Soroceanu_Sava_2020_Band I

TYRAGETIA INTERNATIONAL II MINISTERIUM FÜR BILDUNG, KULTUR UND FORSCHUNG NATIONALMUSEUM FÜR GESCHICHTE DER MOLDAU МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ, КУЛЬТУРЫ И ИССЛЕДОВАНИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ ИСТОРИИ МОЛДОВЫ TYRAGETIA INTERNATIONAL II TUDOR SOROCEANU, EUGEN SAVA DIE METALLGEFÄSSE ZWISCHEN KARPATEN UND WESTALTAI WÄHREND DER BRONZEUND FRÜHEISENZEIT BAND I ТУДОР СОРОЧЯНУ, ЕУДЖЕН САВА МЕТАЛЛИЧЕСКИЕ СОСУДЫ МЕЖДУ КАРПАТАМИ И ЗАПАДНЫМ АЛТАЕМ В ЭПОХУ БРОНЗЫ И РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА ТОМ I CHIŞINĂU • 2020 SERIA „TYRAGETIA INTERNATIONAL” II Editori: Dr. hab. Eugen Sava Dr. Aurel Zanoci Referenți: Prof. dr. Wojciech Blajer (Kraków) Dr. Maja Kašuba (Sankt Petersburg) Redactori: Mariana Balan (rusă) Michael Groepper, Angelika Holzer, Alina Soroceanu (germană) Traducere: Larisa Starodubțeva, Eugen Sava, Tudor Soroceanu Coperta și machetare: Mihail Băț © Muzeul Naţional de Istorie a Moldovei © Autorii Recomandată pentru editare de către Consiliul ştiinţific al Muzeului Naţional de Istorie a Moldovei Descrierea CIP a Camerei Naționale a Cărții Soroceanu, Tudor. Die Metallgefässe zwischen Karpaten und Westaltai während der Bronze- und Früheisenzeit = Металлические сосуды между Карпатами и Западным Алтаем в эпоху бронзы и раннего железного века / Tudor Soroceanu, Eugen Sava; Ministerul Educaţiei, Culturii şi Cercetării, Muzeul Naţional de Istorie a Moldovei. – Chişinău: 2020 (Tipogr. „Bons Offices”) – . – (Tyragetia International, ISBN 978-9975-87-101-3; 2). – ISBN 978-9975-87-728-2. T. 1. – 2020. – 569 p.: fig., tab. – Tit., text paral.: lb. germ., rusă. – Rez.: lb. rom. – Bibliogr.: p. 543-562. – Referinţe bibliogr. la sfârşitul paragrafelor şi în subsol. – 200 ex. ISBN 978-9975-87-729-9. 903.23''637/638''=112.2=161.1 S 69 INHALT / СОДЕРЖАНИЕ Vorwort / Предисловие 7 Einleitung / Введение 11 KAPITEL I / ГЛАВА I EINFÜHRUNG / ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ 15 I.A.1. Das Arbeitsgebiet und seine geographisch-geomorphologischen Charakteristika / Географические и морфологические характеристики ареала 15 I.A.2. Die befundmäßige Begründung des Arbeitsgebietes / Определение границ ареала исследования 20/19 I.B. Forschungsgeschichte / История изучения 25/24 I.C. Zur Methode / Методика исследования 51 I.D. Bemerkungen zum Material / Краткий обзор состояния находок 54 KAPITEL II / ГЛАВА II KATALOG DER FUNDE / КАТАЛОГ НАХОДОК 57 II.A. Hauptkatalog / Основной каталог 57 II.B. Ergänzende Liste zum Hauptkatalog der Metallgefäßfunde / Дополнительный список к основному каталогу находок металлических сосудов 439 II.C. Liste der ausgewählten Funde außerhalb des Arbeitsgebietes / Список отдельных находок за пределами ареала исследования 466 5 Anhang I / Приложение I Neue Fundorte aus der Ukraine und Kasachstan / Новые находки, открытые на территории Украины и Казахстана 481 Anhang II / Приложение II Tabellen der Metallanalysen / Таблицы химических анализов металла 527 Literatur / Литература 543 Liste der Museen / Список музеев 561 Rezumat 563 Lista ilustraţiilor 565 6 VORWORT / ПРЕДИСЛОВИЕ Das Thema der Metallgefäße in einem so ausgedehnten Raum zwischen den Karpaten, dem Nordkaukasus, dem Südural und dem Westaltai von den Anfängen bis zur Schwelle der skythischen Zeit mag auf den ersten Blick ein wenig überheblich erfaßt zu sein. Die schrittweise Annäherung zwang uns mild, aber entschieden zur Berücksichtigung des ganzen Areals und der ganzen Zeitspanne. Mehrere konkrete, obwohl sehr verschiedenartige Beweggründe sind bereits hier zu verzeichnen. Zuerst wurde nach der Veröffentlichung der Metallgefäße in Rumänien immer deutlicher, daß die Bereiche westlich und östlich des heutigen Rumäniens in diesem Buch1 sehr ungleich berücksichtigt worden sind, da nur wenige östliche Formen (vor allem die kalottenförmigen Schalen) darin einigermaßen Beachtung fanden. Daher galt als selbstverständlich, daß die nächste themenbezogene Verbindung zum Zwischenstrom Pruth-Dnestr führte: die vorgeschlagene, vertiefte Erforschung der vier Bronzegefäße aus dem Nationalmuseum in Chişinău zeigte sich als anfängliche Notwendigkeit, festigte die Zusammenarbeit der beiden Autoren und gab ihr eine präzise Richtung. Ein dritter Impuls kam von den neueren oder von den wiederentdeckten Metallbehältern, zunächst in der Osthälfte unseres jetzigen Arbeitsgebietes, das wir allerdings bis zu einem gewissen Grade auch u.a. in Kasachstan erweitern sollten. Als Beispiele dürfen hier die Metallgefäße von Aščisu2, Andreevka, Karatomar (Chalvaj), Borisoglebsk, Gorjačevodskaja oder Trudovoe angeführt werden, die durch ihre typologischen Charakteristika, aber auch durch die 1 2 Soroceanu 2008. Alle Eigen- und geographischen Namen werden vom Russischen ins Deutsche nach den Regeln der Deutschen Normen transliteriert (DIN 1460, Oktober 1962). Тема изучения металлических сосудов на обширном пространстве между Карпатами, Северным Кавказом, Южным Уралом и Западным Алтаем, от времени их появления в эпоху ранней бронзы и до начала скифского периода, на первый взгляд может показаться слишком широкой и амбициозной. Однако, начав изучать металлические сосуды одного конкретного периода, отрытые на определенной ограниченной территории, нам стало ясно, что для полноценного исследования необходимо расширить и территорию, и временной промежуток. Укажем основные причины, приведшие нас к данному решению. В монографии, посвященной металлическим сосудам, открытым на территории современной Румынии, учитывались и находки из сопредельных областей западнее и восточнее Румынии. Но учтены они неравномерно, так как некоторые формы из восточного региона (прежде всего, чаши полусферической формы) представлены лишь частично1. Отмеченная неравномерность обусловила естественный интерес к более полному изучению находок из Пруто-Днестровского междуречья. Идея всестороннего исследования четырех бронзовых сосудов из коллекции Национального музея истории Молдовы (Кишинев) явилась тем началом, которое привело авторов монографии к сотрудничеству и придало ему конкретное направление. Начав с восточной части региона нашего исследования, мы вынуждены были расширить его вплоть до Казахстана, включив и другие территории, что было вызвано как новыми, так и более ранними, но не введенными в научный оборот находками, поскольку анализ типологи1 Soroceanu 2008. 7 vorhandenen Fundkontexte eine beträchtliche Hilfe zur Klärung der Fragen leisten können. Zu diesem dritten Impuls gehört auch die Freilegung eines Coslogeni-Befundes bei Cernavodă an der Donau im Jahre 2012, welcher anläßlich der dort durchgeführten Rettungsgrabungen ans Tageslicht kam. Diese kleine, aber hervorragende Entdeckung lieferte u.a. ein bemerkenswertes Fundstück: den ersten weitgehend erhaltenen, typologisch gut einzustufenden und treffend datierbaren vernieteten Kessel östlichen Typs in Rumänien. Hierin bestand die wissenschaftliche Herausforderung im engsten Arbeitsbereich der Verfasser; es durfte nicht mehr über sie hinweggesehen werden. Hinzuzufügen ist, daß die Abwesenheit eines entsprechenden Metallgefäß-Bandes in der Abteilung II der bekannten und umfassenden Reihe Prähistorische Bronzefunde bis zur heutigen Zeit auffallend wirkt, obwohl einige Wissenschaftler sich mit den Bronzen und der Bronzeproduktion aus dem genannten Raum in verschiedenen Bänden3 beschäftigt haben. Da nun das traditionsreiche PBF-Unternehmen erfolgreich beseitigt worden ist, verdünnt sich wesentlich die Möglichkeit – trotz mancher Unstimmigkeiten – in einem mehr oder weniger kohärenten Rahmen zu wirken oder mindestens Bezugsbegriffe zu besitzen. Die Verfasser benötigten keine sehr lange Zeit, die Unentbehrlichkeit eines umfassenden Buches zu erkennen. Dies entsprang ebenfalls der Feststellung, daß die Aufsätze – so nützlich sie auch sein mögen – keinen angemessenen Forschungsrahmen für ein solch komplexes Thema offerieren können. Eine ganze Reihe von hervorragenden Artikeln aus der Feder von V. Bočkarev4 bezeugen diese Aussage. Die Verfasser mußten diese Erfahrung selbst machen und den Sprung vom geplanten Aufsatz zur vorliegenden Monographie riskieren5. Eine solche Arbeit wäre ohne zahlreiche Unterstützungen nicht zu einem guten Ende gebracht worden. Daher richtet sich die Dankbarkeit der beiden Verfasser an erster Stelle an Herrn Prof. Dr. Svend Hansen, der unser Handeln von Anfang an unbeirrt gefördert hat, wissenschaftliche Gespräche durchführte und wertvolle Anregungen gab. ческих характеристик металлических сосудов, таких как, например, Aщису2, Андреевка, Каратомар (Халвай), Борисоглебск, Горячеводская, Трудовое, с учетом контекста их обнаружения во многом помогает прояснить ряд поставленных вопросов. Это же относится и к находкам типа Кослоджень, открытым у Чернаводэ на Дунае во время спасательных раскопок 2012 г., где в кладе, помимо прочих вещей, впервые на территории Румынии был обнаружен клепаный котел восточного типа – относительно хорошо сохранившийся, хорошо определяемый типологически и имеющий точную датировку. Все вышеуказанное входило в круг научных интересов авторов и должно было быть учтено. Следует также добавить, что отсутствие отдельного тома, посвященного металлическим сосудам, в фундаментальной серии Prähistorische Bronzefunde (PBF), отдел II, весьма ощутимо, хотя ряд ученых занимались изучением этих бронзовых изделий и технологией их изготовления в обозначенном нами регионе, и результаты их исследований включены в публикации3. Несмотря на некоторые существовавшие в серии недостатки, с прекращением выпуска весьма востребованных томов PBF была потеряна стабильная возможность обращаться к сводным каталогам различных категорий вещей, что в значительной степени сузило возможность полноценной работы исследователей. Авторам не потребовалось много времени, чтобы понять необходимость обобщающего труда. Статья, какой бы информативной она ни была, не может охватить все детали, относящиеся к такой комплексной теме. Это видно на примере ряда статей В.С. Бочкарева4. Однако нам необходимо было самим осознать масштабность работы и рискнуть перейти от первоначально запланированной статьи к предлагаемой монографии5. Данную работу невозможно было бы довести до успешного завершения без всесторонней помощи коллег. Авторы благодарят, в первую 2 3 3 4 5 Beispielsweise Дергачев 1975; Черных 1976; Bočkarev, Leskov 1980; Leskov 1981; Черняхов 1985; Dergačev 2002; Дергачев 2010. Beispielsweise Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b. Einen ungefähren Weg begeht auch S. Demidenko, vgl. Демиденко 2005 mit Демиденко 2008 und die Aufsätze von V. Otroščenko (Отрощенко 1997; Отрощенко, Тупчієнко 2003; Отрощенко, Тупчієнко 2005) mit Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. 8 4 5 Все имена собственные и географические названия трансилитерированы с русского языка на немецкий язык согласно немецким правилам (DIN 1460, Oktober 1962). Например, Дергачев 1975; Черных 1976; Bočkarev, Leskov 1980; Leskov 1981; Черняхов 1985; Dergačev 2002; Дергачев 2010. Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b. Подобной методике следовали и дугие авторы: см. статью Демиденко 2005 и монографию Демиденко 2008; см. статьи В. Отрощенко (Отрощенко 1997; Отрощенко, Тупчієнко 2003; Отрощенко, Тупчієнко 2005) и монографию Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Ob es sich um großzügig angebotenes Abbildungsmaterial – oft unveröffentlicht –, um Fachliteratur, um Probennahmen für die chemischen Analysen oder um wertvolle Hinweise handelte, genoß unser Buch die wissenschaftliche Hilfe zahlreicher Kollegen aus Museen, Universitäten und Forschungsinstituten. Jede solche Unterstützung wird vor allem im allgemeinen Katalog erwähnt (s. Kapitel II). Hier ist jedoch angebracht, eine vollständige Liste derer zusammenzutragen, die in freundschaftlicher Weise zur Solidität und zur Vollständigkeit der vorliegenden Studie beigetragen haben. Ihnen sei unsere Danksagung und Anerkennung erwiesen – Andrej Antonov, Zaporož’e; Joni Apakidze, Tbilissi; Jurij Apal’kov, Borisoglebsk; Nona Avanesova, Samarkand; Mikola Bandrivskij, L’vov; Wojciech Blajer, Kraków; Galija Bazarbaeva, Almaty; Jurij Bojko, Vinnica; Vadim Bočkarev, Sankt-Petersburg; Nikolaus Boroffka, Berlin; Tatiana Bratčenko, Cherson; Wojciech Brzezinski, Warszawa; Ilie Costel, Galați; Jurij Černienko, Odessa; Agnė Čivilytė, Vilnius; Natalia Čub, Berlin; Marina Daragan, Kiev; Sergej Demidenko, Moskau; Sergej Didenko, Kiev; Sergej Dudarev, Armavir; Vladimir Dvorničenko (†), Moskau; Andrej Epimachov, Čeljabinsk; Vladimir Erlich, Moskau; Anatolij Fadeev, Ufa; Vladimir Fomenko, Nal’čik; Nina Gal’finger, Stavropol’; Anton Gass, Berlin; Jakov Gerškovič, Kiev; Georgij Godizov, Majkop; Anatolij Gončarov, Bochum; Jurii Gorbunov, Ufa; Vladimir Guguev, Rostov am Don; Mikola Il’kiv, Černovcy; Elena Izbitser, New York; Dragan Jovanović, Vršac; Elke Kaiser, Berlin; Maja Kašuba, Sankt-Petersburg; Elizaveta Kazakova, Astrachan; Dmitrij Kiosak, Odessa; Josip Kobal’, Užgorod; Hanna Kóčka-Krenz, Poznań; Anastasia Korochina, Kiev; Аnton Kostenko, Cherson; Helena Krasowska, Warszawa; Steffen Kraus, Mannheim; Svetlana Kravcova, Stavropol; Ol’ga Krutin’, Nikolaev; Alexei Kukuškin, Karaganda; Igor’ Kukuškin, Karaganda; Pavel Kuznecov, Samara; Ljudmila Kuznecova, Samara; Marija Ljuština, Belgrad; Valerij Loman, Karaganda; Jurij Maljukevič, Odessa; Viktor Merz, Pavlodar; Pavel Mirea, Alexandria; Tatiana Mišina, Moskau; Aleksandr Mošinskij, Moskau; Nikolaj Ochon’ko, Stavropol’; Valentin Pankovskij, Kiev; Vladislav Petrenko (†), Odessa; Jurij Piotrovskij, Sankt-Petersburg; Alexej P’jankov, Krasnodar; Vladimir Plachov, Astrachan’; Sergej Polin, Kiev; Boris Raev, Rostov am Don; Evgenija Redina, Odessa; Elżbieta Rybkowska, Berlin; Sergej Savenko, Pjatigorsk; Maja Serdjuk, Dnepropetrovsk; Natalia Šišlina, Moskau; Serghej Skoryj, Kiev; Ivan Snytko, Nikolaev; очередь, профессора Свенда Ханзена, который с самого начала неизменно поддерживал наше исследование, принимал участие в его обсуждении и помогал ценными советами. Во время работы над монографией и сбора обширного иллюстративного материала, в значительной части неопубликованного, подбора специальной литературы и получения проб для химических анализов мы постоянно получали поддержку, ценные рекомендации и профессиональную помощь со стороны многочисленных коллег из различных музеев, университетов и исследовательских институтов. В каждом таком случае название учреждения указано в Каталоге (Глава II.A-B и Приложение I). Здесь же мы с благодарностью и признательностью приводим имена коллег, которые любезно и из чувства профессиональной солидарности способствовали полноте настоящего издания – Нона Аванесова, Самарканд; Андрей Антонов, Запорожье; Жони Апакидзе, Тбилиси; Юрий Апальков, Борисоглебск; Галия Базарбаева, Алматы; Микола Бандривский, Львов; Войцех Бжезински, Варшава; Войцех Блайер, Краков; Юрий Бойко, Винница; Николаус Бороффка, Берлин; Вадим Бочкарев, Санкт-Петербург; Татьяна Братченко, Херсон; Гали Валиуллин, Уфа; Виктор Варфоломеев, Астана; Татьяна Васильченко, Астрахань; Светлана Воробьева, Уфа; Нина Гальфингер, Ставрополь; Антон Гасс, Берлин; Яков Гершкович, Киев; Георгий Годизов, Майкоп; Анатолий Гончаров, Бохум; Юрий Горбунов, Уфа; Владимир Гугуев, Ростов-наДону; Марина Дараган, Киев; Владимир Дворниченко (†), Москва; Сергей Демиденко, Москва; Сергей Диденко, Киев; Сергей Дударев, Армавир; Даурен Жусупов (Караганда); Лилия Заболотная, Кишинев; Андрей Епимахов, Челябинск; Елена Избицер, Нью-Йорк; Михаил Илькив, Черновцы; Драган Йованович, Белград; Елизавета Казакова, Астрахань; Елке Кайзер, Берлин; Майя Кашуба, Санкт-Петербург; Дмитрий Киосак, Одесса; Йосип Кобаль, Ужгород; Анастасия Корохина, Киев; Илие Костел, Галац; Антон Костенко, Херсон; Светлана Кравцова, Ставрополь; Гелена Красовска, Варшава; Ганна Коцька-Кренз, Познань; Штеффен Крауc, Мангейм; Ольга Крутинь, Николаев; Павел Кузнецов, Самара; Людмила Кузнецова, Самара; Алексей Кукушкин, Караганда; Игорь Кукушкин, Караганда; Валерий Ломан, Караганда; Мария Люштина, Белград; Павел Миря, Александрия; Юрий Малюкевич, Одесса; Виктор Мерц, 9 Natalija Sokolova, Perm’; Alina Soroceanu, Berlin; Daniel Spânu, Bukarest; Marina Stepanova, Nikolaev; Levan Tchabashvili, Tbilissi; Dmitrij Teslenko, Dnepropetrovsk; Günther Tigge, Berlin; Ghenadij Toščev, Zaporož’e; Viktor Trifonov, Sankt-Petersburg; Nikolaj Tupčienko, Kirovograd; Gali Valiulin, Ufa; Viktor Varfolomeev, Astana; Tatiana Vasil’čenko, Astrachan’; Svetlana Vorob’eva, Ufa; Lilia Zabolotnaia, Kischinev; Dauren Žusupov, Karaganda. Wir danken den Kollegen vom Nationalmuseum für Geschichte der Moldova (Chișinău), welche die Photographien und die Zeichnungen bearbeitet haben, sowie bei der Erstellung des abbildenden Teiles beteiligt waren, ferner denjenigen, die die redaktionellen Arbeiten – Mihail Băţ, Valeriu Bubulici, Jurie Foca, Elena Frasenjuk, Valerii Ghembaruk, Eugeniu Mistreanu, Mariana Sîrbu, Mariana Vasilache, Aurel Zanoci und das Lektorat der Texte in russischer und deutscher Sprache übernommen haben: Larisa Starodubțeva, Mariana Balan (Chișinău), Michael Groepper und Angelika Holzer (Berlin). In besonderer Weise danken wir unserer Kollegin Elena Izbitser (New York) für die großzügige und stetige Hilfe bei den vielfältigen Vorbereitungsetappen anlässlich der Enstehung des vorliegenden Buches. Die Verfasser danken Herrn Prof. Dr. Wojciech Blajer (Kraków) und Frau Dr. Maja Kašuba (Sankt Petersburg) für die inhaltsreichen und objektiven Gutachten herzlich. Dieses unsere Buch besteht aus zwei Bänden. Im ersten Band wurden zuerst die Grundfragen der Untersuchung vorskythischer Metallgefäße zwischen Karpaten und Westaltai vorgestellt sowie eine kurze Forschungsgeschichte dieses Themas zusammengefaßt; der Hauptteil dieses Bandes enthält den Fundkatalog. Im zweiten Band erstreben die Autoren eine vollständige Analyse der Materialien. Tudor Soroceanu, Eugen Sava Berlin/Chişinău/Mereni Oktober 2020 Павлодар; Татьяна Мишина, Москва; Александр Мошинский, Москва; Николай Охонько, Ставрополь; Валентин Панковский, Киев; Владиcлав Петренко (†), Одесса; Юрий Пиотровский, Санкт-Петербург; Владимир Плахов, Астрахань; Сергей Полин, Киев; Алексей Пьянков, Краснодар; Борис Раев, Ростов-на-Дону; Евгения Редина, Одесса; Эльжбета Рыбковска, Берлин; Сергей Савенко, Пятигорск; Майя Сердюк, Днепропетровск; Сергей Скорый, Киев; Иван Снытко, Николаев; Наталия Соколова, Пермь; Алина Сорочяну, Берлин; Даниел Спыну, Бухарест; Марина Степанова, Николаев; Дмитрий Тесленко, Днепропетровск; Гюнтер Тигге, Берлин; Геннадий Тощев, Запорожье; Виктор Трифонов, Санкт-Петербург; Николай Тупчиенко, Кировоград; Анатолий Фадеев, Уфа; Владимир Фоменко, Нальчик; Леван Чабашвили, Тбилиси; Юрий Черниенко, Одесса; Агне Чивилите, Вильнюс; Наталия Чуб, Берлин; Наталия Шишлина, Москва; Владимир Эрлих, Москва. Выражаем благодарность нашим коллегам из Национального музея истории Молдовы (Кишинев), помогавшим в обработке фотографий и рисунков на подготовительном этапе работы, и тем, кто занимался оформлением иллюстративной части и макетированием книги – Михаилу Бэцу, Валерию Бубуличу, Мариане Василаке, Аурелу Заночу, Валерию Гембаруку, Еуджениу Мистряну, Мариане Сырбу, Юрию Фока, Eлене Фрасенюк, а также тем, кто взял на себя задачу по переводу и редактированию текста на русском и немецком языках – Ларисе Стародубцевой, Мариане Балан (Кишинев), Михаэлу Грепперу и Анджелике Холцер (Берлин). Особую благодарность мы выражаем нашей коллеге Елене Избицер (Нью Йорк) за постоянную и очень полезную помощь на всех многочисленных этапах подготовки монографии к публикации. Данная работа состоит из двух томов. В первом томе определены ключевые положения исследования и краткая история изучения металлической посуды предскифского времени между Карпатами и Западным Алтаем; основную часть тома составляет каталог находок. Во втором томе представлен общий анализ материалов. Тудор Сорочяну, Еуджен Сава Берлин/Кишинев/Мерень Октябрь 2020 10 EINLEITUNG / ВВЕДЕНИЕ Im vorliegenden Buch wird versucht, das Phänomen der frühen Metallgefäße zwischen Karpaten, Ural, Westaltaj und der nordkaukasischen Region, also ungefähr in der „Pontide préscythique après l’introduction des métaux“1, zu analysieren. Bei den ersten Überprüfungen im Arbeitsgebiet, das immer ausgedehnter wurde, war bereits gut zu erkennen, daß z. B. nur die Ansammlung der traditionell genannten „kimmerischen“ oder „vernieteten Kessel“ – so komplett sie sein mag – nicht ausreicht, um eine vertiefte Erforschung des Metallgefäßphänomens, inbegriffen der vernieteten Kessel selbst, zu wagen. Nur eine möglichst vollständige Kollektion aller Metallgefäßpräsenzen in diesem ausgedehnten Raum erlaubt, die wissenschaftliche Grundlage zu schaffen und sich ernsthaft mit den Problemen der Genese, der Typologie, des Aufeinanderwirkens und der Ausbreitung der Metallbehälter auseinanderzusetzen. Es galt also alle Kessel, Schalen, Schüsseln, Amphoren, Tassen usw., die uns zugänglich waren, vornehmlich von den ältesten bis zur Schwelle der skythischen Zeit zu berücksichtigen. Hinzu soll freilich die Einarbeitung der immer zahlreicher gewordenen Beifunde und Befundsituationen vorgenommen werden. Die Rolle und die Ausbreitung unserer Behälter im Arbeitsgebiet hängen nicht immer mit denen anderer Bronzeartefakte zusammen. Kurz sei erwähnt, daß die bedeutendste Vergesellschaftung der Metallgefäße diejenige mit Äxten ist, wie bereits unter anderen M. Bandrivskij gezeigt hat2. Obwohl seine Darstellung sich erweitern läßt, ist dieses Zusammenniederlegen – vor allem in Depots – oder Darstellen das augenfälligste. Und В предлагаемой публикации предпринят анализ феномена ранних металлических сосудов, открытых на территории от Карпат до Урала и Западного Алтая, а также на Северном Кавказе, т.е. «Pontide préscythique après l’introduction des métaux»1. Уже на начальном этапе нашей работы, рамки которой постоянно расширялись, стало ясно, что подборки одних только сосудов, традиционно называемых «киммерийскими» или «клепаными котлами», какой бы полной она не была, явно недостаточно для углубленного изучения феномена металлических сосудов, и клепаных котлов в том числе. Только по возможности полная коллекция всех категорий металлических сосудов позволит создать научную основу для серьезного анализа вопросов, связанных с их генезисом, типологией, взаимовлиянием и распространением. Поэтому важно было учесть все формы сосудов: котлы, чаши, чашки, миски, амфоры и др., причем от древнейших времен и до начала скифского периода. Для этого необходимо было рассмотреть и многочисленные предметы, входившие с котлами в одни комплексы, и контекст их обнаружения. Роль и распространение котлов в пределах рассматриваемой территории не всегда совпадают с таковыми для других категорий предметов, изготовленных из бронзы. Следует отметить, что наиболее часто металлические сосуды, как показал М. Бандривский2, связаны с топорами. Хотя его исследование может быть дополнено, эта связь, прослеживае1 1 2 Tallgren 1926, welche die erste wissenschaftliche Synthese darstellt und bis heute – trotz vergangener Zeit – die Ausgangsarbeit für jede weitere Forschung im dortigen Raum bleibt. Бандрiвський 2007, 38-64. 2 Первый научный обзор предметов из металла представлен в работе А. Тальгрена 1926 г. (Tallgren 1926), которая, несмотря на прошедшее столетие, до настоящего времени является основополагающей для любого дальнейшего исследования материала из указанного региона. Бандрiвський 2007, 38-64. 11 trotzdem sehen z. B. die Verbreitungskarten der Äxte und Tüllenbeile östlichen Typs anders als die der Metallgefäße ähnlichen Ursprungs aus, ganz zu schweigen von Sicheln, Pferdeausrüstungsteilen usw. Die Metallgefäße lassen also weitgehend eine eigene archäologische Expressivität erkennen. Wenn wir bedenken, daß die an sich oft diskutierten Beziehungen zwischen der kaukasischen Region und dem Karpatenbecken meistens unter dem Ausschluß dieser Fundkategorie geschah, ist die Gesamtdarstellung noch dringlicher als bei anderen Fundgattungen. Zusammenfassend ausgedrückt, wurde angestrebt, die „Metallgefäß-Lücke“ zwischen etwa Mitteleuropa und den westlichen Territorien Mittelasiens auszufüllen. An dieser Stelle ist ebenfalls auf einige Arbeitsetappen hinzuweisen, die im gewissen Sinne unser Bemühen geprägt haben. Die erste Herausforderung bestand nämlich darin, uns eine möglichst kohärente und akkurate Dokumentation zu verschaffen. So oft es möglich war, waren die beiden Verfasser bei der Aufnahmearbeit bemüht, an die Quellen zu kommen, d. h. die Originalgegenstände und -angaben zu überprüfen, aber auch die Primärliteratur, notfalls Archivmaterialien zu berücksichtigen und zu verwenden. Erst dann wurde die Sekundärliteratur kontrolliert, wobei nicht selten eine ganze „Entwicklung“ eines bestimmten Fundes festzustellen war, deren Endprodukt für die wissenschaftliche Arbeit kaum zu gebrauchen war. Die Antwort auf diese erste Herausforderung war der Katalog der Metallgefäße im Arbeitsgebiet: er ist keineswegs vollständig und einwandfrei, er bildet jedoch eine Zusammensetzung aller Angaben, die uns erreichbar waren und ein Minimum für eine vertiefte Analyse. Aus verschiedenen Gründen wurden manche Befunde/Beifunde leicht ungleich detailliert dargestellt. Die Fachliteratur wurde soweit uns möglich war bis 2020 berücksichtigt, in manchen Fällen wurde auch eine Auswahl getroffen. Die Materialtafeln sind das abbildende Pendant. Die zweite Herausforderung kam von der Taxonomie selbst: was sind eigentlich die kimmerischen (später in Anführungszeichen) oder die vernieteten Kessel („kljopanye kotly“) oder die vernieteten „kimmerischen“ Kessel? Wie lassen sich so unterschiedliche Formen und Aufbauarten unter einen typologischen Hut bringen? Abgesehen davon, daß diese Namen während der Forschungsgeschichte allmählich „anwuchsen“, erwecken sie heute den 12 мая, прежде всего, в совместном депонировании в кладах, а также в изображениях (барельефы, фрески, стелы), является наиболее наглядной. В то же время, карты распространения плоских топоров и втульчатых топоров-кельтов восточного типа не совпадают с картами распространения металлических сосудов из одного и того же региона; это справедливо и для серпов, предметов конской сбруи и других вещей. Металлические сосуды в значительной степени отличает специфический археологический контекст. Если принять во внимание то, что часто обсуждаемая тема связей между кавказским и карпатским регионами не включает находки клепаных котлов, то появление обобщающего труда, посвященного именно данной категории, становится наиболее важной задачей. Строго говоря, мы стремились заполнить лакуну в изучении металлических сосудов, происходящих с территории между Центральной Европой и западными районами Средней Азии. Коротко укажем основные этапы работы, предшествующие появлению данной монографии. На первом этапе нашей задачей было получение как можно более полной и точной документации о находках. При сборе материала мы стремились, насколько это было возможно, изучить первоисточники – непосредственно осмотреть сами предметы и уточнить данные об их обнаружении, учитывая и используя как архивные материалы, так и первые публикации сосудов. Лишь после этого начального этапа работы мы обращались к последующим публикациям вещей, причем при этом нередко возникала необходимость выявления всей «эволюции» отражения в печати отдельно взятой находки, конечный продукт которого лишь с большими оговорками можно было использовать для научной работы. Результатом выполнения этой задачи стал каталог металлических сосудов в границах обозначенного ареала. Каталог не претендует на полноту и безупречность, но включает все полученные нами данные и является своего рода отправной точкой, необходимой для углубленного анализа материала, иллюстрации которого, представленные в таблицах, составляют его неотъемлемую часть. В то же время по различным, не зависящим от нас причинам, информация о некоторых комплексах в отдельных случаях представлена неполностью. Частично и выборочно в обшир- Eindruck einer gewissen Künstlichkeit. „Kljopanye kotly“ – rein technisch gesehen – wurden von der atlantischen Küste3 bis Ural (und noch weiter nach Osten), von Nordeuropa bis zum Mittelmeer und zum Nahen Osten hergestellt, daher müssen bei so unterschiedlichen Behältern – auch nur im Nordpontikum – andere Kriterien, andere definitorische Elemente erwogen werden. Es wurde bereits die erste Konsequenz gezogen und in der letzten Zeit metallische Kessel genannt4, jedoch die frühere Gattung weiter gemeint; dadurch wurden unwillentlich die anderen kotly aus dem östlichen Teil Europas ausgeschloßen und die typologische Vielfalt geschrumpft. In diesem Zusammenhang wurde auch die zeitliche Vision durch den an sich oft benutzten und nicht richtig verdeutlichten Spätbronzezeit-Begriff beachtlich eingeschränkt. Diese eine Fundgattung mit so vielen Namen – das muß nochmals betont werden – ist eine typologisch künstlich kreierte Fundgattung, mit dem Wunsch, die meisten im Nordpontikum auftretenden Metallbehälter mit zu berücksichtigen. Diese Fundgattung wurde künstlich auch sehr regional eingeschränkt, ohne vor allem eine typologische Entwicklung und die Ausbreitung tatsächlich charakteristischer Merkmale herauszuarbeiten. Das Kennzeichnende läßt sich oft nach vielen ins Leere laufenden Untersuchungen herausfinden, besonders weil die verwendeten Angaben der Forscher zu viel Subjektives beinhalten. Wir kennen also – abgesehen von den allgemeinen – keine tatsächlich interpretatorische Verbreitungskarte. Die Kartierung der Typen läßt beispielsweise keine aussagekräftigen Verbreitungskarten entstehen, aus dem einfachen Grund, daß diese Typen willkürlich und unmethodisch definiert worden sind. Herausfordernd war schließlich die Frage nach der Funktionalität, verbunden mit den Überlegungen über den Sinn des Deponierens. Ausgehend von einer voreingenommenen Idee, die allermeisten kljopanye kotly wären Einzelstückfunde5, sind weitgehend die Fundumstände, die metallurgischen Details, teilweise die Beifunde unberücksichtigt 3 4 5 Auf einen atlantischen Kessel macht bereits V. Bočkarev (Бочкарев 2010a, 182, Fußnote 34) aufmerksam. Ein Mischexemplar – den östlichen näher als den westlichen aus der Umgebung – taucht bereits Mitte des Kontinentes auf, vgl. den HaA-zeitlichen Kessel in Sipbachzell (Höglinger 1996, 13-14, 71-73, Taf. 1/1); vgl. auch Kapitel II.C. Бочкарев 2010b; Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Bereits bei Antoniewicz 1934, 194; Antoniewicz 1958, 62; Бочкарьов 1972, 63; Членова 1978, 133; Демиденко 2005, 93; Бочкарев 2010a, 180; geringfügig nuanciert bei Бочкарев 2010b, 187-188. ный список литературы по теме исследования включены и публикации за 2020 год. Вторая задача вытекала из существующей таксономии: чем, собственно, являются киммерийские (далее в кавычках) клепаные котлы или же клепаные «киммерийские» котлы? На каком основании к одному и тому же типу относят вещи, существенно отличающиеся по форме и способу изготовления? Поскольку используемые обозначения этих сосудов появлялись по мере их изучения в течение длительного периода времени, то сегодня ощущается определенная степень их искусственности. Клепаные котлы – с исключительно технической точки зрения – изготавливались от Атлантики3 до Урала (и еще восточнее), от Северной Европы до Средиземного моря и Ближнего Востока. Поэтому при разнообразии форм сосудов, что верно и для Северного Причерноморья, необходимо было выделить дополнительные критерии и характерные элементы. В последние годы, принимая во внимание терминологический фактор, ряд исследователей использует определение металлические котлы4, однако характеристики подразумеваются прежние. При таком подходе часть котлов из восточной части Европы оказалась вне группы, а типологическое разнообразие сосудов ограничено. Используя определение «клепаные котлы», исследователи довольно часто ограничивают хронологические рамки этой категории вещей термином поздний бронзовый век, что лишь отчасти правомерно. Также нужно отметить, что, как правило, распространение данной категории находок искусственно ограничивается и регионально, без учета типологической эволюции и территориального распределения сосудов по характерным типообразующим признакам. Выделение же признаков не всегда приводило к какому-либо наглядному результату, в том числе и потому, что используемые в предложенных схемах элементы включали довольно большое количество субъективных признаков. За исключением карт общего характера, не была составлена ни одна карта, которая бы отражала интерпретационную 3 4 На такой котел из атлантической зоны обратил внимание В.С. Бочкарев (Бочкарев 2010a, 182, сноска 34). Один экземпляр со смешанными элементами, более близкий восточным, нежели западным, известен из центральной части континента; см. котел периода HaA из Зипбахцеля (Höglinger 1996, 13-14, 71-73, Taf. 1/1; см. также Главу II.C). Бочкарев 2010b; Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. 13 geblieben. Das war ebenfalls das Schicksal vieler Details, z. B. der Beobachtungen über die Herstellung, über die Hüllen aus Leder oder aus geflochtenen Ruten. Die Vielschichtigkeit und die Verflochtenheit der zur Verfügung stehenden Materialien, Fundsituationen, Probleme, Ideen ist also offensichtlich und braucht nicht weiter kommentiert zu werden. Ob und inwieweit die Verfasser im vorliegenden Buch dazu inhaltsreiche und gültige Ansätze geboten haben, mögen die Zeit und Kollegen beurteilen. сторону распространения находок. Картографирование выделенных ранее типов не позволяет, например, создавать наглядные карты их распределения по той простой причине, что сами типы были выделены весьма произвольно и методически неверно. И, наконец, нами был поставлен вопрос о функциональности котлов, связанный с гипотезами о причинах их депонирования. Исходя из высказанного рядом исследователей предположения о том, что большинство клепаных котлов являлось отдельными вложениями5, без внимания оставались контекст их обнаружения, металлургические детали и, частично, сопутствующие предметы. Это же обусловило и отношение ко многим деталям, касающимся, например, технологии производства или наличия чехлов/оплеток из органических материалов (кожи или лозы). Многосложность и, в ряде случаев, противоречивость имевшихся в распоряжении авторов материалов и сведений об условиях обнаружения котлов, существовавших проблем и идей очевидны и не нуждаются в дальнейших комментариях. В какой степени предложенные авторами монографии выводы оказались обоснованными, решат коллеги и время. 5 14 Отмечено в Antoniewicz 1934, 194; Antoniewicz 1958, 62; Бочкарьов 1972, 63; Членова 1978, 133; Демиденко 2005, 93; Бочкарев 2010a, 180; незначительно уточнено в Бочкарев 2010b, 187-188. REZUMAT VASELE DIN METAL ÎN SPAŢIUL DE LA CARPAŢI PÂNĂ LA ALTAIUL DE VEST ÎN EPOCA BRONZULUI ŞI PERIOADA TIMPURIE A EPOCII FIERULUI Tudor SOROCEANU, Eugen SAVA Tema cercetării vaselor de metal pe un spaţiu foarte vast, cuprins între Carpaţi, Caucazul de Nord, Uralul de Sud şi pantele de Vest ale Munţilor Altai, din perioada apariţiei lor în epoca bronzului timpuriu şi până la începutul perioadei scitice, la prima vedere, poate să pară prea largă şi ambiţioasă. Recipientele de metal din perioada prescitică, descoperite pe un teritoriu imens pe parcursul ultimilor 150 de ani, au atras atenţia specialiştilor şi amatorilor de antichităţi. Cu toate că necesitatea unei examinări ştiinţifice fundamentale, din perspectivă istorică, a vaselor de metal descoperite în regiunea menţionată apăruse demult, o astfel de sarcină nu se punea. Fără a dispune de un catalog-repertoriu adecvat, elaborat după criterii ştiinţifice riguroase, suntem privaţi şi de posibilitatea unei separări clare a concepțiilor noi de cele deja existente, a principalului de secundar, a ideilor şi observaţiilor meritorii de cele neîntemeiate, care duc pe un făgaş greşit. De asemenea, lipsa analizei critice a elaborărilor predecesorilor deseori duce la repetarea erorilor şi transmiterea lor în continuare. Documentarea şi cercetarea celor patru cazane nituite datând din epoca bronzului târziu din colecţiile Muzeului Naţional de Istorie a Moldovei (Chişinău) a devenit acel început care i-a orientat pe autorii prezentei monografii spre colaborare şi le-a conturat o perspectivă destul de clară. Însă, începând acumularea informaţiilor referitoare la vasele de metal atribuite unei perioade concrete, descoperite – din anumite considerente – pe un teritoriu limitat, autorii au înţeles că, pentru un studiu aprofundat şi complex, era necesară lărgirea atât a spaţiului geografic, cât şi a celui cronologic. În monografia lui T. Soroceanu, consacrată vaselor de metal, descoperite pe teritoriul actual al României, au fost incluse şi vestigii din spațiile adiacente de la vest şi est (Soroceanu 2008). Însă includerea lor nu a fost una sistematică, astfel că unele forme din regiunea estică (în special, cazanele nituite şi bolurile semisferice) sunt reprezentate doar parţial. Această lacună a motivat interesul, de la sine înţeles, pentru o examinare mai detaliată a tuturor categoriilor de recipiente din spaţiul cercetat. În limitele arealului desemnat se remarcă, în baza răspândirii descoperirilor, dar şi a anumitor indici geografici, trei regiuni mari – de vest, centrală şi estică, în limitele cărora descoperirile sunt prezentate în lucrarea noastră. Începând studiul din partea apuseană a arealului cercetării noastre, ne-am văzut nevoiţi să-l lărgim până la Kazahstanul de Est, împrejurare condiţionată atât de noile descoperiri, cât şi de cele anterioare, care nu fuseseră incluse în circuitul ştiinţific. Teritoriul unde au fost descoperite vase de metal – tema studiului de faţă – cuprinde un spaţiu geografic imens, din regiunea carpato-dunăreană la vest până în Cazahstan la est. Partea centrală a arealului este ocupată de Câmpia Europei de Est, care la vest şi sud-vest este limitată de munţii Carpaţi, la sud şi sud-est – de litoralul Mării Negre, munţii Crimeei şi munţii Caucaz, iar la est – de litoralul nord-estic 563 al Mării Caspice şi de munţii Ural, şi chiar ceva mai departe spre est. Deja la etapa incipientă a cercetării, ale cărei limite se extindeau permanent, a devenit clar că selectarea doar a vaselor numite tradiţional „cazane nituite” sau „cimeriene”, oricât de completă ar fi fost, cu siguranță nu este suficientă pentru studiul complex al fenomenului recipientelor de metal, inclusiv a cazanelor nituite. Numai alcătuirea unui catalog-repertoriu cât mai complet al tuturor categoriilor de vase de metal urma să permită crearea bazei ştiinţifice solide pentru o analiză serioasă a problemelor, legate de geneza, tipologia, interferenţa şi răspândirea acestora. De aceea a fost importantă catalogarea tuturor formelor de vase: cazane, boluri, ceşti, castroane, amfore ş.a., menţionând încă o dată că am luat în considerare toate etapele – din cele mai vechi timpuri şi până la începutul perioadei scitice. Din aceste motive, a fost necesar să analizăm şi să examinăm suplimentar o mulţime de obiecte, care făceau parte din acelaşi complex cu cazanele, precum şi contextul descoperirii lor. În procesul selectării materialului, am urmărit, pe cât a fost posibil, să-l studiem din prima sursă, examinând nemijlocit obiectele şi concretizând toate datele referitoare la descoperirea lor, ţinând cont şi utilizând atât materialele de arhivă, cât şi primele publicaţii ale vaselor. Abia după această etapă iniţială de lucru, am trecut la examinarea publicaţiilor ulterioare ale vestigiilor; trebuie remarcat că, în cursul cercetării, a apărut destul de des necesitatea elucidării întregii „evoluţii” a reflectării în publicaţie a unui vestigiu luat separat, al cărui produs final putea fi utilizat, doar cu multe rezerve, pentru studiul ştiinţific. Rezultatul realizării acestei sarcini s-a materializat în prezentul catalog-repertoriu al recipientelor de metal în limitele arealului desemnat. Catalogul nu are nicidecum pretenţia de a fi considerat absolut 564 complet şi fără greşeli, însă include absolut toate datele şi informaţiile obţinute de noi şi reprezintă, într-un fel, punctul de pornire necesar pentru analiza aprofundată a materialului, ilustrarea acestuia, inclusă în tabele (fig. 1-231), constituind partea lui indispensabilă. Cele 127 de obiective arheologice, înregistrate până acum (cu peste 200 de vase), se distribuie din zona Serbiei actuale şi a regiunii carpatice până în Kazahstanul de Est, la poalele de Vest ale Munţilor Altai, de la cursul mijlociu al râului Kama până în Caucazul de Nord şi litoralul de nord al Mării Negre, răspândirea vestigiilor respective fiind destul de neuniformă. Cartarea descoperirilor denotă însă faptul că unele zone se evidenţiază printr-o concentrare mai accentuată a acestora (fig. 232). În acelaşi timp, se poate furniza doar o parţială explicaţie, pe de o parte, de ordin cultural, cronologic sau, pe de altă parte, din punct de vedere al activităţii metalurgice în epoca respectivă. Lucrarea de faţă constituie o încercare de prezentare complexă a vaselor de metal din epoca bronzului – perioada timpurie a epocii fierului, provenind de pe un areal extins. Publicaţia constă din două volume. În primul volum sunt prezentate: descrierea geografică şi morfologică a arealului; determinarea hotarelor zonei de studiu, în baza difuzării descoperirilor; istoricul cercetărilor; metodologia de cercetare; scurt rezumat al stării de conservare a vestigiilor şi un text mai detaliat al descrierii vaselor în catalog; lista locurilor de descoperire a recipientelor; lista muzeelor în care se păstrează vasele din catalog; tabelul analizelor chimice ale metalului; lista literaturii citate în primul volum. Volumul al doilea include tipologia, analiza procesului de producere, poziţia cultural-cronologică, destinaţia funcţională a cazanelor nituite şi alte aspecte legate de studiul lor. LISTA ILUSTRAŢIILOR Fig. 1. Andreevka: 1 – după Карабаспакова 1998; 2, 3 – după Карабаспакова 2011. Fig. 2. Andreevka: 1, 4, 5, 8, 11, 14, 17 – după Карабаспакова 2011; 2, 3, 6, 7, 9, 10, 12, 13, 15, 16, 18, 19 – după Самашев, Григорьев, Жумабекова 2005; Stöllner, Samašev 2013. Fig. 3. Andreevka: 1, 8-12, 15 – după Карабаспакова 2011; 2-7, 13, 14 – după Самашев, Григорьев, Жумабекова 2005; Stöllner, Samašev 2013; 16 – după Самашев, Григорьев, Жумабекова 2005. Fig. 4. Andreevka (după Джумабекова, Базарбаева 2013). Fig. 5. Antoniny: 1 – după Antoniewicz 1934; 2 – după Terenožkin 1962; 3 – după Бандрiвський 1994; 4 – după Бандрiвський 2007; 5 – după Węgrzynowicz 2001; 6 – după Демиденко 2005; 7 – după Бочкарев 2010b; 8 – după Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; 9 – după Dergačev 2002. Fără scară. Fig. 6. Antoniny: 1 – desen M. Bandrivskij; 2 – fotografie după original. Fig. 7. Antoniny (fotografie după original). Fără scară. Fig. 8. Aščisu: 1 – planul şi profilurile martorilor tumulului 4; 2 – planurile şi secţiunile mormintelor 1 şi 2; 3 – poziţia vasului în mormânt (după Кукушкин 2012). Fig. 9. Aščisu: 1, 3, 6, 7 – după Кукушкин 2012; 2, 4, 5 – după Кукушкин 2013. Fig. 10. Aščisu (după Кукушкин 2012). Fig. 11. Askanija Nova: 1 – după Бочкарев 2010b; 2, 4, 5 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 3 – reconstituirea propusă de autori; 6-9 – fotografie după original. Fig. 12. Askanija Nova: 1-3 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 4-11 – fotografie după original. Fără scară. Fig. 13. Askanija Nova. Carte poştală, Muzeul regional de istorie a ţinutului din or. Nikolaev. Fig. 14. Băleni: 1 – reconstituirea părţii superioare a vasului; 2 – vedere dinspre interior; 3 – imagine din exterior (desen şi fotografie executate după original). Fig. 15. Bandyšovka: 1 – planul general al tumulului; 2 – planul părţii centrale; 3 – profilurile martorilor (după Бойко 2015). Fig. 16. Bandyšovka: 1 – planul general al părţii centrale; 2, 3 – secţiunile prin camera funerară (după Бойко 2015). Fig. 17. Bandyšovka: 1 – resturi de ofrandă provenite de la un animal; 2 – urmele unei pietre de mormânt; 3-5 – planurile şi secţiunile camerei mortuare (după Бойко 2015). Fig. 18. Bandyšovka: 1 – resturi de construcţii de piatră; 2-7 – obiecte provenite din camera funerară şi din şanţul săpat de jefuitorii de morminte (după Бойко 2015). Fig. 19. Bazyevka: 1 – planul schematic al amplasării cetăţii Bazyevka; 2 – secţiunea sectorului unde a fost descoperit depozitul; 3, 4 – reconstituirea amplasării vasului şi a altor piese de inventar; 5 – fragmente de recipiente de bronz; 6 – obiecte de bronz (după Бандрiвський 2014). Fig. 20. Bazyevka (după Бандрiвський 2014). Fig. 21. Bazyevka (după Бандрiвський 2014). Fig. 22. Borisoglebsk (desen şi fotografie executate după original). Fig. 23. Bulgar: 1 – după Членова 1978; 2 – după Демиденко 2005; 3 - desen executat după original. Fig. 24. Bulgar (fotografie executate după original). Fig. 25. Cernavodă (după Сорочяну и др. 2019). Fig. 26. Cholmskaja: 1, 2 – planul general al tumulului şi al mormântului (după Bасилиненко, Кондрашов, Пьянков 1993); 3 – după Новичихин 2006); 4 – după Эрлих 2007; 5, 6 – după Bасилиненко, Кондрашов, Пьянков 1993; Новичихин 2006). 3, 4 – fără scară. Fig. 27. Cholmskaja (după Bасилиненко, Кондрашов, Пьянков 1993; Новичихин 2006). Fig. 28. Dikij Sad: 1 – după Фабрициус 1951; 2 – după Кривцова-Гракова 1955; Otroščenko 1998; Демиденко 2005; Демиденко 2008; 3 – după Terenožkin 1962; 4 – după Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b; 5, 6 – după Давня iсторiя 1997. Fără scară. Fig. 29. Dikij Sad. Cazanul nr. 1 (fotografie după original). Fig. 30. Domaška: 1 – după Голмстен 1928; 2 – după Tallgren 1928; Antoniewicz 1934; Antoniewicz 1945; Antoniewicz 1958; 3 – după Крупнов 1952; 4 – după Кривцова-Гракова 1955; Otroščenko 1998; Демиденко 2005; Демиденко 2008; 5 – după Terenožkin 1962; 6 – după Сальников 1967; 7 – după Васильев, Матвеева 1986; 8 – după Węgrzynowicz 2001; 9 – după Демиденко 2005; 10 – după Бочкарев 2010b; 11 – după Бочкарев 2010a; 12 – după Граков 1977. Fără scară. Fig. 31. Domaška (desen şi fotografie executate după original). Fig. 32. Domaška (fotografie după original). Fără scară. Fig. 33. Dremajlovka: 1, 7, 14 – după Кривцова-Гракова 1955; 2 – după Лесков 1967; 3, 8, 11, 16 – după H. Müller-Karpe 1980; Leskov 1981; 4 – după Черных, Кузьминых 1989; 5, 9, 12, 15 – după Бочкарев 2010c; 6, 10, 13, 17 – după Клочко, Козыменко 2017. Fără scară. Fig. 34. Dridu (după Enăchiuc 1995). Fig. 35. Dridu (selectiv după Enăchiuc 1995). Fig. 36. Dridu (selectiv după Enăchiuc 1995). Fig. 37. Gaidar: 1 – după Бочкарев 2010b; 2 – după Гольцева, Букарский 1978; 3 – după Dergačev 2002. Fără scară. Fig. 38. Gaidar (desen executat după original). Fig. 39. Gaidar (fotografie după original). Fig. 40. Gaidar (fotografie după original). Fără scară. Fig. 41. Gioseni (după Vulpe, Căpitanu 1995). Fig. 42. Gioseni (după Vulpe, Căpitanu 1995). Fig. 43. Gioseni (după Vulpe, Căpitanu 1995). Fig. 44. Gorjačevodskaja (fotografie după original). Fără scară. Fig. 45. Gorodišče: 1 – planul general al tumulului şi profilul martorului; 2 – planul mormântului nr. 1; 3 – bol semisferic; 4 – pumnal (după Гершкович 1996). Fig. 46. Gorodišče (fotografie după original). Fig. 47. Inozemcevo: 1 – vedere generală asupra tumulului dinspre nord-est până la începerea săpăturilor arheologice; 2 – profilul de est al martorului; 3 – resturi ale unei amenajări din bârne de lemn, din manta; 4 – vedere dinspre nordest asupra acoperământului de piatră până la începutul decopertării; 5 – Aglomerare de obiecte de piatră şi os; 6 – amplasarea cazanelor de bronz în colţul de sud-est al camerei funerare (după Кореневский, Петренко 1982). Fig. 48. Inozemcevo. Amplasarea şi poziţia cazanelor de bronz în mormânt (după Петренко 1976). 565 Fig. 49. Inozemcevo: 1 – planul acoperământului gropii funerare; 2 – planul şi secţiunea mormântului (după Кореневский, Петренко 1982). Fig. 50. Inozemcevo: 1-3 – după Кореневский 2004; Кореневский 2005; 4, 5 – după Кореневский, Петренко 1982; 6 – după Кореневский 1988a; 7, 8 – după Rezepkin 2000; Rezepkin 2010; Rezepkin 2012; 9 – după Černykh 1992; Кореневский 2011; 10 – după Мунчаев 1994; 11 – după Courcier 2010; 12 – după Černykh 1992; Courcier 2010. Fără scară. Fig. 51. Inozemcevo: 1-6 – artefacte de bronz din partea centrală a mormântului; 7-9 – cazane (după Кореневский, Петренко 1982). Fig. 52. Inozemcevo. Obiecte din sectorul central al mormântului (după Кореневский, Петренко 1982). Fig. 53. Inozemcevo. Ceramică din partea centrală a mormântului (după Кореневский, Петренко 1982). Fig. 54. Ivanovskij poselok: 1 – după Раев 1979; 2 – după Ильюков 2007; 3 – după Демиденко 2005; Демиденко 2008; 4 – după Бочкарев 2010a; 5 – după Бочкарев 2010b; 6 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fără scară. Fig. 55. Ivanovskij poselok: 1, 2, 4-10 – desen şi fotografie executate după original; 3 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 11 – sursă: internet. Fig. 56. Jagorlyckij Zaliv: 1 – după Тереножкин 1982; Демиденко 2005; 2 – considerată drept Lapas, după Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b; 3 – după Давня iсторiя 1997; 5 – după Тереножкин 1982; 6-12 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 13-20 – desen şi fotografie executate după original. Fig. 57. Jezierzany (după Gedl 2001). Fig. 58. Jezierzany (după Gedl 2001). Fig. 59. Kamenka: 1 – reconstituirea ipotetică; 2-7 – fotografie după original. Fig. 60. Kelermes: 1 – planul general al Tumulului nr. 19; 2 – planul mormântului nr. 5 (după Галанина, Алексеев 1990). Fig. 61. Kelermes: 1 – tumulul nr. 2B (după Галанина 1997a; Эрлих 2007; Эрлих 2011; Эрлих 2013); 2 – tumulul nr. 19, mormântul nr. 5 (după Галанина, Алексеев 1990; Эрлих 2007; Эрлих 2011; Эрлих 2013); 3 – tumulul nr. 3 (după Галанина 1997a; Эрлих 2007); 4 – tumulul nr. 3 (după Галанина 1997a). Fig. 62. Kelermes. Tumulul nr. 19, mormântul nr. 5 (după Галанина, Алексеев 1990). Fig. 63. Keskem: 1, 6, 8 – după Виноградов, Дударев 1977; 2 – după Козенкова 1989a; Козенкова 1990; 3 – după Дударев 2005; Эрлих 2011; Эрлих 2013; 4, 5, 7, 9 – după Дударев 2005. Fig. 64. Keskem (după o sursă din internet). Fără scară. Fig. 65. Oblast’ Kirovograd (după Клочко, Козыменко 2011). Fără scară. Fig. 66. Komsomol’skij: 1 – planurile şi secţiunea mormântului 16; 2 – amplasarea inventarului/artefactelor în mormânt (după Плахов 1989). Fig. 67. Komsomol’skij: 1-2 – după Плахов 1989; 3 – după Boroffka, Sava 1998. Fără scară. Fig. 68. Komsomol’skij (desen şi fotografie executate după original). Fig. 69. Komsomol’skij: 1, 2, 4, 6, 7, 10, 12-14, 16, 17, 20, 21, 23, 24 – după Плахов 1989; 3, 5, 8, 9, 11, 15, 18, 22, 25 – după Boroffka, Sava 1998; 19 – desen executat după original. 566 Fig. 70. Konstantinovka: 1 – după Makarenko 1930; 2 – după Ильинская 1975; Эрлих 2011; 3 – după Барцева 1981. Fără scară. Fig. 71. Konstantinovka (desen şi fotografie executate după original). Fig. 72. Konstantinovka (fotografie după original). Fără scară. Fig. 73. Konstantinovka: 1, 4 – după Бобринской 1887; 2, 5 – după Makarenko 1930; 3, 6, 8, 9 – după Ильинская 1975; 7 – după Бобринской 1887; Makarenko 1930. Fig. 74. Korovija: 1, 2, 5, 6 – aspectul exterior; 3, 4, 7 – aspectul interior; 8 – reconstituirea părţii superioare a recipientului (desen şi fotografie executate după original). Fig. 75. Korovija (după Iлькiв 2008; Пивоваров, Iлькiв 2009). Fig. 76. Korovija (după Iлькiв 2008; Пивоваров, Iлькiв 2009). Fig. 77. Krasnoe Znamja. Planul general şi profilul martorului central al tumulului nr. 3 (după Петренко 2006). Fig. 78. Krasnoe Znamja. Planul general şi secţiunile mormântului din tumulul nr. 3 (după Петренко 2006). Fig. 79. Krasnoe Znamja: 1, 2, 4 – amforă şi fragment de ceaşcă(?) din tumulul nr. 6 (după Петренко 1989; Петренко 2006; Эрлих 2011; Эрлих 2013); 3 – torţi zoomorfe din tumulul nr. 3 (după Петренко 2006); 5-25 – artefacte din tumulul nr. 3 (după Петренко 2006). Fig. 80. Krasnoe Znamja. Tumulul nr. 3 (după Петренко 2006). Fig. 81. Krasnoe Znamja. Tumulul nr. 3 (după Петренко 2006). Fig. 82. Krasnoe Znamja: 1, 2 – planul general şi profilurile mormântului din tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 83. Krasnoe Znamja. Planul mormântului cailor din tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 84. Krasnoe Znamja: 1-16 – tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 85. Krasnoe Znamja: 1-8 – tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 86. Krasnoe Znamja: 1-16 – tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 87. Krasnoe Znamja: 1-8 – tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 88. Krasnoe Znamja: 1-19 – tumulul nr. 6 (după Петренко 2006). Fig. 89. 1 – Oblast’ Kuban’ (după Крупнов 1952; Эрлих 2007); 2 – Kubanskij Mogil’nik (după Анфимов 1975; Эрлих 2007; Эрлих 2011). Fig. 90. Kučava (după Kobal’ 2000). Fig. 91. Kuniszowce. Vasul 1 (după Gedl 2001). Fig. 92. Kuniszowce. Vasul 2 (după Gedl 2001). Fig. 93. Kuniszowce. Vasul 3 (după Gedl 2001). Fig. 94. Kuniszowce. Vasul 4 (după Gedl 2001). Fig. 95. Kuniszowce. Vasul 5 (după Gedl 2001). Fig. 96. Kvitki: 1-2 – planul general şi profilurile martorilor tumulului nr. 2; 3 – amfora din tumulul nr. 2 (după Ковпаненко, Гупало 1984). Fig. 97. Kvitki (după Ковпаненко, Гупало 1984). Fig. 98. Kvitki (după Ковпаненко, Гупало 1984). Fig. 99. Kvitki (după Ковпаненко, Гупало 1984). Fig. 100. Kvitki (după Ковпаненко, Гупало 1984). Fig. 101. Kyzburun. Vase de bronz (după Батчаев 1985). Fără scară. Fig. 102. Lapas: 1-2 – după Филипченко 1962; 3 – după Сумина 2010; 4 – după Демиденко 2005; Демиденко 2008; 5 – după Бочкарев 2010a; 6 – după Бочкарев 2010b; 7 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fără scară. Fig. 103. Lapas: 1-3; 6-8 – fotografie după original; 4, 5, 9 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fig. 104. Lubny: 1 – după Клочко 2003; Клочко 2009; Бочкарев 2010b; 2 – Клочко 2003; Клочко 2004; Клочко 2006; 3-10 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fig. 105. Lubny (după Клочко 2003; Клочко 2004; Клочко 2006; Клочко 2009). Fig. 106. Lubny: 1 – harta cu indicarea locului descoperirii depozitului; 2 – ceaşcă de bronz; 3-5 – oale ceramice lucrate cu mâna (după Скорый, Супруненко, Сидоренко 2016). Fig. 107. Mesić: 1 – după Рашаjски 1975; Бочкарев 2010b; 2, 3 – fotografie după original. Fig. 108. Mesić (după Рашаjски 1975). Fără scară. Fig. 109. Mesić (după Рашаjски 1975). Fără scară. Fig. 110. Mesić (după Рашаjски 1975). Fără scară. Fig. 111. Michajlovka (oblast’ Cherson): 1 – după Makarenko 1930; Отрощенко, Тупчiенко 2005; Демиденко 2005; 2 – după Terenožkin 1962; 3 – după Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; 4 – după Antoniewicz 1958; КривцоваГракова 1955; 5 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 6 – după Лесков 1975b. Fig. 112. Michajlovka (oblast’ Cherson). Fig. 113. Informaţie oficială oferită de Muzeul istoricoetnografic regional din oraşul Cherson (23.10.2013). Fig. 114. Michajlovka (oblast’ Dnepropetrovsk): 1 – după Tallgren 1926; 2 – după Кривцова-Гракова 1955; 3-6 – fotografie după original. Fig. 115. Moleşti: 1 – după Müller-Karpe 1980; 2, 3 – după Leskov 1981; 4, 5 – după Бочкарев 2010b; 6, 7 – după Dergačev 2002; 8, 9 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 10, 11 – după Лесков 1975b. Fără scară. Fig. 116. Moleşti nr. 1 (desen şi fotografie executate după original). Fig. 117. Moleşti nr. 2 (desen şi fotografie executate după original). Fig. 118. Myržyk (după Кадырбаев, Курманкулов 1992). Fără scară. Fig. 119. Nartan: 1 – planul general şi profilul martorului tumulului nr. 20; 2 – planul general şi secţiunea mormântului (după Батчаев 1985). Fig. 120. Nartan (selectiv după Батчаев 1985). Fig. 121. Nartan (selectiv după Батчаев 1985). Fig. 122. Nartan. Ceramică din tumulul nr. 20 (după Батчаев 1985). Fig. 123. Niedzieliska (după Gedl 2001). Fără scară. Fig. 124. Niedzieliska (după Gedl 2001). Fără scară. Fig. 125. Niedzieliska (după Gedl 2001). Fără scară. Fig. 126. Niedzieliska (după Gedl 2001). Fără scară. Fig. 127. Niedzieliska (după Gedl 2001). Fără scară. Fig. 128. Novokondurovskoe (după Петров, Куприянова 2016). Fig. 129. Novopavlovka: 1 – după Кривцова-Гракова 1955; Antoniewicz 1958; Демиденко 2005; Демиденко 2008; Tarbay, Kis, Maróti 2017; 2 – după Terenožkin 1962; 3 – după Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b; 4, 8-10 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 5-7, 11, 12 – desen şi fotografie executate după original. Fig. 130. Museul din Odesa: 1 – după Terenožkin 1962; Демиденко 2005; Демиденко 2008; 2 – după Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b; 3, 5 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 4, 6-9 – desen şi fotografie executate după original. Fig. 131. Muzeul din Odesa: 1-5 – fotografii după original; 6, 7 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fig. 132. Olešnik (după Kobal’ 2000). Fără scară. Fig. 133. Orbeasca de Sus: 1 – reconstituirea părţii superioare a vasului; 2-4 – desen şi fotografie executate după original. Fig. 134. Pâhneşti (după Soroceanu 1995). Fără scară. Fig. 135. Pavlovka: 1 – după Кнауэр 1893; 2 – după Tallgren 1926; Агульников 2005; 3 – după Березанська 1964; 4 – după Мелюкова 1979; Leviţki 2003; 5 – după Müller-Karpe 1980; 6 – după Ванчугов 1990; 7 – după Дергачев 1975; 8 – după Uşurelu 2003; 9-13 – fotografie originală. Fig. 136. Pavlovka: 1 – după Кнауэр 1893; 2 – după Tallgren 1926; Агульников 2005; 3 – după Ванчугов 1990; 4 – după Мелюкова 1979; Leviţki 2003; 5 – după Дергачев 1975; 6 – după Uşurelu 2003; 7 – fotografie după original. Fig. 137. Permi’ (1); Museul din Pjatigorsk (2): 1 – după Aspelin 1878; 2-4 – fotografii originale. Fig. 138. Pjatigorsk: 1 – după Крупнов 1952; Козенкова 1998; Козенковa 2013; Эрлих 2011; Эрлих 2013; 2-6 – fotografii după original. Fig. 139. Podolia: 1 – după Antoniewicz 1945; Antoniewicz 1958; Демиденко 2005; 2 – după Демиденко 2005; Демиденко 2008; 3 – după Terenožkin 1962; 4 – după Бочкарев 2010a; 5 – după Antoniewicz 1958; Демиденко 2005; 6-7 – după Бочкарев 2010b. Fără scară. Fig. 140. Podolia: 1 – după Węgrzynowicz 2001; Бандривський 2007; 2-6 – după Węgrzynowicz 2001. Fig. 141. Podolia (fotografie după original). Fig. 142. Podolia (fotografie după original). Fără scară. Fig. 143. Pokrovka: 1, 3, 4, 6, 9, 10 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 2, 5, 7, 8 – fotografie originală. Fig. 144. Popeasca: 1 – după Бочкарев 2010b; 2 – după Dergačev 2002; 3 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fără scară. Fig. 145. Popeasca (desen şi fotografie executate după original). Fig. 146. Prosokirjany (după Niculică 2013). Fig. 147. Pšiš (după Сазонов 2004; Эрлих 2007; Эрлих 2011; Эрлих 2013). Fig. 148. Ruda: 1, 3-10 – după Sulimirski 1937; Gedl 2001; 2 – după Gedl 2002. Fig. 149. Staro-Michajlovka: 1 – după Минаева 1966; 2 – după Минаева 1966; Тереножкин 1982; Węgrzynowicz 2001; Демиденко 2005; Демиденко 2008; 3 – după Leskov 1981; 4 – după Бочкарьов 1972; Отрощенко, Тупчієнко 2005; Бочкарев 2010a; Бочкарев 2010b; 5 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fig. 150. Staro-Michajlovka (fotografie după original). Fig. 151. Staro-Michajlovka (fotografie după original). Fără scară. Fig. 152. Suvorovskaja: 1 – planul general al tumulului; 2 – planul şi profilurile mormântului (după Нечитайло 1975; Нечитайло 1979; Демиденко 2005). Fig. 153. Suvorovskaja: 1 – după Нечитайло 1975; Тереножкин 1982; Демиденко 2005; Демиденко 2008; Węgrzynowicz 2001; 2 – după Нечитайло 1979; 3 – după Leskov 1981; 4 – după Бочкарев 2010b; 5 – după Нечитайло 1967; 6 – după Нечитайло 1975; Нечитайло 1979; Тереножкин 1982; Бочкарев 2010b. Fig. 154. Suvorovskaja (fotografie după original). Fig. 155. Suvorovskaja (după Нечитайло 1975). Fig. 156. Švajkovcy. Planul schematic şi profilurile secţiunilor săpate (după Бандрiвський 2009). 567 Fig. 157. Švajkovcy. Schema amplasării descoperirilor în cadrul complexului cu indicarea locului pieselor de bronz, fier şi os (după Бандрiвський 2009). Fig. 158. Švajkovcy: 1, 2 – schema amplasării descoperirilor în cadrul complexului cu indicarea locului vaselor ceramice; 3-10 – recipiente ceramice (după Бандрiвський 2009). Fig. 159. Švajkovcy (după Бандрiвський 2009). Fig. 160. Svetlogorskoe (după Скорый, Супруненко 2014). Fig. 161. Taganča: 1, 2 – după Ковпаненко 1981; 3 – după Sommerfeld 1938. Fig. 162. Taraščanskij uezd: 1 – după Makarenko 1930; Antoniewicz 1934; Antoniewicz 1945; Antoniewicz 1958; Отрощенко, Тупчиенко 2005; 2 – după Terenožkin 1962; 3 – după Węgrzynowicz 2001а; 4 – după Демиденко 2005; Демиденко 2008; 5 – după Бочкарьов 1972; Бочкарев 2010a; 6 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fără scară. Fig. 163. Tătărani (selectiv după Iconomu 1977; Soroceanu 1995; Soroceanu 2008). Fără scară. Fig. 164. Hotarul dintre guberniile Taurida şi Cherson: 1 – după Городцов 1928; Граков 1977; Отрощенко, Тупчиенко 2005; 2 – după Terenožkin 1962; 3 – după Leskov 1981. Fără scară. Fig. 165. Tereze: 1 – fragment de vârf de săgeată „cimeriană”; 2 – construcţia peretelui; 3 – planul nivelului superior al camerei funerare a mormântului nr. 3; 4 – planul camerei funerare a mormântului nr. 3 (după Козенкова 2004a). Fig. 166. Tereze. Vase de bronz din camera funerară a mormântului nr. 3: 1-6 – după Козенкова 2004a; 7-11 – după https://goskatalog.ru. Fig. 167. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 168. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 169. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 170. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 171. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 172. Tereze (după Козенкова 2004a). Fig. 173. Trudovoe. Planul general şi profilurile martorilor tumulului nr. 2 (după Самар, Антонов 2015). Fig. 174. Trudovoe: 1 – planul general al mormântului nr. 1 (calul depus ca ofrandă); 2 – planul general şi secţiunile mormântului nr. 2 (după Самар, Антонов 2015). Fig. 175. Trudovoe (după Самар, Антонов 2015). Fig. 176. Trudovoe (după Самар, Антонов 2015). Fig. 177. Trudovoe (după Самар, Антонов 2015). Fig. 178. Uašchitu. Tumulul 1: 1, 3 – planul general al mormântului; 2 – segment din planul mormântului; 4-11 – obiecte din mormânt şi din mantaua tumulului (după Эрлих 1994a; Эрлих 2007). Fig. 179. Uašchitu. Tumulul 1 (după Эрлих 2007). Fig. 180. Uašchitu. Tumulul 1 (după Эрлих 2007). Fig. 181. Uašchitu. Tumulul 2: 1 – planul general al tumulului; 2-4 – detalii ale mormântului nr. 9 (după Эрлих 2007; Эрлих, Вальчак, Маслов 2009). Fig. 182. Uašchitu. Tumulul 2: 1 – după Эрлих 2007; Эрлих, Вальчак, Маслов 2009; Эрлих 2011; Эрлих 2013; 2-4 – fotografie originală. Fig. 183. Uašchitu. Tumulul 2 (după Эрлих 2007; Эрлих, Вальчак, Маслов 2009). Fig. 184. Uljap: 1 – după Эрлих 2007; Эрлих 2011; Эрлих 2013; Козенкова 2013; 2 – după Эрлих 2007; Эрлих 2010b; 3 – după Эрлих, Вальчак, Маслов 2009. Fig. 185. Ust’ Gajva: 1 – planul de amplasare a necropolei (după Бадер 1964); 2, 4 – după Бадер 1964; 3 – după Черных, Кузьминых 1989; 5 – după Gimbutas 1965. 568 Fig. 186. Woloka: 1, 3-9 – după Войнаровский, Смирнова 1993; 2 – după Кобаль 2008; 10-12 – după Илькiв 2008b. Fără scară. Fig. 187. Žabotin: 1-3 – după Магура 1930; 4-8 – după Makarenko 1930; 9 – după Крупнов 1952; Эрлих 2011; Эрлих 2013; Козенкова 2013; 10, 11 – după Покровская 1973; 12, 13 – după Тереножкин 1976; 14, 15 – după Барцева 1981; 16, 17 – după Дараган 2011. Fără scară. Fig. 188. Žabotin. Amfora 1 (desen executat după original; fotografie după original). Fig. 189. Žabotin. Amfora 2 (desen executat după original; fotografie după original). Fig. 190. Žabotin. Tumulul 524 (după Рябкова 2014). Fig. 191. Žabotin. Tumulul 524 (după Рябкова 2014). Fig. 192. Žabotin. Tumulul 524 (după Рябкова 2014). Fig. 193. Žabotin. Tumulul 524 (după Рябкова 2014). Fig. 194. Žabotin. Tumulul 524 (după Рябкова 2014). Fig. 195. Zajsan: 1-3 – reconstituirea vasului (după Кущ, Джумабекова, Базарбаева 2016; Кущ и др. 2016b); 4 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018. Fig. 196. Zajsan: 1, 2, 6, 9 – fotografie după original (după Кущ, Джумабекова, Базарбаева 2016; Кущ и др. 2016); 3-5, 7, 8, 10 – fotografie după original. Fig. 197. Zajsan (după Кущ, Джумабекова, Базарбаева 2016; Кущ и др. 2016). Fig. 198. Zajsan (după Кущ, Джумабекова, Базарбаева 2016; Кущ и др. 2016). Fig. 199. Zajsan (după Кущ, Джумабекова, Базарбаева 2016; Кущ и др. 2016). Fig. 200. Zajukovo (după Фоменко 2015). Fig. 201. Zalevki: 1 – planul amplasării cetăţii; 2 – planul şi pereţii secţiunii nr. 3; 3-20 – după Третьяков 1949; Тереножкин 1976; Козенкова 2004b; Полтавец 2013. Fig. 202. Zalevki (după Граков 1977). Fără scară. Fig. 203. Zalevki (fotografie originală). Fig. 204. Žemtala: 1 – planul schematic al adăpostului în stâncă; 2 – secţiunea verticală a adăpostului şi a îngrăditurii de piatră (după Крупнов 1952). Fig. 205. Žemtala: 1, 2, 5-7, 10-12 – după Крупнов 1952; 3 – după Крупнов 1952; Эрлих 2011; Эрлих 2013; 2, 6, 7 – după Крупнов 1960; 4, 8 – după Козенкова 1989a; Козенкова 1990; 9 – după Бронзовый век 2013. Fără scară. Fig. 206. Žemtala (după Крупнов 1952). Fără scară. Fig. 207. Kryžovlin: 1-6 – după Дзис-Райко, Черняков 1981; 7 – după Давня Iсторiя 1997; 8, 9 – după http://www.litopys. com.ua. Fig. 208. Michalkov (după Metzner-Nebelsick 2003a). Fără scară. Fig. 209. Michalkov (după Бандривський, Крушельницька 2012). Fără scară. Fig. 210. Michalkov (după Граков 1977). Fără scară. Fig. 211. Rădeni (după Vulpe, Mihăilescu-Bîrliba 1985; Vulpe, Mihăilescu-Bîrliba 1986; Soroceanu 2008). Fără scară. Fig. 212. Rădeni (după Vulpe, Mihăilescu-Bîrliba 1985; Vulpe, Mihăilescu-Bîrliba 1986; Soroceanu 2008). Fără scară. Fig. 213. Rădeni (sursă: internet/on-line). Fig. 214. Achmylovo (după Патрушев, Халиков 1982). Fig. 215: 1 – Atabaevo (după Халиков 1977); 2 – Batarejka (reconstituire propusă de autori); 3-36 – Batarejka (după Сокольский 1980); 37 – Bijlikul’ (după Мотов, Карабаспакова 1983). Fig. 216. Buston (după Аванесова 2013). Fig. 217. Buston: 1-6 – după Аванесова 2013; 7 – fotografie după original. Fig. 218. Evdyk: 1 – planul şi secţiunea mormântului nr. 23; 2 – cazan; 3 – desenul desfăşurat al ornamentului de pe cazan; 4, 5 – silex; 6 – pisălog de piatră; 7-9 – obiecte de bronz; 10 – inel de aur (după Шилов, Багаутдинов 1998). Fig. 219. 1, 2 – Hust; 3 – Lysjanka; 4 – Mackova Lučka; 5 – Medvedevka; 6 – Vaslovovcy (1-3, 4b, 4d, 5, 6 – după Клочко, Козыменко 2017; 4a, 4c, 4e-g – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018). Fără scară. Fig. 220. Izmajlovka: 1 – planul şi profilurile tumulului (îngrăditura) nr. 25; 2, 3 – planurile camerei funerare (după Ермолаева 2012). Fig. 221. Izmajlovka (după Ермолаева 2012). Fig. 222. Izmajlovka (după Ермолаева 2012). Fig. 223. Kočerežki. Fotografie după original. Fig. 224. Nurataldy: 1 – planul şi secţiunile îngrăditurii; 2 – planul şi secţiunile mormântului nr. 1; 3 – planul şi secţiunile mormântului nr. 3 (după Кукушкин и др. 2016). Fig. 225. Nurataldy: 1, 5-13 – după Кукушкин и др. 2016; 2-4 – după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018; 14-19 – fotografie originală. Fig. 226. Snitin (după Бандрiвський, Бiлик 2016). Fig. 227. Snitin (după Бандрiвський, Бiлик 2016). Fără scară. Fig. 228. Snitin (după Бандрiвський, Бiлик 2016). Fără scară. Fig. 229. 1 – Feltwell (după Gerloff 2010); 2 – Ballyshannon (după Gerloff 2010); 3 – Tiszanagyfalu (după Patay 1990); 4 – Sipbachzell (după Höglinger 1996); 5, 6 – Sümeg (după Patay 1990; Mozsolics 2000). Fără scară. Fig. 230. 1, 2 – Tli (după Техов 1970; Техов 1977; Техов 2002); 3 – Tekirdağ (după Harmankaya 1995; Hansen 2005a); 4 – locul descoperirii neidentificat; 5-8 – Ur (după M. MüllerKarpe 1993). Fără scară. Fig. 231. 1, 2 – Tylissos (după Matthäus 1980); 3, 4 – Mykenai (după Matthäus 1980). Fără scară. Fig. 232. Harta răspândirii vaselor de metal în arealul dintre Carpaţi şi Altaiul de Vest (la hartă sunt anexate două tabele cu lista descoperirilor). Anexa I Fig. I.1. Oblast’ Čerkassy (după Гошко, Агапов, Отрощенко 2018). Fig. I.2. Karatomar (Chalvaj). (1-5 – după Логвин, Шевнина 2018; Шевнина, Логвин, Понюшкина 2019); 6-10 – sursă: internet/on-line. Fig. I.3. Kent: 1 fotografii după original; 2 - după Degtyareva et al. 2019. Fig. I.4. Krivinka (după Мерц 2019). Fig. I.5. Krivinka (după Мерц 2019). Fig. I.6. Krivinka (după Мерц 2019). Fig. I.7. Hotarul dintre oblast’ Nikolaev şi oblast’ Herson (sursă: internet/on-line). Fig. I.8. Oblast’ Odesa (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.9. Oblast’ Odesa (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.10. Oblast’ Odesa (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.11. Oblast’ Odesa (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.12. Oblast’ Poltava (sursă: internet/on-line). Fig. I.13. Ucraina, probabil zona de vest (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.14. Ucraina, probabil zona de vest (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.15. Ucraina, probabil oblast’ Ternopol’ (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.16. Ucraina, probabil zona de vest (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.17. Ucraina, probabil partea de sud a oblast’ Ternopol’ (sursă: internet/on-line). Fig. I.18. Ucraina, probabil partea de sud a oblast’ Ternopol’ (după Tarbay 2018). Fără scară. Fig. I.19. Ucraina, probabil partea de sud a oblast’ Ternopol’ (după Tarbay 2018). Fig. I.20. Ucraina, probabil oblast’ Ternopol’ (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.21. Ucraina, probabil zona de vest (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.22. Ucraina, zonă neidentificată (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.23. Ucraina, probabil oblast’ Ternopol’ (sursă: internet/ on-line). Fig. I.24. Polonia (partea de sud-est) sau Ucraina (zona de vest) (sursă: internet/on-line). Fig. I.25. Ucraina, probabil zona centrală (sursă: internet/ on-line). Fără scară. Fig. I.26. Ucraina, probabil cursul superior al Nistrului (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.27. Oblast’ Čerkassy (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.28. Oblast’ Čerkassy (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.29. Ucraina, probabil cursul superior al Nistrului (sursă: internet/on-line). Fără scară. Fig. I.30. Oblast’ Ternopol’ (sursă: internet/on-line). Fig. I.31. Dongal (după Degtyareva et al. 2019) Anexa II Tab. 1. Oblast’ Kirovograd (după Клочко, Козыменко 2011, 180). Tab. 2. Kryžovlin (după Дзис-Райко, Черняков 1981, 153) Tab. 3. Tabele statistice ale analizelor chimice asupra vaselor din metal. Tab. 4. Žemtala. Analiza spectrală asupra toporului din depozit (după Крупнов 1952, 16) Tab. 5. Žemtala. Analize chimice asupra altor piese din depozit (după Крупнов 1952, 11-16) 569