ЭТНОЛОГИЯ этнология В.Н. Давыдов, В.В. Симонова Абердинский университет, г.Абердин, Великобритания E-mail:daydov@abdn.ac.uk СОБАЧЬЕ СЕРДЦЕ: АНТРОПОЛОГИЯ СОБАКОЕДЕНИЯ В ПОСТСОВЕТСКОЙ ЭВЕНКИЙСКОЙ ДЕРЕВНЕ Статья основана на результатах полевых ис­ следований, проведенных в поселке Холодное Эвенкийское, Северобайкальского района, ре­ спублики Бурятия при поддержке Байкальского Археологического Проекта в 2007 - 2008 гг. Ис­ следование проводилось среди жителей села Хо­ лодное, преимущественно занимающихся охот­ ничьим и рыболовным промыслом. Основную часть информантов составляют эвенки. Село Холодное Эвенкийское расположено в восемнадцати километрах от районного центра, поселка Нижнеангарск. По данным районной администрации на 1 августа 2007 года в селе Хо­ лодное проживало 423 человека (вместе с селами Душкачан и Туртукит). Среди эвенкийского на­ селения (123 человека) в селе Холодное живут потомки трех эвенкийских родовых групп: киндигиры, чильчагиры и шемагиры. Северобай­ кальские киндигиры разделялись на горных и береговых. Горные киндигиры занимались раз­ ведением оленей и охотой, а береговые, которые лишились оленей, вынуждены были заниматься рыболовством (Шубин, 2001). самоназвание жителей «хундысал», что означает «хозяева собак» (Василевич, 1969: 88 - 89). Собака имеет важное социальное значения для жителей села Холодное, поскольку собака является помощником в охоте и хозяйственной деятельности (Сирина, 2002). Практически в каж­ дом дворе есть собака. В деревне пользуются по­ пулярностью сибирские лайки, хотя в настоящее время уже трудно найти «чистую» лайку (Туголуков, 1969, Рогова, 2007). Собак покупают, подби­ рают, заранее договариваются о щенках, иногда встречаются случаи воровства щенков и взрос­ лых собак. В исследованиях культуры и социаль­ ной жизни эвенков подчеркивается промысловое значение собаки: «Опытная промысловая собака ценилась в Сибири подчас не дешевле лошади» (Туголуков, 1969: 23). Освоение природных ландшафтов, охотни­ чья удача (фарт) во многом зависит от собаки. Некоторые охотники не любят, когда их собак фотографируют или же гладят. Существуют по­ верье, что маленьких щенков нельзя гладить, иначе он «пропадет» или станет «беспутым» то есть, непригодным для промысловой деятельно­ сти. Чтобы сгладить примету, нужно обязательно дунуть на руку, которой незнающий этих правил человек, гладил щенка. Существует также приме­ та, что щенок, которого сфотографировали или же сняли на видеокамеру «может пропасть». По Г. М. Василевич запрет на фотографирование, имевшийся у некоторых групп эвенков в нача­ ле советского периода, является трансформа­ цией представлений о ханян. Тень (ханян, анян - эвенк.) считалась неотделимой от человека, и на нее запрещалось наступать. Данное понятие включало также отражение в воде и в зеркале Прежде чем перейти к анализу феномена собакоедения, необходимо рассмотреть социаль­ ную роль, которую играет собака в локальном со­ обществе эвенкийской деревни. В XVII веке ангарские тунгусы использовали собак в транспорте (Василевич 1969: 88). Сохра­ нилось описание собачьих нарт ангарских тунгу­ сов, выполненное А. Каменским-Длужиком, кото­ рый был выслан на Ангару в середине XVIII века (Василевич, 1969: 88, Полевой, 1965). Большое количество собак у тунгусов отмечали И. Идее, Я. Линденау, С. Гмелин. В 1723 году Мессершмидт в двух местах на Нижней Тунгуске даже записал 213 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Антонина Саканина с собакой по кличке Лайка. Лето 2007. Фото авторов (Василевич, 1989: 224). Не приветствуется «подкармливание» чу­ жих собак, даже если последние сильно голодны, когда хозяева нерегулярно их кормят. Считается, что собака должна сама добывать себе пропита­ ние. Как пишет Туголуков, «кормят ее эвенки, как правило, только зимой во время промысла, а ле­ том она сама ухитряется прокормить себя» (1969: 23). В середине XIX века Г. Спасский писал: «Ле­ том оставляют при жильях тех лишь собак, ко­ торые нужны для звериных промыслов; прочим же дают полную свободу, и они сами себя про­ питывают, добывая на тундрах мышей, разных зверьков и всякие коренья ...» (1857: 124). Если собака ворует еду в разных местах в деревне, то в этом случае, в ней признают смекалку и находчи­ вость. Такая собака будет проявлять сноровку и в лесу, во время охоты. Однако вороватость собаки в доме хозяина не приветствуется. Собака долж­ на беспрекословно слушаться и не трогать еду со стола или же добытое мясо или рыбу. Она должна охранять имущество хозяина, даже если сильно голодна. О хороших собаках люди рассказыва­ ют истории и помнят биографии и родословные этих собак. Иногда на собак экстраполируется социальная система родства. Так, у одной семьи 214 собака ждала щенков. На вопрос, могут ли щенки их собаки быть потомством серого кобеля, кото­ рый жил по соседству, молодая девушка ответила: «Нет, это же ее родной брат!». Об «интеллектуальных» способностях соба­ ки помнят долго, и рассказывают об этом исто­ рии. Особенно ценится способность собаки от­ личать имущество хозяина от имущества других людей. Такая собака считается «фартовой», а ее потомство охотно и быстро разбирают: «У меня собака была, Стрелка, вот это собака была! Я как-то раз с мужиками рыбачил. Нало­ вил рыбы, Стрелка моя сидит, ничего не трогает, охраняет. Мужики удивляются, говорят: «А да­ вай, твоя Стрелка и нашу рыбу охранять будет?», а я им отвечаю, мол, ничего не выйдет. Взял я свою рыбу, а рядом их рыба лежала. Стрелка моя там была, но рыбу вороны стали растаскивать. Мужики удивляются, как же так, ведь их рыба со­ всем рядом с моей лежит. А я им говорю, что это уже не моя рыба и Стрелке нет до нее никакого дела. Вот такая умная собака была. Свое пони­ мает, а до чужого ей дела нет. Вот, Лайка ее дочь. Тоже хорошая собака, но уже не та» (мужчина 37 лет). Собака незаменима на ондатровке. Она по- ЭТНОЛОГИЯ Собака по кличке Дева охраняет понягу хозяина. Осень 2007. Фото авторов могает «вытаскивать ондатр из хаток». Тушки он­ датр могут использоваться в качестве пищи, как для человека, так и для собаки. В деревне до сих пор вспоминают «ондатровые американские кон­ сервы с Аляски» периода Великой Отечественной Войны. Г. М. Василевич отмечает, что у сахалин­ ских эвенков собака помогала искать гнездо вы­ дры (1969: 62). В деревне Холодное собака являет­ ся также помощником в охоте на норку. (1999: том 2, 187). Живут собаки во дворах, в специально по­ строенных для них будках или шалашах (Сирина 2002). Будку, как правило, устанавливают рядом с калиткой, для того чтобы собака могла ото­ гнать лаем незваных гостей. Однажды нам при­ ходилось наблюдать, как вместо будки, большой кавказской овчарке по кличке Мишка, хозяева выделили кресло, на котором любил сидеть их питомец. Иногда собаку привязывают к мотоци­ клу, чтобы снизить риск угона машины. Крупные собаки представляют потенциальную опасность для детей, и, поэтому, за поведением и повадками крупных собак люди особенно следят. Собаки по деревне обычно бегают без ошейника. Ошейник есть только у тех собак, которых держат на цепи. Используют собаку для перевозки грузов, впрягая в небольшие сани. В селе Холодное собак иногда используют для подвозки саней с пустым бидоном к роднику, перевозки дров, мешков с рыбой на льду реки или озера. Подобное транспортное использование со­ баки существовало в начале XX века у аянских тунгусов на реке Уе (Василевич, 1969: 89). Путе­ шествовавший по Сибири в середине XIX века М. А. Кастрен заметил, что собаки используют­ ся также местными русскими «для возки дров и для разных других хозяйственных работ» Существуют клички собак, которые явля­ ются производными от географических назва­ ний. Собаки получают имена, соответствующие названиям рек, озер, долин. Так, рассказывали истории о собаках по кличке Бия, Авгаф (место 215 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Собака по кличке Дева почуяла присутствие норки. Осень 2007. Фото авторов на р. Чая), Аркум, Тайга, Байкал. Эти имена явля­ ются метафорическим выражением социального присвоения ландшафтов. Имя собаки становит­ ся символической картой, к которой обращаются в нарративах всякий раз, когда говорят о собаке или подзывают ее. Географические имена собак носят локальный характер, поскольку клички соотносятся с байкальским регионом и говорят об охотничьих маршрутах. Нам не приходилось слышать имена собак, не связанные с другими ре­ гионами, местами, где охотник не ведет свой про­ мысел (например, такие клички как, Куба или же Нева). Подобное явление можно рассматривать как социально прагматическую стратегию кон­ троля над территорией. Клички собак также связываются с живот­ ными, которые охотник добывает в этом регионе, или же которые встречаются в данной местности. 216 Часто, это эвенкийские названия животных, экс­ траполируемые на собак. Например, Умил (фи­ лин - эвенк.), Гай (лебедь - эвенк.), Ворон, Белка. Также клички собак сопоставляются с необходи­ мым техническим оснащением для жизни в тайге, так собака получила кличку Буран. Ловкость собаки хозяева пытаются воспиты­ вать с самых первых дней ее жизни и часто дают собакам соответствующие имена, например, Стрелка, Пулька, Ракета, «притягивая» таким об­ разом, качество предмета к собаке: «Имя, это же очень важно, как ты ее назовешь, так и будет» (мужчина, 22 года). Некоторые клички повторяются часто и со­ ставляют основной фонд имен, к которым хозя­ ин всегда может обратиться при выборе имени для щенка: Дамка, Лайка, Шельма, Мухтар. Ино­ гда хозяева дают клички собакам соответственно ЭТНОЛОГИЯ Собака, везущая рыболовные снасти по льду реки. Осень 2007. Фото авторов с индивидуальными особенностями животного: Дева, Мариканду (пестрый - эвенк.), Мишка. В селе Холодное, особенно среди молодежи, распространено мнение, что характер собаки по­ вторяет характер хозяина: «Ты, вот посмотри на Колю, он такой здоровый! И Мишка у него такой же здоровый! Посмотри на Игоря, его собака хо­ дит так же, как и он, так же ногами перебирает, совсем как он. А у нас собака, бравая такая, умная, значит и мы, наверное, тоже» (мужчина, 22 года). В Холодном есть «собачье кладбище» - место, где обычно жители хоронят своих питомцев. Оно находится на территории бывшей песцефермы. Там можно найти кости животных. На это место иногда приходят дети. Они помнят, где именно захоронен их питомец и иногда летом приносят цветы. Наличие «собачьего кладбища» говорит о глубокой вовлеченности собаки в социальную жизнь деревни. Несмотря на то, что на этом месте можно обнаружить как останки собак, так и дру­ гих животных, его называют именно «собачьим кладбищем». как пространство захоронения домашних жи­ вотных. Фуко относил кладбища к гетеротопиям, местам пересечения культурных контекстов. Гетеротопии связаны с социальным желанием заключить в одном месте все времена и эпохи, и как следствии, править ими (Foucault, 1986). Со­ бачье кладбище стало элементом игры для детей и подростков, которые получают возможность имитировать действия взрослых и учатся «управ­ лять временем», устраивая похороны домашним животным. Феномен собакоедения в Сибири долгое вре­ мя оставался без внимания исследователей, хотя он является распространенным явлением. Собакоедение считалось маргинальной практикой, которая должна рассматриваться как исключение из правил и отклонение от нормы. В то же время собака является предметом корейской, китайской или индийской кухни, что создает «привычное» отношение к собакоедению, но, если речь заходит о собакоедении в России, то этот феномен вос­ принимается, скорее как маргинальный и соци­ ально неприемлемый. Конечно, не всех собак хоронят именно в этом месте и не всех собак хоронят вообще, но, тем не менее, «собачье кладбище» существует В этой статье отнюдь не подчеркивается значение собакоедения для эвенков, как особой 217 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Сторожевая собака возле своего укрытия, пос. Перевал. Лето 2007. Фото авторов культурно-лингвистической группы. Скорее мы делаем акцент на общей региональной практике (Anderson, 2007). Основным аргументом высту­ пает принцип локальности и локальных практик (Давыдов, Карбаинов, Симонова, Целищева: 2006) жителей деревни, носящей статус эвенкийской. В пользу данного аргумента также свидетельствует и историческая справка. В 1885 году в Душкачане жили также русские семьи (Киселева 2006). Формирование населения Северобайкальского района связано со второй половиной XX века, с началом геолого-разведочных работ и со строи­ тельством Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (Сирина, Фондал, 2006), когда в ре­ гионе увеличилось население, благодаря прито­ ку новой рабочей силы. В этот период возникли такие геологические поселки как Озерный, Пере­ вал, Центральный, Чая. В селе Холодное, жители, эвенки и русские разделяют общие практики, и собакоедение не следует относить к сугубо «этническим практи­ кам», присущим исключительно эвенкам, также как невозможно говорить о собакоедении, как об уходящем корнями в далекое прошлое явлении. Скорее собакоедение возникло как реакция на советские и постсоветские социально - эконо­ мические условия. Сегодня собакоедение стало одним из ключевых элементов повседневности Байкальской Сибири. Старожилы села Холодное утверждают, что раньше эвенки не ели собак, а употребляли их в пищу только в исключительных случаях, когда 218 ЭТНОЛОГИЯ Челюсть собаки, обнаруженная на «собачьем кладбище», Осень 2007. Фото авторов использовали собачий жир и мясо как медицин­ ское средство от туберкулеза. Тем не менее, собакоедение стало регулярной практикой в Холодном. Четверо информантов, например, употребляют собаку в пищу в среднем 1-2 раза в неделю (данные интервью и наблюде­ ний). Практически все информанты утверждали, что хотя бы один раз в жизни попробовали соба­ ку. Большинство информантов говорили об осо­ бенных медицинских свойствах собачьего жира и мяса, которые применяются сибиряками для профилактики и лечения туберкулеза. Молодые люди также употребляют в пищу собачье мясо. Молодежь, принимавшая участие в поедании со­ бак, в первую очередь указывала на «полезность собачьего мяса для легких» и в первую очередь ориентировалась на мнение старших жителей села, постоянно употребляющих в пищу собачье мясо. было особенно популярно среди рабочих буро­ вых установок. В отличие от современных холоднинцев, участники геологических разработок не употре­ бляли в пищу внутренности собаки. По воспо­ минаниям жителя Перевала, работавшего в гео­ логии с 1979 по 1987 год (мужчина, 57 лет), ели только мясо, сердце в пищу не употребляли. Со­ баку обдирали, а потом обжаривали на сковоро­ де. Разделка не занимала более двадцати минут. К собачьему мясу, по сложившейся традиции, по­ лагалась водка. Тем не менее, у некоторых жите­ лей поселка сложилось брезгливое отношение к собачьему мясу, к которому сначала нужно было привыкнуть: «когда выпьешь первую рюмку, нео­ хотно мясо естся, зато после третьей - сковород­ ка пустая». На буровой установке, на Рыжей горе ра­ ботало по три человека. Искали цинк и свинец. Собаку разделывал один человек. Двое других ездили в Холодное за водкой, в то время водку в магазин на Перевал еще не завозили: «Гонцы приезжают, все у нас жаровня, часов шесть туда обратно получалось». Собаку никогда не варили, а только жарили, добавляли перец и лук, иногда В советский период собак ели рабочие гео­ логического поселка Перевал, который находил­ ся в 40 километрах от Холодного. Поселок был больше Холодного, там были построены началь­ ная школа, детский сад, магазин и большая столо­ вая, пекарня, баня, склады, гаражи. Собачье мясо 219 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Продажа собачьего мяса на базаре города Димапур, Индия, штат Нагаленд. Декабрь 2007. Фото О. А. Пискаревой делали котлеты. На Перевале, по воспоминаниям некогда живших там людей, было много собак. Однаж­ ды собака ощенилась пятью щенками, и хозяин щенков решил их утопить, но его друг уговорил его этого не делать, поскольку собака была хо­ рошей соболятницей, и пообещал помочь про­ кормить щенков. Они назвали щенков Бураном, Тайгой, Лайкой, Байкалом, имя последнего щенка рассказчик не помнил. Одна собака попала под вездеход и сломала лапу, Лайку отдали другому охотнику. Остался один Байкал: «Байкал умный был, он приходил к нам в столовую четко по рас­ писанию, часы по нему сверять можно было. Ров­ но в восемь - завтрак, Байкал уже там, также и в обед и в ужин. Доходился, что его съели, откор­ мили и съели». Ели собак и в крупных городах. Информант в беседе вспомнил, как в Улан-Удэ в 1974 году он отдыхал в гостях у своей тети. Вдруг неожиданно раздался звонок, и молодой человек предложил купить баранину. Тетя информанта купила мясо и стала варить суп. Когда информант заглянул в кастрюлю, то сразу понял, что его тете продали собачье мясо, он определил это по форме ребер: они были круглые, и мясо сильно пенилось при варке. Тем не менее, они решили доварить мясо. Мясо показалось им вкусным, собака была моло­ дая. Тетя попросила, чтобы племянник не говорил ее дочери и зятю, что мясо собачье. Она сказала: «Пусть этот немец ест» (ее зять был этническим немцем). Открылись они только после обеда, но этот факт отнюдь не вызвал негодования, напро­ тив все отнеслись к этому спокойно и по достоин­ ству оценили суп. В 50-е годы XX в. в городах ели собак также для профилактики туберкулеза. Некоторые даже специально выращивали собак с этой целью: «Даже наша семья ела собак, там были туберку­ лезники. Кольку взаперти держали, в комнате, изолировали от других. Собачье мясо ему туда приносили, вот он в Ангарске умер». Собака, ко­ торую с самого рождения держали в специально отведенных вольерах, считалась более приемле­ мой для употребления в пищу для детей, посколь­ ку риск заражения паразитами сводился к мини­ муму. Жир таких собак, как правило, отдавали именно детям, в целях профилактики туберкуле- 220 ЭТНОЛОГИЯ На буровой установке. 1980-е годы. Фото из личного архива Н. Г. Малафеева за или же для укрепления иммунитета. Холодненцы связывают возникновение собакоедения в их деревне в 50-60-х годах с появле­ нием «закоренелых тюремщиков». Многие из них сильно «болели легкими». В тюрьмах и лагерях было распространено мнение, что собачье мясо помогает вылечиться от туберкулеза и других ле­ гочных заболеваний. Бывшие заключенные упо­ требляли в пищу мясо и жир собаки. «Баягоны тунгусы всегда были - в тюрьме сидели все. Они этого не боялись, чтобы собаку съесть» (мужчи­ на, 43 года). В деревне существует два устоявшихся тер­ мина для обозначения больных туберкулезом: «первичники» и «хроники». У «первичников» процесс развития болезни протекает более стре­ мительно, нежели у «хроников». Собачье мясо и жир способствует выздоровлению «первич­ ников», а «хроники», жившие в деревне, смогли поддерживать свое здоровья именно благодаря «собачьей диете». После того, как «хроники» едят собаку, у них начинается процесс «отхаркивания» и они чувствуют себя легче. Жители деревни уверены, что собачье мясо очень полезно для людей, постоянно употребля­ ющих крепкие алкогольные напитки, а также тех, кто не соблюдает правила гигиены, например, пьет из одной кружки с людьми, переболевши­ ми туберкулезом. «Был один хронический, мы с ним собаку убили, сварили. Ели и пили с ним из одного стакана, потому, что если будешь брезго­ вать, скорее заразишься. Вот я и не заразился. До поры до времени, пока не оказался в местах не столь отдаленных». Житель села рассказал свою биографическую историю о том, как ему прихо­ дилось есть собак в тюрьме: По словам информанта (мужчина, 42 года), они жили «лет по двадцать, а то и больше по­ «В тюрьме мы, когда были, на зоне - там со­ бак нету. Но, есть люди, которым срок подходит. 221 сле выхода на свободу, несмотря на тяжелую бо­ лезнь». Особенно полезным в деревне считается собачий жир. Сейчас его можно купить на рынке города Северобайкальска. В целях профилакти­ ки, его по чайной ложке можно давать детям, или подмешивать в кашу. Сам информант попробовал собаку впервые еще в семнадцатилетнем возрас­ те перед уходом в армию и продолжает регулярно употреблять собачье мясо в пищу до настоящего времени. ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ кто не мог во двор зайти, даже мы ее боялись. Пришлось ее забить и съесть, я же ее и съел» (мужчина, 22 года). Общепринятым термином для забоя «беспу­ тых» животных, является термин «ликвидация». Этот термин также используется по отношению к котам и козлам. Под этим термином понимает­ ся вынужденная необходимость избавления от животного: «Потапка был беспутый у нас, при­ шлось его ликвидировать, вот В. с А. его и ликви­ дировали. Не хотели, но пришлось» (женщина, 33 года). В данном случае собаку «ликвидировали» поскольку пес требовал слишком много еды, а хо­ зяева сами с трудом могли прокормить себя. Их выпускали днем на работу, а вечером они при­ ходили назад спать. Если есть возможность, они собаку убивают и мясо прячут в одежде. Так про­ сто собаку на зону не протащишь. Если ты убил собаку на той стороне, обычно даешь милицио­ неру бутылку водки. Помню, как-то раз, я иду, че­ рез проходную, у меня пакет, а я еще там бутылку водки заработал. Подхожу, подмигиваю, пока­ зываю на водку. Он рукой махнул, вот я с этим мясом сырым прохожу. Когда ты приходишь, со­ баку изготовишь, сразу собираются приблатненные, шпана, потом в больничку, потом в бур (где по полгода сидят, не выходя из камеры), а потом уже в ходок - это твой дом. Там у тебя семейка. Работали мы на один котел, а остальное раздает­ ся гостям. Вот, только на один раз хватает поесть. После этого лучше принимают тебя. Но так бы­ вает редко. Не каждый раз так получается. Ког­ да меня выпускали из зоны, бабка какая-нибудь, даст собаку. Скажет «на, возьми, надоела», обде­ решь и думаешь, как протащить. Зависит от того, кто пропускной». Информантка (33 года) рекомендовала упо­ треблять собаку в пищу в качестве лекарствен­ ного средства от гриппа. Она уверена, что упо­ требление в пищу мяса собаки и ее внутренних органов, поднимает иммунитет. «У нас, малочис­ ленных народов Севера, у эвенков, иммунитет низкий, а так легче болезнь переносишь» (муж­ чина, 42 года). Считается, что мясо собак, кото­ рые «бегают по помойкам», гораздо полезнее, чем у домашних, сидящих на цепи, поскольку «по­ мойные собаки «едят всякую отраву и остаются невредимыми», следовательно, у них «укрепляет­ ся иммунитет». Человек, съевший такую собаку, уверен, что укрепляет свой собственный. Жир собаки считается полезным для людей, страдаю­ щих бронхиальной астмой. В деревне отдают на съедение «лишних» со­ бак или тех, которые кусаются и представляют опасность для детей. Приведем в качестве приме­ ра историю о «беспутых» собаках, рассказанную молодым рыбаком. «У нас была собака, Катарина. И Дева тоже уже была. Так эта Катарина до чего беспутая была. Щенки народились у нее и у Девы, так Катарина их заморозила, Дева попыталась их спасти, перетащить к себе в будку. Катарина это увидела, пока они с Девой дрались, щенки совсем замерзли. Их на печку принесли, хотели отогреть, но уже поздно было. Потом она всех кусала, ни­ 222 Самый непростительный грех, который мо­ жет совершить собака - это укусить ребенка. В этом случае, ее не спасет даже ценный охотничий навык и преданность. Однажды пес по кличке Гай укусил маленькую девочку. Он был хорошим охотничьим псом, но его пришлось убить: «Это был отличный, вообще отличный пес. А что де­ лать? Он девочку за губу схватил, хорошо обо­ шлось, а вдруг он еще кого схватил бы?» (мужчина, 57 лет). Четырнадцатилетний внук информанта также с сожалением вспоминает эту трагическую историю: «Это был самый верный пес. Он ко мне никого не подпускал, я мог его даже не кормить, он меня больше всех любил, больше такого нет. Вот к этому псу у меня были чувства, а к осталь­ ным так, не очень». Критерии выбора собаки как потенциальной пищи во многом зависят от ее характера. Хозя­ ин может отдать собаку на съедение из-за ее «покостности» и «беспутости», но хорошую собаку - охотницу, наоборот, сильно берегут. «Собака у меня была, наживу с капкана съе­ дала. Я по новой наживлял - все равно ела. Я ее бил, отучить пытался. Чтобы собаку отучить ее нужно пару раз шлепнуть. А эту дубиной хле­ стать пришлось. А потом привязал ее. Поймал трех зайцев, принес три штуки, спрятал, потом гляжу, а там один пух. Подхожу к зимовью, а она из ошейника вылезла и полностью зайца съела. Я схватил ружье, стрельнул, может быть, задел ее, а она продолжала съедать наживу с капкана. Потом я уже на нее стал охотиться. Возвращался с участ­ ка в Холодную пешком, подошел к Гуле. Она бе­ жала сзади и напугала меня. Потом еще два раза напугала по пути домой, вот я попросил, чтобы ее шлепнули, ее и шлепнули». ЭТНОЛОГИЯ Накочетки из собачьей шкуры. Зима 2008. Фото авторов Пришлых собак, как правило, не убивают, считается дурной приметой. Осенью 2007 года на Перевале оказался брошенный пес. Пса под­ кармливали оленеводы и рабочие, говорили, что раз пес ничей, то его можно съесть, однако его так никто и не тронул. Иногда охотники оставля­ ют пришлую собаку себе. Часто это сопрягается с представлениями о «фарте», охотничьей удаче. В селе существуют несколько нарративов о при­ шлых собаках. Собака либо становилась хорошей дах у двух братьев пропала собака, хороший охот­ ничий пес, и они заподозрили соседей в воров­ стве. Пришли к ним, а те как раз варили какое-то мясо. Началась ссора, братья обвинили соседей в том, что они украли и убили их собаку, из-за это­ го разразилась драка, в результате которой обви­ няемый в воровстве схватил топор и ударил обо­ их братьев. Один из братьев умер, другой остался жив, ударивший был осужден на пятнадцать лет тюремного заключения. с о б о л я т н и ц е й и ее даже в о р о в а л и , л и б о спасала Жители Холодного считают, что тех, кто ест собак, собаки не любят и облаивают. Информант, которого прозвали в селе «Собачьим киллером», всегда просит придержать собаку, когда заходит к кому-нибудь во двор - боится, что его собака уку­ сит. Существуют представления, что собаки пом­ нят человека, убившего их собрата и обязательно постараются ему отомстить. «Если сучка есть, и приплод не нужен, то меня зовут. Собаку в ко­ нуру прячут, а она взгляд чувствует. После этого, она до самой смерти лает на человека» (мужчина, 42 года). Также говорят, что собаки сбиваются в стаю и могут облаивать дом, где была убита со­ бака в течение двух - трех дней. хозяину жизнь, хорошо ходила на сохатого и даже медведя. Туголуков заметил: «Бывает, что охотники намеренно уводят чужих собак» (1969: 24), подобная история случилась с одним из ин­ формантов - у него одолжили собаку и не спе­ шили возвращать, так как она сразу же помогла добыть сохатого. Вообще, «собаки нередко пере­ ходят от одних хозяев к другим» (Спасский, 1857: 122). Нарративы о «беспутых» пришлых собаках нам не встречались. Потомство от пришлых со­ бак также ценится среди охотников. Собаки могут использоваться охотниками в качестве «мясного резерва». На Перевале расска­ зывали историю про одного промысловика, кото­ рый уходил на охоту с несколькими собаками, а возвращался с одной. Охотник может съесть со­ баку в том случае, если по каким-то причинам не смог добыть мяса. Случались из-за собак и трагедии. В 90-х го­ Обычно собаку отдают на забой сами хозяе­ ва. Как правило, они приводят собаку к «ликви­ датору» и в качестве оплаты за «услугу» приносят бутылку водки («пузырь») или «чекушку спирта». Водка является обязательной частью процесса за­ боя собаки или щенков. После того, как «киллер» 223 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Слюна собаки считается дезинфицирующим средством. Иногда собакам люди специально дают полизать рану. Некоторые охотники отдают собаке использованную посуду «чтобы та ее вы­ лизала языком» (мужчина, 57 лет). Голова собаки, оставленная на месте разделки. Зима 2007. Фото авторов заканчивает свою работу, он «брызгает» водкой, выпивает чарку и говорит: «Боженька, прости меня, пожалуйста». Сразу договариваются о том, кому достанет­ ся шкура убитого животного. Иногда шкуру за­ бирает хозяин собаки. Шкура собаки (иннакса - эвенк.) может использоваться в качестве ма­ териала для пошива шапки, рукавиц, унтов и накочеток (обувь без подошвы, сшитая мехом внутрь). Шкурки щенков уходят на пошив детских шапок. Ношение изделий из собачьего меха так­ же считается полезным для здоровья человека. «Собака намного лекарственнее, чем все осталь­ ные животные. Собака намного лучше человека вылечивает» (женщина, 33 года). Из пуха собаки вяжут носки и рукавицы «для тех, кто на буране и мотоцикле», а также теплые собачьи пояса для лечения спины. Пояса могут быть изготовлены, как из шкурок, так и связаны из шерсти собаки. 224 Забой собаки осуществляют по одному или вдвоем. Забивают собаку обычно ударом молот­ ка или топора. «Удавку делают, через щель забора проталкивают. И кто смелее - наносит удар по го­ лове. Потом ножом перерезают артерию на гор­ ле» (мужчина, 42 года). Эвенки забивают собаку точно так же, как и оленя. В отличие от других народов Севера, эвенками не практикуется убой оленя ударом ножа - его «обычно оглушают уда­ ром топора в верхнюю часть черепа» (Санжиев, Атутов 1988: 128). Считается, что собаку легче забить вдвоем, когда один держит, а другой обу­ хом топора бьет по голове с другой стороны за­ бора. В редких случаях, когда под рукой не ока­ зывается топора или молотка, собаку оглушают ударом полена. Перерезав артерию, забойщики ждут пятнадцать минут, пока выйдет кровь, а с ней и «собачий дух». После этого приступают к разделке убитого животного. Кровь оленя также выпускают путем разреза шейных кровеносных сосудов (Санжиев, Атутов, 1988: 128). Туголуков пишет, что раньше, собачьей кровью лечили ожо­ ги (Туголуков, 1969: 97). Он утверждает, ссылаясь на Идеса, что собачья кровь могла послужить до­ казательством невиновности, обвиняемого в кол­ довстве над трупом, или колдовстве, в результате чего произошла гибель человека: для того чтобы снять с себя подозрения в колдовстве, обвиняе­ мый должен был убить собаку и высосать из нее всю кровь (Туголуков, 1969: 144). Собак в дневное время забивают «на задах» в огородах, на дамбе или в лесу недалеко от дома. Ночью собаку могут забить в переулке между двумя заборами, хотя такие случаи встречаются крайне редко. Обычно выбирается место на краю деревни. Разделывается собака точно так же, как олень, медведь или баран. Эвенки при свежевании ди­ кого или домашнего оленя кости не перерубали, а отрезали ножом по суставам (Василевич, 1969: 123). Лучшим специалистом по разделке живот­ ных считается тот, кто пользуется только ножом, обрабатывает тушу без применения топора (Сан­ жиев, Атутов, 1988: 128). Собаку также разделы­ вают по суставам: «Мы ее по суставам разобрали» ЭТНОЛОГИЯ Процесс приготовления собачьего мяса на печи. Зима 2007. Фото авторов (мужчина, 22 года). Голову, кишки и лапки остав­ ляют на месте разделки, иногда закапывают или выбрасывают на помойку. Желчь собаки также не используется. машняя и державшаяся на цепи собака «обычно бывает невкусной», а у щенка до года «нежное мясо» (мужчина, 42 года). Сейчас в кастрюлю с собачьим мясом кладут соль, перец, лавро­ вый лист, укроп, хотя «раньше без ничего вари­ ли» (мужчина, 43 года). Основными способами приготовления мясной пищи у всех эвенков, по Г. М. Василевич, была варка в воде без приправ с очень незначительным количеством соли и обжа­ ривание без соли на рожне (1969: 124). Шкуру забирают вместе с хвостом, иногда без хвоста. С собой уносят мясо, внутренние органы и «стегна». Внутренние органы собаки в деревне называют «осердии». Отваривают сердце (нинакин соломэн - эвенк.), почки и легкие. Мясо ва­ рят или жарят. Собачье мясо варят на печи. Вре­ мя варки зависит от возраста собаки. Взрослая собака пяти-шести лет варится в течение двухтрех часов, щенок до года - от сорока минут до полутора часов. Собаку готовят на несколько человек. Одной взрослой собаки обычно хватает на пять-шесть дней, если ее едят три человека. Зимой мясо соба­ ки хранят в замороженном виде в кладовых или сенях. Летом предпочитают сразу варить после разделки: «летом че съели - то съели. Горячее сы­ рым не бывает». Из собаки готовятся также хег и ланда, ре­ цептом которых поделилась с нами эвенкийская женщина (33 года), родившаяся в Старом Уояне. Она рассказала, что в 90-е годы в соседнем посел­ ке Новый Уоян, жили корейцы, которые внесли кулинарное разнообразие, и научили местных жителей готовить новые блюда из собаки. Зна­ комство местных жителей с пищевыми привыч­ ками другой культуры, повлекли за собой демаргинализацию феномена собакоедения в этом Рабочие, занимающиеся лесоповалом, реко­ мендуют варить собаку несколько часов из-за бо­ язни занести в организм паразитов: «в мышцах и печени появляются паразиты» (женщина, 56 лет). Для того чтобы избежать возможного заражения, собачье мясо выдерживают в уксусе в ведре, по­ сле чего его варят два-три часа. Весной собаки особенно подвержены заражению чумкой. В это время года информанты стараются быть особен­ но осторожным при приготовлении собаки. Вкус собачьего мяса зависит от возраста, по­ роды и образа жизни животного. «Лучше всего те, которые дворовые, по помойкам бегают». До­ 225 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Мялка для обработки шкур. С помощью этого инструмента информанты обрабатывают собачьи шкуры. Зима 2008. Фото авторов регионе. Приготовление пищи из собаки, кото­ рые имели свое оригинальное название (хег, ланда), способствовали социальному закреплению собакоедения и утверждению данного феномена в ранг нормы. Жительница села Холодное поделилась сле­ дующими рецептами приготовления собачьего мяса: 1. Хег. Данное блюдо она определила как китайское. «Для этого берется маленький щенок. Три, четыре щенка, таких как наша Дамка. Вы­ мачиваются в уксусе в эмалированной кастрюле в течение двух часов. Туда же кладется перец и приправы. Крышка плотно прижимается грузом, можно камнем. Потом добавляется кипяченая вода с солью, и тоже оставляется на несколько ча­ сов. Употребляется с чаем и молоком». сухого вина, все, продукт готов». В летнее время мясо хранят до двух-трех дней в холодном ключе, придавленное камнем (у некоторых жителей в деревне нет холодиль­ ников). Также летом из собаки готовят шашлык. Для этого необходимо выдержать мясо в уксусе и приправах, можно использовать майонез. В ред­ ких случаях из собачьего мяса готовят котлеты, предварительно размолов его на мясорубке. Жир собирается с кишок и варится на пару. «У больших собак жира больше». Обычно на печь ставится миска с водой, в нее помещается круж­ ка с жиром. Воду доводят до кипения. Кружка должна быть накрыта крышкой. Таким образом, жир топится на пару. Потом жир отцеживают, для этого используется бинт или марлевая ткань. Конечный продукт, по словам информантов, «по­ лучается как слеза» и не замерзает даже при соро­ ка градусах мороза. По вкусу собачий жир труд­ но отличить от жира других животных. Все, что было отцежено, используется как обычное под­ солнечное или сливочное масло, например, для жарки картофеля. Жир используется как лекар­ ственное средство. Не менее полезным является жир тарбагана. Считается, что жир помогает от 2. Ланда. «Берется вырезка мяса с ребрышка­ ми, из середины собаки. Наливают полбутылки топленого сливочного масла, промывают, кладут в посуду, засыпают приправы поострее, плотно прикрывают крышкой и ставят на четыре часа на медленный огонь. Затем переворачивают ку­ ски мяса, и снова ставят на четыре часа. Потом перекладывают в другую посуду, добавляют воду и молоко, сверху наливают полрюмки красного 226 ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ жителей эвенкийской деревни как жителей одной из экономических утопий. Речь идет о социаль­ ной прагматике, направленной на территорию и акваторией, а нарративная карта, инкорпори­ рующая географические клички собак, является структурирующим принципом социального кон­ троля над местностью. Этот принцип вовлекает индивидуальные опыты, обращая их в когнитив­ ный универсум, принадлежащий всему локаль­ ному сообществу и разделяемый таковым. продуктом в их пищевом рационе. Собакоедение в современной эвенкийской деревне являет­ ся постсоветским феноменом. Данную практику нельзя рассматривать как «маргинальную», она не должна оцениваться с точки зрения наруше­ ния моральных и этических норм. В деревне на­ блюдается процесс демаргинализации данного социального феномена. Восприятие собаки как спутника, помощника, охранника не мешает вос­ приятию собаки как элемента пищевого рациона; также как и эстетеизация и сакрализация оленя совмещается с употреблением этого животного в пищу и утилизацией его шкуры, камусов, рогов. Эстетеизация восприятия собаки только как дру­ га и помощника человека сформировала дискурс научного невнимания к феномену собакоедения в эвенкийской деревне. Географические клички собак представля­ ют собой социально-прагматическую стратегию контроля над территорией и являются воплоще­ нием нарративной карты местности. Нарратив­ ная карта, заключенная в кличке собаки трансли­ рует индивидуальный опыт охотника, его личные маршруты и «закрепляет» за охотником симво­ лическое право на данную территорию. Клички типа Тайга, Байкал - воплощение охотничьей поэтики и локальной идентичности. Подобные клички собак распространены не только в среде опытных охотников, но и среди деревенских жи­ телей, тогда как клички собак, связанные с более мелкими географическими обозначениями ха­ рактерны для охотников, длительное время про­ водящих в тайге. Клички собак, таким образом, имеют важное социальное значение для жителей эвенкийской деревни. Принципы «называния» собак отра­ жают принципы нарративной карты, символи­ ческой власти над данной местностью, которую разделяют владельцы собак. Принцип «назы­ вания» собак есть не что иное, как паноптикум (Foucault, 1986), однако речь идет не о власти над кем-либо, но над чем-либо. Геллнер считает, что только в утопически «развитых» обществах или же в утопически «неразвитых» (речь идет об экономическом развитии либо очень древнего общества, либо утопичного общества будущего, которое достигнет невероятного экономического развития) возможна власть людей над вещами, а не друг над другом (Геллнер 2004). Однако в этом случае речь не идет о попытке классифицировать 228 Имя собаки - власть над территорией и при­ крепление ландшафтов к «постоянному присут­ ствию» в рутине повседневности. Воображение ландшафта в момент «не-нахождения» в нем об­ ретает символическую власть благодаря имени собаки, высказанному в нарративе. Ж. Лиотар полагает, что знание и власть по сути своей есть не что иное, как две стороны одной проблемы. Для современного общества вопрос о знании, превращается в вопрос об управлении. Языковые «игры», включающие как сам процесс повество­ вания, так слушателей и говорящего, представля­ ют собой прагматику легитимности, поскольку включают героев повествования и социальные посты участников процесса рассказа в социаль­ ные институты, распределяя критерии компе­ тентности (Лиотар, 1998). Знание ландшафта и его нарративное во­ площение передает властные полномочия участ­ никам процесса повествования, поглощая воз­ можности управления ландшафтом и растворяя их в институциональных сетях локального со­ общества. Если карта и власть имеют под собой общую основу (Bravo, 1996, Eder, 1996, Wagner, 2001), то нарративная карта свидетельствует о те­ кущем менеджменте ландшафта (Lefebvre, 1996), отраженном в языке и принципе наименования (Basso, 1990). Имя собаки, таким образом, есть один из элементов, указывающих на культурнолокальное управление ландшафтами, которое существует независимо от административного распределения полномочий (Wilson, 2002) отно­ сительно природных ресурсов и территориаль­ ной оккупации. Принцип разделывания собаки свидетель­ ствует о сопоставлении собаки с другими жи­ вотными, которых жители эвенкийской деревни регулярно употребляют в пищу. Собаку разде­ лывают по той же схеме, что кабаргу, сохатого и оленя. Этим объясняется употребление термина ИЗВЕСТИЯ ЛАБОРАТОРИИ ДРЕВНИХ ТЕХНОЛОГИЙ Summary The article «The Dog's Heart: Anthropology of Dog Eating in Post-Soviet Evenki Native Village» by Vladimir N. Davydov and Veronoka V Simonova (University of Aberdeen, UK) dedicated to the phe­ nomenon of social relation to dogs in Native Evenki village. Authors pay attention to historical interpreta­ tion of dog's role in Evenki society and modern way of local treatment of dogs. The Phenomenon of dog eating usually perceived as marginal and backward in Russian society. In spite of its existence in different cultures, it is interpreted as wild and immoral and degradation in Russia. Authors attempted to deconstruct this cultural discourse and to describe it from the perspective of Evenki people and the village dwellers. The key concept of dog treatment is a social way of spatial control reflected in the dog's names rooted in vernacular geography. The dog eating phenom­ enon co-exists with other social relations to dogs. For example people have practical attitude to reindeer who burdened with symbolic and sacred meaning at the same time. Dog has the same trajectory of social and local vision. Geographical dog's names testify to Evenki spa­ tial occupation and may be analysed as narrative map of local hunting activity. The authors argue that the dog eating practice which takes place in Evenki Native village connected to local medicine as well and should be seen as a way of adaptation to Post - Soviet transformations. 230