СООБЩЕНИЯ Славяноведение, № 1 © 2015 г. А.А. ЛЕОНТЬЕВА НАСЛЕДСТВЕННЫЕ ПРОТОКОЛЫ КАДИЙСКОГО СУДА XVII – НАЧАЛА XIX ВЕКА В БОЛГАРСКИХ ЗЕМЛЯХ Протоколы кадийского суда о распределении наследств представляются многосторонним историческим источником, содержащим ценные сведения о различных сторонах жизни османского общества, в том числе в балканских провинциях Османской империи. Статья посвящена рассмотрению структуры, особенностей наследственных протоколов как исторического источника, а также исследовательских возможностей, предоставляемых документами этого вида. The minutes of the qadi court concerning the distribution of legacies are a versatile historical source, containing precious information about different aspects of the Ottoman society, including the Balkan provinces of the Empire. The article deals with the structure and typical features of the legacy minutes as a historical source and explores the possibilities of their study. Ключевые слова: болгарские земли, Османская империя, документы кадийского суда. В государственной системе Османской империи особое место занимал институт шариатских судов под председательством кадия. Эти правовые органы обладали необычно широкими полномочиями в сравнении с шариатскими судами других мусульманских государств1. Обширный круг обязанностей – рассмотрение не только религиозных вопросов, но и уголовных и административных дел, урегулирование финансовых и имущественных споров, фиксирование сделок, решения по распределению наследуемого имущества, апеллирование как к мусульманскому, так и к светскому праву – все это делало шариатские суды основным органом османской администрации в провинциях, осуществляющим, таким образом, взаимодействие местного населения с властью. Решения кадийского суда записывались в сиджиллы2 – протокольные книги, регистры входящих и исходящих документов, в которых фиксировались распоряжения, поступавшие от вышестоящих властей и все действия, предпринимаемые кадием3. Язык османских документов – османский – письменный литературный турецкий язык XVII–XVIII вв., характерной особенностью которого является Леонтьева Анна Андреевна – аспирантка МГУ, младший научный сотрудник Института славяноведения РАН. 1 Изучению полномочий шариатских судов в Османской империи посвящен ряд работ болгарской исследовательницы Р. Градевой. [1. С. 98–119; 2. P. 67–106]. 2 Сиджилл (осм. , лат. Sigillium, – от греч. σιγίλλιον – грамота, печать). В османский турецкий язык слово пришло из арабского через персидский. Встречаются также варианты названия sicllat defteri, kadi defter, sicilat-i şer’iyye, и др. 3 Подробнее о сиджиллах см.: [3. С. 3–32; 4. P. 55; 5. С. 13–65]. 3 Славяноведение, № 1 65 большое число заимствований из персидского и арабского языков с использованием арабской графики. В османском государстве вероисповедание человека являлось более значимым, чем его этническая принадлежность, что отразилось и в традициях делопроизводства. Это – одна из характерных черт османских правовых документов, которую необходимо учитывать при рассмотрении их в качестве исторического источника: национальную принадлежность фигурирующих в актах людей в большинстве случаев можно определить лишь по специфике личных имен. Чаще всего участники процесса фигурируют как мусульмане и не-мусульмане, нередко указывается принадлежность к христианскому вероисповеданию, что, возможно, в большей степени относится к кадийским регистрам балканских провинций, население которых – христиане. Иногда в документах отдельно указывается национальность цыган, армян, греков и албанцев, также фиксируется принадлежность человека к еврейской общине (что одновременно указывает и на его вероисповедание). Наряду с именем участника процесса и именем его отца в большинстве случаев фигурирует название городского квартала (махалы), в котором проживает человек. Один из массовых видов документов, зафиксированных в сиджиллах – протоколы распределения наследств. Они включают широкий спектр многоплановой информации, что делает документы этого вида ценным источником по истории османского общества и этноконфессиональных процессов в балканских провинциях империи, в частности, в болгарских землях. Структура этих документов четко регламентирована. В преамбуле протокола указывается имя покойного (иногда упоминается род его занятий), место проживания, перечисляются наследники. Завершает вступление обязательная фраза, гласящая, что «имущество было описано и оценено по желанию и по обоюдному согласию перечисленных наследников в соответствии с нормами шариата, а нижеизложенное является описью имущества». Иногда указывается, кто именно из наследников стал инициатором рассмотрения данного вопроса, что дает возможность проанализировать, в частности, вероятные мотивы обращения немусульман в кадийский суд. Основная часть документа представляет собой подробную опись наследуемого движимого и недвижимого имущества с оценкой каждого предмета. Как правило, этот перечень начинается с описания дома, далее в протоколе досконально фиксируются предметы быта, мебель, одежда покойного. В качестве иллюстрации детальности имущественных описей можно привести протокол о распределении наследства христианки Магды (1756), в котором наравне с домом (4800 акче), 15 овцами, общей стоимостью 1800 акче, коровой с теленком (720 акче) упомянуты также такие вещи, как косынка (15 акче), пара чулок (15 акче) [6. S312/9. Л. 8б. Док. III]. В описи имущества умершей христианки Велы (1772) упоминаются шесть старых подушек разной стоимостью от 12 до 60 акче, несколько старых сорочек, самая дешевая из которых оценена в 18 акче, в один пункт общей стоимостью в 27 акче объединены «старые чулки, 2 пары и ноговицы4, 1 пара» [6. S26. Л. 103. Док. II ]. Столь детальное описание имущества и его денежная оценка дают возможность проследить развитие материальной культуры населения, что делает описи наследств ценным источником в том числе для этнологических изысканий. Анализ состава имущества, в частности, деталей костюма, предметов интерьера, домашней утвари позволяет исследовать бытовую культуру населения, в частности, взаимопроникновение мусульманских и христианских элементов. В случае, когда покойный был ремесленником или торговцем, в опись имущества включаются также предметы его труда и товары. Крайне редко они отделяются заголовком в отдельный список внутри описи имущества, в большинстве случаев 4 Ноговицы – мягкие суконные или вязаные сапоги-чулки, надеваемые под обувь и закрепляемые под коленом. [7. С. 415]. 66 опись представляет собой цельный перечень вещей покойного. Нередко именно ее состав – упоминание специальных ремесленных инструментов, большое количество предметов определенного рода, представленных в явно производственных или оптовых количествах – позволяет судить о роде занятий человека, в случае, если его профессия не была указана. В качестве примера можно привести протокол о распределении наследства православного священника Хранчо (1756) [6. S312/9. Л. 7а. Док. II], опись имущества которого говорит о том, что этот человек не столько или не только выполнял обязанности священнослужителя, но и занимался ремеслом – изготовлением головных уборов. В списке имущества покойного священника упомянуты: «Шапки зеленого сукна – 8 шт. по 90 акче – всего 720 акче; шапки красного сукна 5 шт. по 47 акче – всего 235 акче; пастушечьи шапки – 22 шт. по 40 акче – всего 880 акче», «шапки с оторочкой из меха выдры – 11 шт. по 105 акче – 1155 акче» [6. S312/9. Л. 7а. Док. II] и еще много головных уборов других видов, не только традиционных для христиан, но в частности келлепушей – небольших круглых шапочек, надеваемых под другие головные уборы, в том числе под чалму5 – «келлепуш светло-фиолетового сукна – 13 шт. по 24 акче – всего 312 акче; келлепуш красного сукна – 2 шт. – 54 акче; […]абы6 – 10 комплектов – 400 акче». [6. S312/9. Л. 7а. Док. II]. Всего из 71 пункта описи имущества – 33 пункта представляют головные уборы различных видов, 18 пунктов – это материалы для ее изготовления – «аба для шапок 87 по 18–144 акче; козьи кожи – 6 шт. – 45 акче». [6. S312/9. Л. 7а. Док. II]. Точное указание стоимости предметов в описях наследуемого имущества позволяет проследить развитие денежной системы Османской империи, сравнение стоимости одинаковых предметов в различные периоды дает возможность проанализировать изменение цен и темпы инфляции. Основной денежной единицей Османской империи являлась акче – серебряная монета, чеканка которой началась в правление Орхана (1324–1362). Постепенно теряя в весе, акче сохраняла свое значение до начала XVIII в. С 1685 г. началась чеканка пара (3 акче) – изначально египетских монет, появившихся в империи после завоевания Египта. Постепенно пара вытеснили акче, которая, тем не менее, продолжала оставаться мелкой монетой, использовавшейся при расчетах в казне. Появление в Османской империи такой денежной единицы, как куруш (120 акче) связано с проникновением в османскую экономику испанских пиастров и голландских лёвендальдеров, когда денежная потребность государства покрывалась за их счет, а монетные дворы постепенно закрывались. В 1691 г. вновь открытые османские монетные дворы начали чеканку подобных европейским монетам курушей (120 акче) [9. С. 449–451]. В последней четверти XVIII в. в результате роста военных затрат и экономического кризиса государство прибегло к чеканке неполноценных монет, в связи с чем реальная их стоимость падала. Процесс постепенного обесценивания денег, вытеснения более мелких акче другими монетами, пара и курушами, прослеживается и по наследственным описям. До начала 1790-х годов все расчеты при распределении наследств производились 5 Необходимо отметить, что через год после составления протокола о распределении наследства Хранчо, в 1757 г. в Константинополе был издан султанский указ, запрещающий немусульманам ношение некоторых видов одежды, использование для пошива одежды тканей определенных цветов и меха некоторых животных – в том числе выдры. Во вступительной части фермана подчеркивалось, что законами шариата «внешний вид немусульман – евреев и христиан […] должен демонстрировать их немощь и низость. Однако, хотя это и противоречит шариату и местным обычаям, некоторое время назад упомянутые люди стали переходить границы шариата и благоприличия, как по отношению к их стати, так и по отношению к одежде. Они стали носить, вопреки своему подчиненному положению, широкие одежды разноцветного сукна […], предназначенные только для мусульман, а также носить меха белки и выдры». [8. С. 97–98]. 6 Аба – грубая шерстяная ткань. 7 Мера длины ткани в данном случае не указана. 3* 67 исключительно в акче. К последнему десятилетию XVIII в. относятся протоколы, оценка имущества в которых производится в пара и курушах, однако после суммирования общей стоимости наследства, она переводилась в акче, дальнейшее распределение между кредиторами и наследниками в протоколах этого времени также производится в акче [6. S174. Л. 30. Док. I–II; S23. Л. 192. Док. I; S1/bis. Л. 140. Док. II]. Также встречаются протоколы, относящиеся к периоду 1790-х годов, в которых все расчеты, в том числе итоговое распределение наследственных долей, по-прежнему произведены в акче, что, возможно, объясняется небольшой общей стоимостью рассматриваемых в них наследств [6. S174. Л.28. Док. I]. В 1800-е годы осуществляется окончательный переход от акче к пара и курушам. Рост цен в балканских провинциях Османской империи в XVIII – начале XIX в. можно проследить на примере стоимости домашнего скота8: так, в 1739 г. корова кузнеца Дервиша Али была оценена в 750 акче [6. S312/5. Л. 7б. Док. I], в 1756 г. корова с теленком, принадлежавшая христианке Магде, была оценены в 720 акче [6. S312/9. Л. 8б. Док. III], в 1779 г. корова христианина Млачо стоила 840 акче [6. S173. Л. 10, док. II], через 35 лет, в 1814 г. две коровы и теленок кузнеца Ессеида Халила были оценены 70 курушей – 8400 акче [6. S32. Л. 115. Док. I], т.е. даже если предположить, что стоимость коровы равна стоимости теленка в данном случае, то стоимость каждого животного составляет 2800 акче, что в разы превышает их стоимость в XVIII в. Завершает опись имущества перечень долгов умершему, если они имелись. Нередко они позволяют сделать дополнительные выводы о роде занятий покойного, его профессиональных связях. Например, в уже упомянутой выше описи имущества священника Хранчо фигурирует «долг сарыджа9 Николы за совместные товары – 4800 акче» [6. S312/9. Л. 7а. Док. II], что указывает на то, что Хранчо вел дела совместно с компаньоном. Указанные долги суммируются со стоимостью остального имущества, и в заключение этого раздела протокола приводится общая стоимость имущества умершего. Далее в документах следует пункт «обязательные вычеты», в который входит ряд формальных выплат и пошлин – задолженности по налогам, плата за оформление протокола, опись и регистрацию, расходы на погребение – вычитающиеся из общей стоимости описанного выше имущества. Среди «обязательных вычетов» возможен пункт «за обслуживание» – в одном из дел, например, среди прочих сборов и отчислений была зафиксирована плата за кофе, цена которого была абсолютно незначительна по сравнению с остальными выплатами [6. S312/3. Л. 20а. Док. I]. Кроме этого в числе «обязательных вычетов» фиксируются выплаты по завещанию. Отмечу, что упоминания завещаний в источнике достаточно редки. Правила их составления четко оговорены в мусульманском праве: так, в частности, распоряжения по духовному завещанию не могут превосходить трети всего оставшегося имущества, не разрешается завещать что-либо в какой-либо форме в пользу наследника [10. С. 192–193]. Значительную часть пункта протокола об обязательных вычетах нередко составляют выплаты долгов умершего. В частности, в протоколах о наследстве мужчин-мусульман в качестве обязательных отчислений всегда присутствует «долг упомянутой супруге – сумма, оговоренная при бракосочетании»10. В протоколах 8 Скот упоминается в описях имущества не часто. Выбор его в качестве примера для рассмотрения роста цен объясняется тем, что его стоимость (по сравнению со стоимостью недвижимости и предметов быта) в меньшей степени зависела от его качества. 9 Тур. sarıca, осм. – 1. Группы разбойников, сложившиеся из бывших крестьян, покинувших деревни в результате ряда социальных кризисов. 2. Военный, башибозук при губернаторе. 10 ) – обязательный дар, который по законам шариата долРечь идет о мехре (тур. mehr, осм. жен был выплатить супруг при бракосочетании. Одна его часть – мехр-и муаджелл (тур. mehr-i muaccel, осм. ) выплачивалась непосредственно при заключении брака, вторая часть – мехри мюеджел (тур. mehr-i müeccel, осм. ) откладывалась и передавалась женщине в случае развода или вдовства [11. С. 484]. 68 о наследстве женщин-мусульманок эта сумма относится к перечню имущества покойной. Помимо этого, в списке обязательных вычетов покойного могут фигурировать долги, связанные с его профессиональной деятельностью – задолженности по поставкам, арендной плате, долги компаньонам и ростовщикам. В списке кредиторов могут также упоминаться члены семьи умершего. Например, в протоколе 1813 г. о наследстве трактирщика Коце, все наследство которого было распределено между кредиторами, среди долгов покойного упомянут долг его теще, взятый под проценты, и долг супруге [6. S32. Л. 103. Док. II]. В случаях, когда «сумма долгов умершего превышает стоимость наследства», пункт «обязательные вычеты» является завершающим, все наследство распределяется между кредиторами, при этом указывается сумма, которую должен умерший, и сумма, полученная кредитором в ходе распределения наследства. Анализ состава списка кредиторов позволяет проследить профессиональные связи покойного, взаимодействие представителей разных конфессий в профессиональной и финансовой сферах. Помимо супруги и тещи, в списке кредиторов умершего трактирщика фигурируют еще 29 человек. Среди них его компаньон Стойко, ряд поставщиков продуктов – вина, ракии и мяса, также упомянут долг за аренду повозки, долг столяру за сделанный прилавок, а также несколько займов, взятых под расписку, часть из которых – под проценты [6. S32. Л. 103. Док. II]. Необходимо отметить, что среди кредиторов в данном протоколе отсутствуют мусульмане и евреи, профессиональное окружение трактирщика Коце представляется по данным протокола о наследстве замкнутым в этноконфессиональном плане. Иная ситуация складывается при рассмотрении списка кредиторов уже упоминавшегося священника Хранчо, занимавшегося изготовлением головных уборов. Его долги также превысили общую стоимость его имущества, и наследство было распределено между кредиторами. Список людей, которым был должен Хранчо, включает десять человек: среди долгов упомянуто четыре займа у евреев-ростовщиков, несколько мусульман, которым покойный был должен «стоимость товара» – профессия указана лишь у одного из них, у суконщика Исраила, видимо речь идет о поставке сырья, также после смерти Хранчо были выплачены арендная плата за лавку христианину Христо и жалование подмастерью Стояну [6. S321/9. Л. 7а. Док. II]. Завершает пункт об обязательных вычетах их суммирование, после чего приводится окончательная, оставшаяся после отчислений, стоимость имущества, подлежащего распределению между наследниками. Заключительным пунктом протокола является собственно указание долей наследства, причитающихся родственниками умершего. В целом протоколы распределения наследства, содержащиеся в кадийских регистрах, являются ценным и многогранным историческим источником, предоставляющим широкий спектр сведений о различных сторонах жизни населения балканских провинций Османской империи. В силу разнообразия предоставляемого ими материала они могут быть использованы в качестве источника для исследования повседневной жизни горожан – их бытовой культуры, профессионального взаимодействия, социального положения представителей различных профессий и этноконфессиональных групп, развития и изменения денежной системы османского государства, а также процессов этноконфессиональной интеграции в регионе, взаимодействия представителей разных этноконфессиональных групп в различных сферах повседневной жизни. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Градева Р. За правните компетенции на кадийския съд през XVII век // Исторически преглед. 1993. № 2. 69 2. Gradeva R. On kadis of Soia, 16th–17th centuries // Rumeli under the Ottomans, 15th–18th centuries: institutions and communities. Istanbul, 2004. 3. Иванова Св. Историята и съвременното състояние на колекция сиджили в ориенталския отдел на НБКМ // Известия на Държавните архиви. София, 1994. Т. 74. 4. Faroqhi S. Approaching Ottoman history: An introduction to the Sourses. Cambridge, 1999 5. Велков А. Колекцията на «Сиджили» от Национална библиотека в София като исторически извор // Из практиката на османската канцелария. Сборник материали от международната конференция «Османските регистри – извор за история на Балканите» София, 23 октомври 2009. София, 2011. 6. Национальная библиотека им. Св.св. Кирилла и Мефодия, Ориентальный отдел. 7. Словарь русского языка ХI–ХVII вв. М. 1986. Вып. 11. 8. Положението на българския народ под турско робство. Документи и материали. София, 1953. 9. История османского государства, общества и цивилизации. М. 2006. Т. 1. 10. Нофаль И. Курс мусульманского права, читанный в 1884–85 гг. в учебном отделении восточных языков при азиатском департаменте. СПб., 1886. Вып. 1. О собственности. 11. Тодорова О. Жените от Централните Балкани през османската епоха (XVI–XVII век). София, 2004. 70