Sergey Slepchenko

В статье приводится результат археопаразитологического и палинологического исследования образца из канализационного стока Чоргунской башни, расположенной на территории современного села Черноречье (Юго-Западный Крым). По результатам археологических исследований, время возведения донжона относится к третьей четверти XV в. В образце удалось выявить четыре вида яиц кишечных паразитов инвазирующих человека и синантропных животных.
Наличие яиц человеческого власоглава и аскарид указывает на относительно неблагополучное санитарное состояние данного фортификационного сооружения в отношении паразитарных и инфекционных желудочно-кишечных заболеваний.
Характеристика археопаразитологического спектра позволяет предположить возможное применение антигельминтных средств, либо употребление пищи, обладающей противопаразитарной активностью в отношении круглых червей. Непростая санитарно-эпидемическая обстановка осложнялась также и присутствием в Чоргунском донжоне синантропных грызунов — крыс и домашних мышей, которые могли являться постоянным источником опасных инфекций.
Результаты палинологического исследования содержимого канализационного стока позволили получить дополнительную информацию о питании людей, пользовавшихся отхожим местом в Чоргунском донжоне.
Немаловажным результатом исследования является демонстрация возможностей методов для исследования канализационных стоков и перспективность последних в качестве источника биоархеологической информации.

The Kulun-Atakh archeological culture of the Sakha [Yakut] people is described on the basis of burials dated to the fourteenth through sixteenth centuries. This is a period before the arrival of Cossacks, when the Sakha were first practicing livestock herding in the vast territories of what is today the Sakha Republic (Yakutia). Recent dating techniques combined with new discoveries have made possible multidisciplinary research on Sakha origins.

The Kulun-Atakh archeological culture of the Sakha [Yakut] people is
described on the basis of burials dated to the fourteenth through sixteenth centuries. This is a period before the arrival of Cossacks, when the Sakha were first practicing livestock herding in the vast territories of what is today the Sakha Republic (Yakutia). Recent dating techniques combined with new discoveries have made possible multidisciplinary research on Sakha origins.

В статье обобщены результаты археопаразитологического исследования могильников, оставленных локальными группами коренного населения севера Западной Сибири (северные селькупы и тундровые ненцы с бассейна реки Таз). Проведено сопоставление полученных результатов с этнографическими материалами и дано краткое описание методики рхеопаразитологического исследования. Определено, что преобладающим гельминтозом у групп тазовских ненцев и селькупов являлся дифиллоботриоз, а основной пищей была сырая рыба. При этом рацион питания ненцев-рыболовов зоны лесотундры, оставивших могильник Нямбойто I, вероятно, в большей степени состоял из рыбы. Пища ненцев-оленеводов XIX века с реки Вэсакояха была разнообразной и кроме рыбы включала в себя мясо северного оленя. Селькупы XVII – XIX из Кикки-Акки, среди групп исследованного населения с реки Таз, занимают промежуточное положение.
Показано, что кормление детей сырой рыбой начиналось с раннего возраста. Подтверждены данные этнографических наблюдений о поедании сырого головного мозга северного оленя ненцами-оленеводами, что и являлось причиной их заражения тениаринхозом.
Намечено направление реконструкции путей сезонных миграции человека на территории Западной Сибири, основанное на территориальном различии в распространенности промежуточных хозяев некоторых гельминтов. На примере сопоставления территорий проживания северных селькупов, оставивших могильник Кикки-Акки, и зон распространения трематод вида Opisthorchis felineus показано, что ареал перемещений селькупов скорее всего ограничивалась бассейном реки Таз и возможно бассейнами рек Енисей и Пур. При этом сезонные перемещения селькупов из района современной фактории Кикки-Акки на реки Обь-Иртышского бассейна и употребление в пищу местной рыбы можно предположить маловероятными.
Данное исследование показывает перспективность рассмотрения археопаразитологических данных в этноархеологическом контексте с целью реконструкции пищевых традиций, структуры питания, типов хозяйственной деятельности, состоянии здоровья и некоторых других сторон жизни древнего и близкого к современности населения.

The paleoanthropological material discovered at a shrine in Bolshoy Log fortified settlement of the Kulay culture is of a big interest regarding the formation of the morphological type of the Kulay population. Despite the wide area of distribution (the Middle and Lower Ob River basin and adjacent territories of Western Siberia) and a long historical period of functioning (in the middle of the 1st millennium BC — the middle of the 1st millennium AD), there are only small data which would help to determine the morphological type of the Kulay population. These
are materials from the burial grounds of Kamenny Mys, Aldygan and single skulls from Ust-Poluy and Kulayskaya Gora shrines. Investigation of a skull from Bolshoy Log shrine showed that morphological features of the individual (a male of mature age) completely fits into the variability, typical of the very Kulay population, despite of high
individual variability. The morphological type of this male includes both Caucasoid and Mongoloid components. There are two trepanation holes on the skull, they were made after the skull had been separated from the body and after it had been cleaned off of soft tissues. The nature of holes location does not exclude a possibility of using it in ritual-magical actions. Facial reconstruction clearly demonstrates features of his appearance, which do not contradict a conclusion about the similarity of this male to a female from Ust-Poluy.

Комплекс археологических памятников Зеленый Яр расположен в 40 км от г. Салехард (ЯНАО). К настоящему времени опубликованы материалы 37 погребений, содержащих останки 43 чел. В восьми захоронениях XII–XIII вв. были обнаружены мумифицированные останки. В статье представлены результаты комплексного изучения наиболее хорошо сохранившегося мумифицированного тела мужчины из погр. 27. Исследование проводилось на основании компьютерной томографии. Ин-формативность полученных данных позволяет считать КТ-технологию «методом выбора» при анализе немацерированных останков. Доступность для осмотра не только наружных швов свода черепа, но и эндокрана позволила уточнить возраст смерти индивидуума – 45–55 лет. Были выявлены патологии зубочелюстной системы, скрытые под мягкими тканями: кариес и его осложнения в виде апикального периодонтита и остеоартроза левого височно-нижнечелюстного сустава. Также были обнаружены различные травматические повреждения и дегенеративно-дистрофические изменения опорно-двигательного аппарата. Для осуществления краниологического исследования и реконструкции лица мужчины на основа-нии компьютерной томографии было выполнено трехмерное моделирование цифрового изображения черепа и создана его объемная пластиковая копия. Анализ серии черепов XII–XIII вв. из могильника Зеленый Яр свидетельствует о монголоид-ности внешнего облика погребенных. В расовом отношении их можно отнести к ямало-енисейскому антропологическому типу западно-сибирской антропологической формации. Выраженными представителями данного типа в настоящее время являются сибирские тундровые ненцы. Это хорошо иллюстрирует реконструкция внешнего облика человека.

We present an arhaeoparasitological analysis of a unique burial from the Neftprovod II burial ground in East Si-beria, which dated from the Bronze Age. Analysis of a sediment sample from the sacral region of the pelvis revealed the presence of Taenia sp. eggs. Because uncooked animal tissue is the primary source of Taenia, this indicated that the individual was likely consuming raw or undercooked meat of roe deer, red deer, or elk infected with Taenia. This finding represents the oldest case of a human infected with Taenia sp. from Eastern Siberia and Russia.

This article presents a complex study of the female burial of the XVII century in Central Yakutia. The burial rite (traces of ritual roasting of the coffin, orientation to the North) and composition of the accompanying inventory (a knife of the non-Yakut origin, a sphero-conical top part of a headdress with a support for a plume, twin overlaid decorative details of the headdress’s crown, a composite pectoral panel picture of sewn-on patches, an earring in the form of a question mark with a biconical bead) determine the peculiarity of the burial, and their nearest parallels can be traced to the Medieval cultures of the Eurasian steppe and forest-steppe nomads, as well as to the population of the Siberian forest and tundra zones of the XVI–XIX centuries. Craniological characteristics of the buried woman draw her closer to the populations of Central Asian and Baikal anthropological types of the North Asian formation.

The paper presents a comprehensive study of graves which relate to rare burial sites of the early stage of ethnic history of the Yakuts. The burial belongs to an equestrian warrior. It is confirmed by the findings of the horse harness and fragments of weapons, including a part of a Central Asian composite bow which is unique to the Yakuts, arrowheads and a blade of palma (Siberian pole weapon). The vertebral pathologies and morphological features of femurs also point at riding as a usual way of transportation. Multiple injuries of bones indicate to an aggressive lifestyle. The death of the man was caused by a penetrating injury of the head with a bladed weapon. Craniological characteristics of the man correspond to the South Siberian populations characterized by a combination of Caucasoid and Mongoloid features. In this case, the latter prevails. The ritual funerary complexes correspond to the Ust-Talkin culture, which alongside with cranial features of the man enable us to associate Sergelyakh burial with Turkic part of the Sakha people, which is epically correlated with the legendary Elley Bootur.

Представлены результаты комплексного исследования захоронения, относящегося к малочислен-ным погребальным памятникам раннего этапа этнической истории якутов. Погребение принадлежит конному воину, о чем свидетельствуют элементы конной упряжи и фрагменты вооружения, в том чис-ле части уникального для якутов композитного лука центрально-азиатского типа, наконечники стрел, клинок пальмы. Патологии позвоночника и морфологические признаки бедренных костей также указы-вают на верховую езду как привычный способ передвижения. Многочисленные травмы на костях сви-детельствуют об агрессивном образе жизни. Смерть мужчины наступила в результате проникающе-го ранения головы, нанесенного клинковым оружием. Краниологические характеристики индивидуума находят соответствие в южно-сибирских популяциях, для которых характерно метисное сочетание европеоидных и монголоидных признаков, в рассматриваемом случае с преобладанием последних. Со-ответствие ритуальных признаков погребальным комплексам усть-талькинской культуры и кранио-логические особенности мужчины позволяют ассоциировать Сергеляхское погребение с «тюркской» составляющей народа саха, эпически соотносимой с легендарным Эллэй Боотуром. Ключевые слова: Сергеляхское погребение, усть-талькинская культура, якуты, кранио-метрия, череп, антропологический тип, палеопатология, популяция.

We report a case study of cranial trepanation in a male subject 30 to 40 years of age from the Nefteprovod II burial ground in the Anzhevsk archeological site. This burial dates back to the Late Bronze Age, in particular the Karasuk culture located in the Minusinsk Basin on the Yenisei River and on the upper reaches of the Ob River. The left parietal bone had an opening with evident signs of bone healing, as well as signs of inflamma-tory reaction from both bone plates of the calvarium. The strongest signs of inflammation were located around the trepanation opening at the exocranium, suggesting that it occurred after, rather than before, the operation. Although trepanation was the main cause for the development of the changes noted in the preceding texts, there are no reasons to believe that the subject died from complications arising from infection after trepana-tion. The patient survived and later died for reasons that may never be determined. Medical necessity was the most likely justification for trepanation. Immersion in altered states of consciousness may also have been a necessary part of the trepanation process as a mode of sedation, along with other shamanic practices, such as consumption of psychotropic substances or ecstatic dance. These data, together with reports of other ante mortem burials, raised questions about the application of anaesthesia and possible techniques of cranial trepanation. These issues and possible postoperative complications are discussed in the following text.

We present the high-quality genome sequence of a ~45,000-year-old modern human male from Siberia. This individual derives from a population that lived before—or simultaneously with—the separation of the populations in western and eastern Eurasia and carries a similar amount of Neanderthal ancestry as present-day Eurasians. However, the genomic segments of Neanderthal ancestry are substantially longer than those observed in present-day individuals, indicating that Neanderthal gene flow into the ancestors of this individual occurred 7,000–13,000 years before he lived. We estimate an autosomal mutation rate of 0.4 × 10−9 to 0.6 × 10−9 per site per year, a Y chromosomal mutation rate of 0.7 × 10−9 to 0.9 × 10−9 per site per year based on the additional substitutions that have occurred in present-day non-Africans compared to this genome, and a mitochondrial mutation rate of 1.8 × 10−8 to 3.2 × 10−8 per site per year based on the age of the bone.

ABSTRACT The archaeological site Ust-Tushama 1 is located in the Ust-Ilimsk district of the Irkutsk region on the right coast of the River Tushama (the left inflow of the Angara River). The total area of the site investigated in 2012 is 7054 sq. m. The site houses three horizons of archaeological materials associated with Layers 1.1, 1.2 and 2.1. The maximum depth of the finds is limited to 2 m. The total number of the archaeological material obtained in 2012 makes 50804 pieces, including: fragments of ceramic vessels - 19707 pcs, stone products - 26796 pcs, osteological finds - 3511 pcs, bone objects - 20 pcs, fragments of metallurgical slag - 86 pcs, metal artifacts - 33 pcs. The round-bottomed tape ceramics is connected with all the eras presented at the site: Neolithic, Bronze Age, early Iron Age and the Middle Ages. The flat-bottomed ceramics is represented by household ware of the Russian period. Most stone products are tools (1837 pcs or 6,8% of all collection of the stone artifacts), while the specific weight of lithic cores is much lower (299 pcs or 1,1% of all collection of the stone artifacts). Such a ratio of artifacts categories testifies to the fact of using the territory of the site as a place where intensive and various work was carried out (as the percent of broken, worn out and renewed tools is extremely high). Splitting of the lithic cores brought from outside played a subordinate role. The main part of the set of the stone artifacts discovered is connected with deposits in the lower part of Layer 1.2 (the cultural horizon 2). There is a pair burial recorded here (of a teenager and a child) without the accompanying stock. The fauna of the site belongs to the forest type with some impregnations of forest-steppe types. It was quite unexpected to find some bones of Megaloceros giganteus. The number of domestic animals remains is few and generally comes from the top layer of excavation. Results : The analysis of the archaeological materials discovered at the site shows that the ceramic complex of the site can be divided into two parts reflecting various ceramic traditions. The tradition of producing round-bottomed vessels is connected with the existing cultures of taiga hunters and fishermen (due to the way of the vessels’ tape relief). Production of flat-bottomed vessels is obviously connected with the emergence of Russian settlements. The stone industry is generally of one technological tradition, both according to the characteristics of primary splitting and the tool kit sets where the main types are adzes, bifacial knives, tips and scrapers. The metal ware found is inexpressive. On the basis of the analysis of the archaeological materials, the chronological framework of the site can be defined as a range from Neolithic through Russian colonization settlements at the end of XVIII century. Conclusion : During archaeological works of 2012 the most informative part of the site Ust-Tushama 1 was studied in-depth. Man-site complexes of a wide time span are found, from the Neolithic (5-7 thousand years ago) to the Middle Ages, which gives a possibility to reconstruct the sequence of culture development within this chronological range at the given site of the Angara River valley.

Представлены результаты палеопатологического исследования костного материала из раннесредневекового могильника IV–VI вв. н.э. Устюг-1. Установлено, что состояние здоровья людей, погребенных в могильнике, было удовлетворительным, об этом свидетельствует небольшое число патологий. Отсутствие воспалительных проявлений на костях, наличие лишь одного случая слабого проявления cribra orbitalia показывает приемлемое санитарное состояние места жительства и достаточно высокую сопротивляемость инфекциям, что сложно обеспечить без надлежащего питания и т.п. Трудовые нагрузки у мужчин не превышали физиологические, для женщин зафиксированы как малые, так и большие степени нагрузок, что, возможно, указывает на их разный социальный статус. Отмечено сходство по степени и типу физических нагрузок с саргатской группой раннего железного века, нагрузки не превышали пороговых значений и приходились в основном на верхние конечности. Традиция изменения формы головы в данной популяции, вероятно, явилась причиной высокой частоты
внутричерепной гипертензии, а также краниосиностоза у детей. Наличие травм осевого скелета и свода черепа может указывать на напряженную, изобиловавшую конфликтами межплеменную обстановку, а практически полное отсутствие травм лицевого отдела — на благоприятные внутригрупповые взаимоотношения.

Статья посвящена некоторым итогам вновь начавшихся комплексных исследований археологического памятника у поселка Зеленый Яр. Раскопки 1999–2002 гг. и 2013 г. дали
возможность провести антропологический и генетический анализ мумифицированных останков погребенных, изучить одежду и погребальный обряд средневекового населения
Северного Приобья. Благодаря комплексным исследованиям, в полевом сезоне 2013 г. удалось впервые на данном памятнике зафиксировать женские захоронения, которые не встречались ранее, а также создать трехмерные модели погребений и находок. Кроме этого, впервые на территории ЯНАО были опробованы инновационные технологии, которые не только внесли неоценимый вклад в изучение истории региона, но и показали перспективность внедрения этих методов в российскую археологию в целом.