Nikolay Danilevsky

Проспект книги эссе, посвященных интерпретации истории и культуры в рамках цивилизационного подхода. Помимо общего очерка в книгу включены эссе об Освальде Шпенглере, Йохане Хейзинге, Иммануиле Валлерстайне, Уильяме Мак-Ниле, Льве Гумилеве, Вадиме Цымбурским и многих других, сформулирован авторский взгляд на проблему цивилизации.

Книгу легко приобрести в большинстве крупных онлайн, а в Москве и оффлайн, магазинов.

Jedną z trzech głównych koncepcji rosyjskich słowianofilów było zdecydowane przeciwstawienie Rosji Europie, tłumaczone przez nich oczywiście na korzyść tej pierwszej. „Europa” w pojęciu słowianofilów stawała się nośnikiem negatywnych cech moralnych i przykładem zepsucia obyczajów. Przedmiotem porównania Europy z Rosją były niemal wszystkie dziedziny życia. Z oczywistych względów słowianofile wskazywali także na różnice religijne, wykazując wyższość prawosławnej Rosji nad katolicką lub protestancką Europą.
Myśl słowianofilska, rozwijająca się w Rosji od połowy lat 20. aż do lat 60. i 70. XIX wieku w toku swojego rozwoju przeszła jednakowoż dość znaczącą ewolucję.
Niniejszy artykuł ma na celu wykazanie, jaka jest różnica w postrzeganiu
odmienności religijnych pomiędzy Rosją i Europą u tzw., klasyków słowianofilstwa oraz u późnych słowianofilów, wyznawców tzw. poczwienniczestwa.
Przedmiotem porównania będą tu z jednej strony poglądy twórcy podwalin ideologii słowianofilskiej Iwana Kiriejewskiego oraz idee późnego teoretyka słowianofilstwa Nikołaja Danilewskiego.
One of the three main concepts of the Russian Slavophiles was to oppose Russia and Europe, of course, in favor of the Russia. “Europe” in the Slavophile concepts became a carrier of negative qualities and example of “corruption of morals”, in contrast to Orthodox Russia, which draws from the heritage of the Orthodox faith. The subject of the comparison of Europe and Russia were almost all areas of political and social life. For obvious reasons, Slavophiles also pointed to religious differences, demonstrating the superiority of “Orthodox” Russia over the “Catholic” or “Protestant „Europe. In the course of its development Slavophile thought, growing in Russia since the mid-20s  until the 60s and 70s the nineteenth century, was undergone some evolution. This article is intended to demonstrate the difference between the perception of religious differences between Russia and Europe by so-called “classic Slavophiles” and in the late Slavophiles. The subject of comparison will be here on the one hand the views of the creator of the foundations of the lavophile ideology, Ivan Kireyevsky, and the ideas of the late Slavophile theoretician, Nikolay Danilevsky.

Makalede, 19.yüzyılın ikin yarısında Rus panslavist düşüncesine sahip aydınların Balkanlar konusundaki düşüncesi ele alındı. Slavcılık felsefesinin siyasallaşma sürecine değinildi. Bu çerçevede İvan Aksakov, Mihail Pogodin, Nikolay Danilevskiy, Konstantin Leontyev, Vladimir Lamanskiy gibi düşünürlerin görüşlerine yer verildi. Rus panslavistlerin düşüncelerini gerçekleştirmek için en çok ümitlendikleri zamanın 1870'li yıllar olduğu, 1880'de ise düşüncelerinin gerçekleştirmelerinin zorlukları ortaya konuldu.

Makalenin Tamamı için Bakınız:
Hayri ÇAPRAZ, Rus Panslavizminin Balkan İmtihanı, Doğu Batı, Sayı 90, Eylül-Ekim 2019

On  the  basis  of  the  archival  sources  and  memoirs  of  the  contemporaries,  the  authors  of  the  article reconstruct the university career of an outstanding Russian Slavic scholar V. I.  Lamansky (1833–1914): from the period when he served as an officer in the administration of St. Peters-burg Governorate to the time when he made a decision to resign from the university in protest against the government’s actions during the 1899 student unrest. It is noted that the foundations of Lamansky’s scholarly methodology was formed by Slavophile philosophy, since we can con-sider  Lamansky  the  representative  of  the  movement  of  so  called  academic  Slavophilism.  La-mansky’  orientation  towards  philosophical  approach  with  regard  to  Slavic  history  and  culture  enabled  him  to  become  a  founder  of  an  independent  historiographical  school,  with  which  a  number  of  renowned  Russian  scholars  can  be  associated.  The  authors  underline  that  Laman-sky  realized  himself  more  as  a  political  thinker  and  philosopher  of  history  than  a  researcher;  however, this fact did not prevent him from contributing to Russian Slavic studies as an inde-pendent discipline with its own subject and method. Exploring Lamansky’s correspondence, the authors analyze Lamansky’s perception of 1884 University regulations and 1899 student unrest. It enables to demonstrate the specificity of Lamansky’s political views and some features of his personality. Therefore, contrary to the accepted viewpoint, prevalent in historiography since the Soviet  period,  according  to  which  Lamansky  was  inclined  to  political  conservatism  and  reac-tionary movement, we can argue that Lamansky’s political position was of liberal nature.

Jedną z trzech głównych koncepcji rosyjskich słowianofilów było zdecydowane przeciwstawienie Rosji Europie, tłumaczone przez nich oczywiście na korzyść tej pierwszej. „Europa” w  pojęciu słowianofilów stawała się nośnikiem negatywnych cech moralnych i  przykładem zepsucia obyczajów. Przedmiotem porównania Europy z Rosją były niemal wszystkie dziedziny życia. Z oczywistych względów słowianofile wskazywali także na różnice religijne, wykazując wyższość prawosławnej Rosji nad katolicką lub protestancką Europą. Myśl słowianofilska, rozwijająca się w Rosji od połowy lat 20. aż do lat 60. i 70. XIX wieku w toku swojego rozwoju przeszła jednakowoż dość znaczącą ewolucję. Niniejszy artykuł ma na celu wykazanie, jaka jest różnica w postrzeganiu odmienności religijnych pomiędzy Rosją i Europą u tzw., klasyków słowianofilstwa oraz u  późnych słowianofilów, wyznawców tzw. poczwienniczestwa. Przedmiotem porównania będą tu z jednej strony poglądy twórcy podwalin ideologii słowianofilskiej Iwana K...

В статье исследуется влияние геополитических идей Николая Данилевского на Вадима Цымбурского, выявляются сходства и различия в подходе обоих мыслителей ко внутренней и внешней геополитике России. Идеи обоих мыслителей критически подсвечивают уязвимые пункты в концепциях друг друга. Разбираются национализм, панславизм и программа борьбы за Константинополь Данилевского, идеи Цымбурского об «Острове России», лимитрофном поясе, исходе «к своему Востоку», внимании к региону Новороссии. Автор статьи приходит к выводу, что ключевые проблемы, ставимые Данилевским и Цымбурским, не имеют чисто геополитического решения и требуют перехода в область хронополитики, рассмотрения цивилизаций как исторических и культурных, а не только лишь географических целостностей.

Взяв за исходный рубеж выдающиеся отечествоведческие исторические исследования, автор рассказывает об истоках историко-культурного развития России. Основа этого развития – вода и земля. Уникальные по всем особенностям богатейшие водные пространства – родники, реки, озёра, моря и океаны – во многом обусловили своеобразный менталитет российского человека. Книга показывает, что высочайшая осведомлённость и дальние прозрения отечественных историков стали возможными благодаря их потрясающей способности исторически чувствовать, исторически мыслить, исторически действовать.

В исследовании на основании доступных на сегодняшний день источников рассматривается ряд вопросов, касающихся истории рода Данилевских, и показаны новые возможные направления поисков в этом направлении. Уточняются даты рождения Н.Я. Данилевского и его отца – генерал-майора Я.И. Данилевского. Жизненный путь отца, определяемый на основании «Дела… о дворянстве рода Данилевских» (1834), позволяет понять, в каких условиях протекало детство будущего ученого и мыслителя. Выясняется, что ливенские дворяне Мишины, братья его матери, оказывали существенную разностороннюю помощь семье Данилевских. Наконец, разбирается вопрос о происхождении рода Данилевских. Хотя установить утерянную связь поколений пока не удается, но найдены данные о не известных ранее родственниках основателя рода – сотника, а затем судьи Изюмского казачьего полка Данилы Даниловича Данилевского (ок. 1649–1719) – о брате Лукаше Данилеве, сыне Михаиле и некоторых других лицах. Это открывает новые пути для дальнейших генеалогических разысканий.

On the basis of the sources available today the article examines a number of issues related to the history of the Danilevsky family and shows the new possible directions of the searches.
The study specifies the dates of birth of N.Ya. Danilevsky and his father, Major General Ya. I. Danilevsky. The life path of his father determined on the basis of the “Case... of the Danilevsky Family Nobility” (1834), allows us to better understand the conditions of the childhood of the future scientist and thinker. It turns out that the Mishin family, the nobles of Livny, specifically brothers of his mother, provided substantial, versatile assistance to the Danilevsky family. Finally, the question of the origin of the Danilevsky family is examined. Although it has not yet been possible to establish the lost connection between generations, data has been found about previously unknown relatives of the founder of the clan, sotnik, and then the judge of the Izyum Cossack Regiment Danila Danilovich Danilevsky (c. 1649–1719) – about brother Lukash Danilev, son Mikhail and some other persons... This opens new avenues for further genealogical research.

Introduzione e traduzione di un estratto tratto da "Rossija i Evropa" (La Russia e l'Europa, 1871) di Nikolaj Danilevskij e della poesia "Pesni iz Podnebesnoj" (Canzoni dal Celeste Impero, 2010) del poeta contemporaneo russo Oleg Čukhoncev. L'introduzione si sofferma sulle relazioni storiche e attuali tra Russia e Cina e sul significato in particolare dell'opera di Danilevskij come pietra miliare del panslavismo russo.