Антропология

Discussion on Human Instincts in Psychology and Ethology

Different approaches to understand human instincts are discussed, including the history of classifications of human instincts and basic arguments on the question of human instinctive behavior.

Societies are systems composed of a great number of various social institutions that interact and change, which results in that the whole structure of societies changes. This is what social evolution is – the process of structural change. Evolution does not have any particular
direction: any significant, that is, transforming change is evolutionary. Along with complexity measured in levels of political integration, societies as systems of social institutions have yet another fundamental characteristic that can be called a ‘basic principle of societal organization’. The principle of organization a society embodies depends on the way its institutions relate to one another. Specifically, two basic principles can be distinguished here: heterarchy, whereby elements are unranked or can be ranked in different ways, and its opposite – homoarchy, whereby elements in most contexts are ordered mainly according to one principal hierarchical relationship. Homoarchy and heterarchy represent most universal, ‘pure’ (generalized) principles and basic trajectories of socio-cultural organization. There are no universal evolutionary stages: cultures can be (generally) heterarchical or homoarchical and have an equal level of complexity. A culture can change its basic organizational principle without changing its current complexity level. There also exist alternatives within each of the two types. The heterarchy – homoarchy dichotomy runs throughout the whole of human history: it is observable on all levels of social complexity in all historical periods and culture areas, including the globalized world of our time. Transformations in the ways social institutions and complexes thereof, that is, societal subsystems, are ranked (either homoarchically or hetrarchically), on the one hand, and changes in culture complexity overall, on the other, are two different, largely unrelated processes. The heterarchy – homoarchy dichotomy has, to a
considerable degree, predetermined the non-linear and non-fixed nature of the global sociocultural process. An adequate understanding of human socio-cultural history does not appear possible unless one takes into consideration the possibility of alternative basic principles of
societal organization, their complementary and competitive co-existence, and their interrelated dynamics throughout human history. Also, considering this possibility enables discussion of the future of the present-day globalized world as not fixed but variable, where homoarchical and heterarchical principles may intersect in various ways and at different levels – national, international, and transnational.

Общества представляют собой системы, состоящие из большого
числа разнообразных взаимодействующих и изменяющихся социальных институтов. В результате их взаимодействия и трансформации происходит изменение структуры обществ в целом. Это и есть социальная эволюция – процесс структурного изменения. Эволюция не имеет определенного направления:  любое значимое, т.е. трансформирующее общественную структуру в любом направлении, изменение является эволюционным. Помимо степени сложности, определяемой количеством уровней политической интеграции, общества как системы социальных институтов имеют еще одну фундаментальную характеристику, которую можно назвать базовым принципом организации. То, какой принцип воплощает общество, зависит от характера взаимоотношения социальных институтов в нем. Можно выделить два базовых принципа организации обществ: гетерархический (взаимоотношение институтов, при котором они неранжированы
или обладают потенциалом для того, чтобы быть ранжированными различными способами) и гомоархический (взаимоотношение институтов, при котором они жестко ранжированы единственным образом и не обладают значительным потенциалом для того, чтобы стать неранжированными или ранжированными другими способами, по крайней мере, без кардинального изменения всего общественно-политического устройства). Гомоархия и гетерархия представляют собой наиболее универсальные «идеальные» (обобщенные) принципы и базовые траектории социокультурной организации. Не существует универсальных эволюционных стадий: общества могут быть (преимущественно) гетерархическими или гомоархическими, имея одинаковый уровень сложности. Общество может изменить базовый принцип своей организации, не переходя на иной уровень сложности. Альтернативность существует и внутри каждого из двух типов обществ. Дихотомия гетерархии и гомоархии проходит через всю историю человечества: ее можно наблюдать на всех уровнях социальной сложности во все исторические периоды и во всех географических регионах, включая глoбальный мир нашего времени. Трансформации способов ранжирования социальных институтов и их комплексов – подсистем общественной организации (гомоархического или гетерархического), с одной стороны, и изменения общего уровня социокультурной сложности – с другой, – есть два разных, в целом не связанных друг с другом процесса. Дихотомия гетерархии и гомоархии в значительной степени обусловила неоднолинейную и альтернативную сущность глобального социокультурного процесса. Адекватное понимание социокультурной истории не представляется возможным без учета альтернативности базовых принципов организации обществ, их взаимодополняющего и конкурентного существования и их взаимной динамики на всем протяжении истории человечества. Учет этого также позволяет рассматривать будущее современного глобального мира как не предопределенное, но имеющее несколько возможных сценариев, в которых гомоархический и гетерархический принципы могут по-разному соотноситься на
различных уровнях – национальном, международном и транснациональном.

Лекция выдающегося историка, научного руководителя Института этнологии и антрополо-
гии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН, академика РАН, профессора Валерия Александровича Тиш-
кова, прочитанная в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете профсоюзов 16 марта
2018 года, посвящена особенностям формирования общероссийской идентичности.
Особое внимание уделено анализу различных форм идентичности и понятия «российский
народ». В XXI веке значительно укрепился патриотизм россиян, в политике и культуре утверж-
дается объединяющее понятие гражданской нации, связанное с ростом самосознания народа.
По мнению академика В. А. Тишкова, в России как культурно разнообразной, полиэтничной,
многоконфессиональной стране воспитание российской национальной идентичности должно
стать одной из приоритетных задач.
Адресовано преподавателям, студентам, аспирантам гуманитарных вузов, а также широко-
му кругу читателей.

В статье анализируется специфика эмоциональных переживаний, характерных для советского опыта. Проводится и аргументируется идея о том, что специфика "советского переживания" связана со степенью отчуждения от процессов построения нового общества. В периоды истории, когда это это отчуждение было минимальным (например, 1920-е и 1960-е) можно зафиксировать необыкновенный эмоциональны подъем и энтузиазм. В другие периоды (особенно в период застоя) возникает чувство разочарования и безысходности. И позитивные и негативные эмоции подобного рода характерны именно для советского человека и развития советской субъективности, как результата совпадения или несовпадения "идеально-утопического" и "реального" планов существования.

Проблема внушения (суггестии) является в определенном смысле ключевой для понимания специфики человеческого взаимодействия и большей части того, что обычно относят к процессам социального влияния. Чтобы правильно понять какое-либо явление или процесс, нужно проследить его возникновение, из чего и как это явление вырастает.
В этой статье я хочу обратить внимание на концепцию возникновения и сущности суггестии советского ученого-обществоведа Б. Ф. Поршнева, а также на интересные параллели и пересечения с этой концепцией некоторых социально-психологических и социологических научных подходов. Форма, избранная для этой цели, — своего рода мини-хрестоматия с моими комментариями. Для филологов и искусствоведов эти наброски, как мне представляется, будут интересны междисциплинарным обогащением представлений о том, как «работает» воздействие текста или нетекстового произведения искусства как продуктов, произведенных одним человеком (группой людей) для оказания влияния на другого человека (группу людей); а для психологов и социологов могут быть интересны межконцептуальные связки, намечаемые здесь.

А.Ю.Худавердян-  с 1989-2010 гг. старший лаборант. младший научный сотрудник, научный сотрудник Института археологии и этнологии НАН РА. 2001 г. защитила кандидатскую диссертацию в Ин-те археологии и этнографии (Ереван) на тему "Население Армянского нагорья в античную эпоху (по антропологическим данным Бениаминского могильника)". Тема докторской диссертации: "Население Армянского нагорья в эпоху бронзы. Этногенез и этническая история".

В основу сборника положены работы российских и зарубежных
исследователей, озвученные в июле 2015 года на заседаниях одно-
именной секции ХI Конгресса этнографов и антропологов России.
Исследования в разных регионах России и в странах ближнего зару-
бежья показывают не только огромную роль СМИ в формировании
идентичностей и в регулировании общественных отношений, но и
многообразие актуальных и острых проблем в сфере межэтниче-
ского взаимодействия, освещаемых разными каналами массовой ин-
формации и обсуждаемых в Интернете.

Человеческое общество – это сложная неравновесная система, постоянно развивающаяся и изменяющаяся. Мнение о том, что в истории развития общества не может быть простых общих законов, крепко укоренилось в научных воззрениях, особенно среди представителей гуманитарных наук, непосредственно сталкивающихся в своей деятельности со всем многообразием и непредсказуемостью социальных процессов. Человеческое общество действительно предельно сложная система. Возможно ли описать его развитие какими-либо достаточно простыми законами? Современные достижения в области математического моделирования дают однозначный ответ: "Можно". Социальная эволюция действительно подчиняется строгим и достаточно простым макрозаконам.

УДК 950/574/+398.22/=943.42/+8-394/093.6/                                 
На правах рукописи

АЛПЫСБЕС МАХСАТ АЛПЫСБЕСҰЛЫ

ИСТОРИЯ КАЗАХСТАНА В КАЗАХСКОМ ШЕЖИРЕ
(МЕСТО ШЕЖИРЕ В ИЗУЧЕНИИ ИСТОРИИ)

Специальность 07.00.02 – Отечественная история
(История Республики Казахстан)

АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учeной степени
кандидата исторических наук

Республика Казахстан
Караганда
1999

ТҮЙIН

АЛПЫСБЕС МАҚСАТ АЛПЫСБЕСҰЛЫ

Қазақ шежiресiндегi Қазақстан тарихы
(Тарихтың зерттелуiндегi шежiренің орны)

Мамандық 07. 00. 02 – Отан тарихы
(Қазақстан Республикасының тарихы)

ХIХ ғасырдың соңы мен ХХ ғасырдың бас кезi қазақ шежiресiнiң жазба дәстүрiнiң қалыптасу уақыты болып табылады. Осы дәстүрдiң негiзiн салғандар Құрбанғали Халид, Шаhкерiм Құдайбердiұлы және Мәшhүр Жүсiп. Көне заманнан келе жатқан көшпелiлер шежiрешiлдiгi немесе ауызша далалық тарихология дәстүрiнiң жалғасы – осы жазба шежiре дәстүрi. Ауызша және жазба шежiрешiлдiк өзiнiң бойы на сан ғасырлар жасалған түркi-моңғол көшпелi этностарының тарихи аңыздары мен түрлi мифтiк сюжет түрiнде жеткен қалың тарихи дерек қабаттарын сақтайды. Жазба дәстүрi ауызша шежiреге тән ерекшелiктерге ие. Сөйтсе де, жазба дәстүрiнде үш бағыт сезiледi. Мысалы, Шаhкерiмнiң - батыс, ал Құрбанғалидың шығыс дәстүрiне жақын болуын салыстырмалы талдаудан байқауға болады. Мәшhүр Жүсiптiң еңбектерi тек қазақы тарихи таным негiзiне сүйенiп жазылғаны себептi бiз оны дәстүрлi бағыт өкiлi деп бiлемiз.
Шежiреге қатысты терминдердi этимологиялық зерттеу “шежiре” ұғымының түркi-моңғол халықтарына ортақ “есте сақтау, жатқа бiлу, ес-сана” мағынасына жақын екенiн анықтады. Шежiре – ол бұқаралық тарихи ес-сана, оның сақтаушы, жинаушы, жалғастырушы және таратушылары шежiрешi-қариялар. Көшпелiлер шежiресiнiң ерекшелiгi – мұнда тарих, киелі әрi қасиеттi тұлғалар арқылы баяндалады.
Қариялар тарихи тұлға, кеңiстiк, уақыт және оқиға категорияларын пайдалану арқылы тарихи сана қалыптастырып, тарихи деректi мәңгiлiкке сақтауға тырысты. Зерттеу нәтижесi тарихи дәстүрдi таратушы шежiре-қариялардың қалыптастырған терминдiк аппараты болғанын көрсетедi. Шежiрешi қариялардың мәдени-әлеуметтiк мағынадағы қызметi интеллектуалдық маңызға ие.
Шежiрешiлдiк құбылысының функционалдық мәнiн зерттеу барысында шежiре құрамындағы генеологиялық бiлiмнiң қазақ қоғамын жүйелеудегi ролi айқындалды. Шежiре феноменi, өзiнiң көп салалы құбылыс екендiгiн көрсетедi. Генеологиялық кесте жүйелерi көшпелi қоғамның түрлi әлеуметтiк страттарын, туыстықтың таксономиялық деңгейлерiн, субэтникалық топтарды және қазақ iшiндегi басқа да кiрме руларды қамтиды. Зерттеуде генеологиялық бiлiмнiң дәстүрлi қоғамның саяси және идеологиялық өмiрiндегi орыны қарастырылады. Шежiре үлгiлерiндегi тарихи шындықты бұрмалау себептерi көрсетiледi. Қазақ шежiресiндегi айқын туыстық және жалған [фиктивтi/ немесе шартты туыстық қатынастары түрлi аңыз сюжеттерiмен дәлелденiп суреттеледi және рулық құрылымның зерттелуiне үлес қосады.
Бұл жұмыс қазақ шежiресiнiң отан тарихын зерттеудегi өте маңызды қызметiн ғылыми түрде жан-жақты дәлелдейдi.

SUMMARY

ALPYSBES MAKHSAT ALPYSBESULY

History of Kazakhstan in Kazakh shegyre
(Place of shegyre in learning of history)

Speciality 07.00.02 - State history
(History of Republic Kazakhstan)

The written variants of Kazakh shegyre represented in historical works of Kurbangaly Khalid, Shakarim Kudayberdyuly, Mashkhur Jusup Kopeev are continuation of narrative tradition steppe historiology. The end of the XIXth - beginning of the XX th centuries is time of developing of written tradition Kazakh shegyre. In a basis of narrative and written tradition of historical knowledge of the Kazakhs lay the multilayer layers of the historical items of information of Turk-Mongolian nations, in the form of myths and legendary plots in the historical legends. The interpretation of the historical past in the works of K. Khalid, S.Kudayberdyuly, M.J. Kopeev allows to reveal gravitation of historical sights: Shakarim - to western historiography, and Kurbangaly - to eastern. Historiography of Mashkhur Jusup is characterized by the traditionality.
The analysis of ethymology of the terms shows, that more solvent understanding of semantics of a word shegyre is from the Turk-Mongolian meaming of a word “memory”, rather than from Arabian meaming of a word “tree”. Shegyre is a collective historical memory, translated in time of shegyre-karya. The historical tradition of the people of Great Steppe of the Euroasian steppes is allocated by that its personicated character. The history is represented as personal and sacral.
The media of tradition realize the problems in business - immortalizing in memory the historical Person, Event, Time of the Person and historical Space. Extremely plenty of the various terms shegyre shows availability of the special terminological device. The media of historical tradition carried out socio-cultural activity of intellectual character.
The consideration of functional signicance shegyre has allowed to reveal fundamental role made in them genealogical knowledges. Shegyre represents the two-uniform phenomenon. It consists of the historical legend and genealogical schemes. Genealogical scheme include the subethnic groups of and groups biphenomenal origin, various social groups, taxonomic levels.
The research shows, that knowledge of genealogy played not last role in political and ideological life of traditional company. The materials of Kazakh shegyre allow to open signicance and patrimonial organization people of Kazakh’s Steppe in the best way.
The work, on a scientific material and approach shows comprehensively a very important role of Kazakh shegyre in learning of the state history.

Подписано в печать 24.05.99г.
Объем 1,8 усл.п.л. Тираж 100.
Отпечатано в РИО “Болашақ-Баспа”

Кед 1846. року Вилєм Томс (William Thoms) у английским часопису "The Athenaeum" предложел поняце «folklorе» намира му була же би воно стануло на место поняца «популарних старинох» (анг. popular antiquities), котре було хасноване по теди. Вецей од вик и пол по тим успишним уводзеню поняца до академского язику и далєй наставаю нови дефинициї фолклору, алє академске подруче преучованя фолклору источашнє препознате и як комплексне и оптерховане зоз длуготирвацу и депресивну кризу идентитету. Кнїжка "Folklore Rules - A Fun, Quick, and Useful Introduction to the Field of Academic Folklore Studies" америцкей авторки Лин Мекнил (Lynne S. McNeill) уноши ясне дефинованє фолклору и концизни, студентом прилаґодзени одвити на прецизно поставени питаня: цо то фоклор? цо робя фолклористи? хтори єст файти фолклору? хтори єст файти фоклорних ґрупох? цо зоз нїма робиц?

В статье излагаются результаты полевого этнографического обследования нового
сакрального центра, сформировавшегося в течение последних двух десятилетий в
районе д. Окунево Муромцевского р-на Омской обл. Выявляются особенности мас-
сового сознания в области новой мифологии истории, характеризуются причудли-
вые мифологические интерпретации местного богатого археологического наследия.
Сформулированы выводы о специфике современных исторических и археологиче-
ских мифов: иррационально-мистический опыт как источник знаний о прошлом;
наивные этимологии, легко “доказывающие” идеологически заданные сценарии про-
исхождения народов, языков, культур; заговор темных сил, скрывающих подлинные
исторические знания от широких народных масс; свобода приобщения к великим
эпохам, жонглирование тысячелетиями истории.

ТИМОТИЈЕВИЋ, Милош, 1969-
        "Храбри" партизани и "зли" четници : студије о Србији у Другом светском рату : (1941-1945) / Милош Тимотијевић. - Београд : Catena mundi, 2019 (Пирот : Pi-press). - 234 стр. ; 25 cm. - (Библиотека Посебна издања / [Catena mundi, Београд])

Тираж 400. - О аутору: стр. 223-224. - Напомене и библиографске референце уз текст. - Регистар.

ISBN 978-86-6343-110-2
94(497.11)"1941/1945"

COBISS.SR-ID 276209676

Ключевые слова: Геокультура, геокультурный анализ, плоская онтоло-
гия, композиция геокультур, ассамбляж, поверхность, колониальность.

Keywords: geoculture, geo-cultural analysis, flat ontology, geoculture composition,
assemblage, material surface, coloniality.

Аннотация: В тексте предлагаются новая трактовка понятия «геокультура» в ее отношении к другим трактовкам (И. Валлерстайн, «российская
школа геокультуры»). В центр ставится операция геокультурного анализа и
внимание к композиции геокультур, образующих ассамбляжи на сложной ма-
териальной поверхности, в которую включаются элементы ландшафта, пред-
меты, люди, процессы, руины, интересы, образы и бренды. «Боковые» связи
между объектами на этой сложной материальной поверхности приобретают
решающее значение. Повышенное внимание к механизмам «человеческой»
оптики преследует цель, с одной стороны, обрисовать пределы этой оптики,
с другой – вернуть геокультуре ее взгляд, вычитая из него человеческую оп-
тику. Таким образом, методологический горизонт текста – постановка вопро-
са о возможности географии за пределами человека.
Описываемый теоретический аппарат разрабатывается на арктическом
материале. Геокультурный анализ выделяет здесь три повторяющихся по-
рядка, каждый из которых сингулярно возник в результате соответствующей
колонизационной волны. Это геокультура коренных народов Арктики, гео-
культура советской колонизации и геокультура неолиберальной ресурсной
реструктуризации. При этом каждый из порядков в чистом виде – теорети-
ческий объект, все они сосуществуют одновременно в различных гибридных
ассамбляжах, образуя сложный рельеф материальной геокультурной поверхности.
Отдельная часть – визуальный материал, соединяющий геокультурный
анализ с визуальными методами исследования в современном искусстве.


Composition of geocultures in Arctic: new grounds for geo-cultural analysis

Abstract: The text offers a new interpretation of the concept of “geoculture” in
its relation to other interpretations (I. Wallerstein, “the Russian geoculture School”).
The central operation is geocultural analysis and attention to geoculture composition
forming assemblages in the complex material surface, which includes things,
objects, people, processes, images and brands. “Lateral” relationships between objects
on this complex material surface become the most important. The increased
attention to the mechanisms of “human” optics is aimed, on the one hand, to describe
its limits, on the other – to return geoculture her eyes, by subtracting from itthe human optics. Thus, the methodological horizon of the text – the question of the
possibility of geography “beyond the human”.
The described theoretical apparatus developed in the Arctic material. Geocultural
analysis highlights here three recurring order, which appeared singularly in
the result of the corresponding wave of colonization. They are: geoculture of Arctic
indigenous peoples, geoculture of Soviet colonization and geoculture of neoliberal
resource restructuring. In addition, each of the orders in its purest form – theoretical
object, they all coexist in various hybrid assemblages, forming a complex relief
of material geocultural surface.
A separate part – visual material, connecting the geo-cultural analysis with visual
research methods in contemporary art.

В този текст ще проследя създаването и идеологизирането на славянството като култура, литературност, институция и държава. В този смисъл, ще разгледам историческата мисия на българите и опитът им в създаването и идеологизирането на държавата. Мисля,историческата мисия като синоним на историческата вина, която българите носят посредством своето държавно-творческо поведение. Едно от последствията на българското държавно съзидание е феноменът „Веда Словена“.  Ще представя „Веда Словена“като възожен феномен за проява в българска културна среда и посредством българският подход към държавността.

Монография посвящена философской интерпретации глобальной ситуации, возникшей в связи с созданием технических средств, влияющих на процессы самодеструкции цивилизации. Рассматриваются глубинные истоки возникновения цивилизационного солипсизма, являющегося первопричиной движения к формам постцивилизационного конструирования конечных смыслов исторического бытия.

Анализ философских взглядов Конфуция не только помогает выявить неполноту бытия и зияющие пустоты в мировоззрении современного человека, но также порождает новые философские идеи для современного украинского общества. Цель –философская реконструкция концептов «человечность», «благородный человек» в творчестве Конфуция.

Результаты: концептуализированы понятия «человечность», «благородный человек», проведена корреляция между ними.
1.Человечность – это некая внутренняя интенция, направленная на выработку искренней доброжелательности, сострадания и любви к людям, особое духовное усилие человека, которое приводит к стремлению помогать окружению и заботиться о нем, видеть в каждом только благородное и лучшее. Она активизирует желание поделиться с людьми лучшим, включает в себя доброту, заботу, великодушие, сопереживание, ненасилие, искренность и честность. Человечный человек альтруистичен, не причиняет вреда, дорожит своим словом, требователен к себе, уступчив, мягок и справедлив, прощает и не осуждает людей, сострадателен, не акцентирует внимания на их недостатках. Человечность подразумевает внутреннюю силу, сильный дух, храбрость, спокойствие, уверенность, способность преодолевать трудности. Она есть путь к познанию истины, индивидуальное вопрошание бытия, возможность постоянного обнаружения в другом человеке Друга или Учителя.
2. Благородный человек – это справедливый, искренний, внимательный, щедрый, умный, беспристрастный, скромный индивид с чистой совестью и внутренней силой. Это храбрец, который отделился от «человека-массы» и стремится к индивидуальности, однако умеет со всеми находить общий язык. Он безмятежен, ценит силу слова, лишен грубости, избегает конфликтов, отвечает за свои слова, преодолевает трудности, не отчаивается, наделен твердостью и стойкостью духа, силой воли, величием. Благородный человек избегает наслаждений, стремится к знаниям, умело размышляет, избавлен от иллюзий, выполняет свои обязанности. Живет в осознанной гармонии, следует ритуалу, соблюдает сыновью почтительность, уважителен к людям, учтив, заботлив. Ему присущи сосредоточенность, осторожность, честность, праведность, милосердие, постоянство, терпеливость и спокойствие.
3. Человечность есть высшая мудрость. Благородный человек – это не обязательно тот, кто уже добился человечности, но если обретает ее, то не желает с ней расставаться. Главная его цель и смысл жизни – стремиться к достижению человечности, это самоисправление, самовоспитание, саморазвитие, самосовершенствование.

THE PHILOSOPHY OF HUMANENESS OF THE CONFUCIUS AS THE BASIC INTENTION OF A NOBLE MAN
Problem: Analysis of the philosophical views of Confucius not only helps to reveal the incompleteness of being and gaping voids in the worldview of a modern person, but also generates new philosophical ideas for modern Ukrainian society. Purpose: philosophical reconstruction of the concepts “humaneness”, “noble man” in the philosophy of Confucius. Methods: phenomenological, comparative, hermeneutic, structural, analysis/synthesis, induction/deduction. Results: The article
have been conceptualized the idea of “humaneness”, “noble man”, carried out the correlation between them.
1. Humaneness is a kind of inner intention aimed at developing sincere benevolence, compassion and love for people, a special spiritual effort of a person, which leads to the desire to help the environment and take care of it, to see in everyone only the noble and the best. It activates the desire to share the best with people, includes kindness, caring, generosity, empathy, non-violence, sincerity and honesty. The human person is altruistic, does no harm, values his word, is demanding of himself, compliant, gentle and fair, compassionate, forgives and does not condemn people, does not focus on their flaws. Humaneness implies inner strength, strong spirit, bravery, calmness, confidence, the ability to overcome difficulties. It is the way to the cognition of the truth, the individual questioning of being, and the possibility of constantly discovering a Friend or a Teacher in another person.
2. A noble person is the equitable, sincere, attentive, generous, intelligent, dispassionate, modest individual with a clear conscience and inner strength. This is a brave man who separated from the “mass man” and strives for individuality, but knows how to find a common language with everyone. He is placid, appreciates the power of words, is devoid of rudeness, avoids conflicts, is responsible for his words, overcomes difficulties, and does not despair, endowed with firmness and fortitude, willpower, greatness. A noble person avoids pleasures, strives for knowledge, thinks skillfully, is relieved of illusions, and fulfills his duties. He lives in awareness harmony, follows the ritual, respects the son – father relationships, and is respectful to people, courteous, caring. He is characterized by concentration, caution, honesty, righteousness, mercy, constancy, patience and calmness.
3. Humanity is the highest wisdom. A noble man is not necessarily one who has already achieved humanity, but if he acquires it, he does not want to part with it. His main goal and meaning of life is to strive to achieve humaneness, this is self-correction, self-education, self-development, self-improvement.

Скляр А.В. Философия человечности Конфуция как основная интенция благородного человека. Наукове пізнання: методологія та технологія. Одеса : Видавничий дім «Гельветика», 2020. Вип. 1 (45).  С. 90–101.

Аналитической доклад посвящен актуальной этнополитической проблеме, которая имеет
условное обозначение как "черкесский вопрос". Коллектив специалистов-кавказоведов рассмат-
ривает целый комплекс исторических вопросов, прежде всего, восприятие на Северном Кавказе
итогов войны середины XIX в., после которой произошла массовая эмиграция горского населе-
ния (главным образом черкесов) с мест своего проживания и образовалась обширная зарубеж-
ная диаспора. Рассмотрена эволюция этнополитических движений среди черкесов-адыгов, геопо-
литические аспекты ряда кампаний, в том числе за признание "геноцида черкесов", бойкот Олимпиа-
ды в г. Сочи, за единое название и этнотерриториальное образование для черкесского народа. По-
казаны антироссийская направленность политизированного "черкесского вопроса" и реальные
настроения и позиции населения КБР и КЧР и их общественных организаций и госструктур. Пока-
зана противоречивая роль диаспоральных сообществ и ряда зарубежных стран, организаций и
экспертов при использовании данной проблемы в целях геополитических соперничеств.
Для специалистов, общественных активистов и представителей органов государственного
управления.

Книга познакомит читателей с результатами Программы фундаментальных исследований Президиума
РАН «Адаптация народов и культур к изменениям природной среды, социальным и техногенным трансфор-
мациям» (2006–2008 гг.). В рамках программы были интегрированы усилия историков, археологов, этнологов,
антропологов и лингвистов, работы которых велись по шести направлениям: Механизмы и формы культурной
адаптации человека к изменениям природно-климатической системы; Экологические аспекты культурогенеза
в древности и Средневековье; Адаптация как фактор формирования антропологического своеобразия древне-
го и современного населения Евразии; Этнические общности и мигранты; Культурная и языковая динамика
в исторической ретроспективе; Адаптационные механизмы и практики в традиционных и трансформирую-
щихся обществах. Исследованы исторические и современные формы, механизмы и последствия социально-
культурных адаптаций.
Для археологов, историков, антропологов, социологов, лингвистов и широкого круга читателей.

Статья посвящена анализу термина «музейная антропология» и определению основных направлений применения данной субдисциплины в современном менеджменте музеев и галерей. Сегодня музеи сталкиваются с новыми задачами, связанными с новым видением музейного функционала, и далеко не всем музеям удается быстро адаптироваться к существующим условиям. Кризис этнографических музеев является лишь частным проявлением общего музейного кризиса. Возрастает необходимость в антропологическом инструментарии для понимания собственного посетителя: от его мотиваций до социальных интеракций в музейном пространстве. Основываясь на базовых связях между антропологией и музейным делом, а также новых вызовах, вставших перед музейной сферой, автор предлагает по-новому взглянуть на музейную антропологию и её задачи, значительно расширяя как сам термин, так и сферу применения антропологического знания в музейном деле. Статья рассматривает следующие ключевые направления в музейной антропологии: управление персоналом и изучение профессионального музейного социума; антропологическое исследование музейного посетителя и понимание музейного пространства как специфического поля; адаптация музейных пространств, исходя из антропологического взгляда на музейное посещение; формирование сообществ; выстраивание отношений с этноконфессиональными группами; социокультурное проектирование в музее. Подобное взаимодействие может быть полезно как музеям, большая часть проблем которых сегодня так или иначе связана с непониманием важности антропологических факторов, так и антропологии, поскольку музей остается одной из ключевых площадок для популяризации научного знания.

Общественно-гуманитарные науки в России пережили драматический переход после 1991 г., когда доминирующую парадигму (теорию этноса) заменили конструктивистские интерпретации этничности. Появилась новая исследовательская и образовательная дисциплина – социально-культурная антропология. Тем не менее примордиалистские подходы, связанные с именами Л. Н. Гумилева и Ю. В. Бромлея, живы
и получают более широкое распространение в других дисциплинах (истории, политологии, философии, социологии и т. д.). Несмотря на этот неопримордиализм, археологи, социологи, психологи и генетики вместе с антропологами пытаются построить
междисциплинарные мосты, чтобы преодолеть слабости теорий этноса и этногенеза. Современная антропология и этнология в России пребывает в поиске синтеза, позволяющего лучше понять культурную сложность и социокультурные коалиции, в том
числе и за рамками парадигмы этничности.

В  монографии  дана  оригинальная  концепция  творчества Достоевского как одного из высших достижений христианского реализма в мировой литературе, предложены новые трактовки романа «Бедные люди», фантастической повести «Двойник», знаменитых романов 1860–1870-х годов, «Дневника Писателя», аргументированы атрибуции Достоевскому  анонимных  и псевдонимных  публикаций  в  журналах «Время», «Эпоха», «Гражданин», раскрыта парадоксальная актуальность принципаpro et contra в художественном по-знании и в диалоге автора и читателя.

В работе как объект этнологического изучения рассматривается культ святых
в сибирском исламе, прежде всего у тоболо-иртышских татар. Проанализированы
основные составляющие данного культа: почитание святых исламских
подвижников, институт мусульманских святилищ, представления
об общеисламских персонажах, органично включенных в локальную религиозную
традицию. Выявляются общие и особенные черты в функционировании культа,
диалектическое взаимодействие универсальных и регионально-специфических
его элементов. Прослеживается влияние суфизма на формирование религиозного
комплекса сибирских мусульман.
В научный оборот вводится полевой этнографический и фольклорный материал.
Книга рассчитана на историков, этнографов, культурологов, религиоведов и всех
интересующихся данной проблематикой.

Като че ли това затвърждаване на идеята, че само икономически мигранти се целят към границите ни се превръща в „истинност” до така степен, че може спокойно да наблюдаваме историческото свиване на понятието за бежанец. Всъщност, и по-вероятно, това което наблюдаваме е дискурсивна практика, която не само свива това понятие, но даже го изблъсква в посока на неговото изчезване. На преден план излиза втората категория от така познатата ни дихотомия истински бежанец/нелегален икономически мигрант. Чрез нея се придава ново значение както на функцията на границите на ЕС (от полу-пропускливост до абсолютна непропускливост), така и на субекта, който има възможност да търси убежище (от индивида към населението на дадени региони, които са дефинирани като опасни поради военни конфликти), която е залегнала в Европа от поне 20 години

В книге отражены важнейшие результаты по Программе фундаментальных исследований Президиума
РАН «Традиции и инновации в истории и культуре» (2012–2014). В реализации программы приняли уча-
стие исследователи крупнейших научных центров Российской академии наук и ее региональных отделе-
ний. Работа велась по следующим основным направлениям: преемственность и трансформации в древних
и средневековых обществах по археологическим и антропологическим данным; модернизация и её влияние
на российское общество; традиция, обычай, ритуал в истории и культуре; тексты традиционной культуры в
перспективе культурной эволюции; механизмы преемственности в развитии литературы; институциональ-
ные изменения в отечественной и мировой науках и в научной политике. В итоговых статьях представлен
комплексный анализ традиции, позволяющий раскрыть этот феномен в целостности и многообразии связей,
определить место традиции в истории и современной жизни различных социумов, а также в системе мето-
дологического инструментария наук об обществе и культуре.
Для археологов, историков, антропологов, социологов, лингвистов и широкого круга читателей.

Монография посвящена проблеме развития государств-наций и изучению траекторий их динамики в
ХХ–ХХI вв. Концептуальное осмысление проблематики культурного многообразия современных обществ
сочетается с богатым эмпирическим материалом. В книге рассматриваются кризис классических наций-
государств, трудности постколониального нациестроительства, а также специфические формы обращения
с культурным многообразием, свойственные обществам Востока.
Для историков, этнологов, социологов, политологов, а также преподавателей
и студентов высших учебных
заведений гуманитарного профиля.

Статья представляет собой обзор истории и современного состояния антропологии времени. Рассматриваются классические подходы в этой области (структурный, релятивистский, когнитивный) и их критика, включая постколониальную, исследования глобализации западного хронологического времени, а также основная проблема, стоящая перед антропологией времени сегодня: проблема его множественности-сосуществования различных категорий, способов измерения и понимания прошлого, настоящего и будущего, которая характеризует практически любой этнографический контекст. Ставится вопрос о том, как соотносятся друг с другом эти различные темпоральности. На основании этнографических исследований автора и новейших работ в этой области предлагается два основных способа организации этой множественности: отношения изменения и обмена.