Red Army

An analysis of the plan of the German General Staff in the context of the military-political situation in Europe in the years before the outbreak of the Second World War and the aggression of Nazi Germany on the Soviet Union, shows that anti-Russian attacks today are based on a misreading of activities of military and political leadership of the USSR in the interwar period and the pre-war years.

The article features historical and legal aspect of formation and operation of Soviet central scholar institutions in the Red Army, which were involved in studying military history in the 1920-1930’s. A special attention is paid to problems of reorganizing structures of Soviet military-historical agencies during the interwar period and their activities for directing all military-theoretical work in the Military Department of the Soviet state.

В статье рассматривается историко-правовой аспект становления и функционирования советских центральных научных учреждений Красной армии, занимавшихся изучением военной истории в период 1920–1930-х годов. Основное внимание уделено вопросам реорганизации структур советских военно-исторических органов в межвоенный период и их деятельности по руководству всей военно-теоретической работой в Военном ведомстве советского государства.

One of the features to distinguish the Great Patriotic War of 1941–1945 from all other wars throughout recorded history was its immense scale. No conflict prior to, during, or since has rivaled the level of mobilization of men and materiel between two combatant nations nor, sadly, of its carnage and bloodshed. Despite this, many events that played a pivotal role in the war’s outcome have yet to be fully understood. Seeking to add greater clarity to this is Aleksei Isaev’s Dubno 1941: The Greatest Tank Battle of the Second World War. This work provides much-needed context necessary for a more comprehensive understanding of the battles that took place among the towns and cities situated within the Western environs of the Kiev Military District during the initial stages of Operation Barbarossa.

Автор, проведя анализ существующей отечественной и зарубежной литературы, на основе архивных материалов, нормативно-правовых документов, принимаемых высшими органами государственного и военного управления РСФСР/СССР в 20–30 гг. XX столетия, определил основные факторы, которые оказывали влияние в межвоенный период на состояние обороноспособность Советского государства, выбор главного направления строительства Вооруженных сил, выбор системы комплектования Красной армии личным составом и подготовки  многомиллионного мобилизационного резерва в стране на случай войны.

The author, after analyzing the existing domestic and foreign literature, on the basis of archival materials, regulatory documents adopted by the highest bodies of state and military administration of the RSFSR / USSR in 20-30. XX century, identified the main factors that influenced the state of defense of the Soviet state in the interwar period, the choice of the main direction of the construction of the Armed Forces, the system of manning the Red Army and the preparation of a multi-million-strong mobilization reserve in the country in case of war.

W artykule przedstawiono postawy i reakcje polskich mieszkańców Bydgoszczy na wejście Armii Czerwonej do miasta w 1945 r. Część mieszkańców zdawała sobie sprawę ze zbliżającego się frontu. Oczekiwano wkroczenia wojska sowieckiego, oznaczało to bowiem przede wszystkim zakończenie okrutnej, ponad pięcioletniej okupacji niemieckiej. Dlatego zdobycie Bydgoszczy ludność przyjęła z radością; powodem dużego entuzjazmu było pojawienie się polskich jednostek wojskowych. Walki trwały kilka dni, a w działania wojenne włączali się również mieszkańcy. W tym czasie panowała na ulicach anarchia i chaos; ludność i żołnierze dokonywali szabru w sklepach, magazynach itp. Poważnym problemem dla bydgoszczan była działalność czerwonoarmistów, którzy dopuszczali się powszechnych rabunków i gwałtów. Ich odbiór społeczny był zdecydowanie negatywny. Już w trakcie bitwy o miasto przystępowano do zabezpieczania mienia państwowego i jego odbudowy. Wbrew twierdzeniom propagandy z czasów Polski „ludowej” ideologia komunistyczna nie odgrywała w tym zakresie żadnej roli. Omawiane zagadnienie nie było dotychczas tematem szerszego opracowania. W badaniach oparto się przede wszystkim na relacjach świadków, wykorzystano wspomnienia drukowane (literatura i prasa) i nieopublikowane, audycje radiowe oraz zasoby historii mówionej.

The article presents the attitudes and reactions of polish residents of Bydgoszcz to the entry of the Red Army into the city in 1945. Some inhabitants were aware of the approaching front. The entry of the Soviet army was expected, as it meant, above all, the end of the cruel, over five-year long German occupation. Therefore, the conquest of Bydgoszcz was welcomed by the people; the reason for great enthusiasm was the appearance of Polish military units. The fights lasted several days, and the inhabitants also joined the hostilities. At that time, anarchy and chaos reigned in the streets; the population and soldiers looted shops, warehouses, etc. A serious problem for the inhabitants of Bydgoszcz was the activity of the Red Army soldiers, who committed common robberies and rapes. Their social perception was definitely negative. Already during the battle for the city, state property was secured and rebuilt. Contrary to the claims of propaganda from the times of People’s Poland, the communist ideology did not play any role in this respect. The discussed issue has not been the subject of a broader study so far. The research was based primarily on eyewitness accounts, used printed (literature and press).

Artykuł opisuje działalność wojsk sowieckich w powiecie szubińskim w województwie pomorskim w 1945 r. oraz nastroje społeczne i stosunek mieszkańców do czerwonoarmistów. Wejście Armii Czerwonej na teren powiatu w styczniu 1945 r. oznaczało zakończenie okrutnej niemieckiej okupacji, zostało więc przyjęte przez miejscową ludność z radością. Od pierwszych chwil wojsko sowieckie było dominującą siłą w życiu polityczno-społeczno-gospodarczym regionu. Uczestniczyło w powoływaniu lokalnych władz, utrudniało prace nad odbudową, rozpoczęło systemową grabież majątku prywatnego i państwowego oraz deportacje do obozów pracy w ZSRS. Czerwonoarmiści dopuszczali się masowych przestępstw – od kradzieży i dewastacji, przez gwałty i pobicia, aż po zabójstwa. Ich działalność spowodowała ogólną niechęć i strach społeczeństwa przed sowieckim wojskiem. Powszechnie uważano, że Armia Czerwona okupuje Polskę i oczekiwano opuszczenia przez nią naszego kraju.

The article describes the activity of the Red Army in the district of Szubin (Pomeranian Voivodeship) in 1945, and social moods and attitudes of its inhabitants towards Soviet soldiers. The entry of the Red Army into the district in January 1945 marked the end of the cruel German occupation, so it was welcomed by the local population. From the very beginning, the Soviet Army was the dominant force in the political, social and economic life of the region. It took part in the appointment of local authorities, obstructed reconstruction work, started systematic looting of private and state property and deportations to labour camps in the USSR. Red Army soldiers committed mass crimes, from theft and devastation, through rape and beatings, to murder. Their activities caused the general public dislike and fear of the Soviet Army, the Red Army was believed to have occupied Poland and was expected to leave the country.

This article explores an enduring Soviet myth, the myth of Valaam. According to this widely believed story in 1946 or 1947 vagrant disabled veterans were forcibly cleared from the streets of Soviet cities and deported to Valaam, an isolated archipelago of fifty islands, approximately 250 kilometres north of Leningrad. These myths continue to be repeated by both historians and the general public, but little evidence has been provided to support them. This article provides original archival evidence about the myth's two main components: the clearance of disabled veterans from the streets and their subsequent exile to Valaam. For the first time it demonstrates the existence of an invalid's home on Valaam, but which challenges the “facts” of the myth. Attempts were made to clear the disabled vagrants from Leningrad's streets, but these did not occur in 1946 or 1947, and were neither successful nor systematic. Although a residential institution for the elderly and disabled was established on Valaam, which had its own unedifying history, it was not a dumping ground for thousands of disabled veterans cleared from urban areas. The Valaam myth is a classic example of a “false myth”; a story with only a flimsy basis in reality, but which reveals wider truths about the circumstances in which the myth was generated, and the mentalities of the individuals and society which accepted it. Having established the reality behind the myth, this article uses the Valaam myth as a lens for examining the plight of Leningrad's war disabled and the mentalities of those who believed and transmitted the myth. The article argues that these stories thrived because they were plausible, and it offers a number of explanations why Soviet citizens, and Leningraders in particular, believed this myth. Imperial and Soviet Russia had a long history of forced clearance of “socially marginal elements” and precedents of exiling them to isolated islands. Most importantly, Leningraders believed in the existence of a mythical dumping ground for disabled veterans because it accorded with their knowledge of the state's coercive practices and their experiences of the treatment of disabled veterans.

Artykuł opisuje stosunek mieszkańców Chojnic i powiatu chojnickiego do Armii Czerwonej w 1945 r. w kontekście działalności żołnierzy sowieckich. Przez kilka miesięcy po wyparciu Niemców wojsko sowieckie było dominującą siłą w życiu polityczno‑społeczno‑gospodarczym regionu: uczestniczyło w powoływaniu lokalnych władz oraz nadzorowało ich powstawanie i działanie; przeprowadzało aresztowania i wywózki cywili i członków podziemia do obozów pracy na terenie ZSRS. Od pierwszych chwil Armia Czerwona zajmowała obiekty przemysłowe i rolnicze, skąd wywoziła wyposażenie, inwentarz żywy i płody rolne. Przez cały rok czerwonoarmiści popełniali szereg przestępstw, od dewastacji i drobnych kradzieży, przez rabunki, podpalenia, kłusownictwo, po pobicia, postrzelenia, potrącenia samochodami, masowe gwałty (w tym nastolatek) i zabójstwa. Na konto Rosjan zapisać można co najmniej kilka ofiar śmiertelnych. Ustalenie całkowitej liczby przestępstw jest niemożliwe, choćby z tego powodu, że ludność nie zgłaszała odpowiednim organom wszystkich incydentów. Ponadto działalność żołnierzy utrudniała funkcjonowanie polskich urzędów czy instytucji. Część mieszkańców powitało Armię Czerwoną z radością, jej wejście oznaczało bowiem zakończenie niemieckiej okupacji. Z biegiem czasu stosunek do żołnierzy ulegał powszechnemu pogorszeniu, wzbudzali oni strach. Ludność odnosiła się do sowieckiego wojska z wrogością i nieufnością, uważano np. że okupuje ono Polskę. Część mieszkańców swoją niechęć do ZSRS mogła wynieść jeszcze z czasów II RP, niektórzy brali udział w wojnie polsko‑bolszewickiej. Powszechność przestępstw, a także negatywne oceny Armii Czerwonej potwierdzają dokumenty wytworzone m.in. przez polski aparat bezpieczeństwa (Milicję Obywatelską, Powiatowy Urząd Bezpieczeństwa Publicznego) oraz relacje mieszkańców. Dodać należy, że niektórzy czerwonoarmiści zostawili po sobie pozytywne wspomnienia.

The article is devoted to the largely unexplored issue of the anti-Bolshevik
underground in Petrograd in 1918. At the center of the research is a group headed by military engineer A. V. von Schwarz, who in March 1918 occupied the highest command posts at the headquarters of the Petrograd region and the Northern region of the curtain forces. The members of this group intended to create a People’s Army, consisting of career officers and old soldiers. This army, on the one hand, had to be ready to repel a possible German offensive, but, on the other hand, at any
moment be used to overthrow the Soviet regime. The group had connections with the underground guards officer organizations of Petrograd and with the Moscow antiBolshevik organization «Right Center». Despite the fact that the Soviet authorities did not manage to expose the conspiracy, von Schwarz and others failed to form a single
full-fledged military unit to implement their plan. The military threat from Germany began to weaken from mid-May, and the Soviet military command finally abandoned plans to create a People’s Army. Following this, members of von Schwarz’s staff resigned. Nevertheless, several uprisings and defections of military units to the side of the Whites were associated with the activities of the conspirators.

Various other explanations have been demonstrated as being pivotal to total victory and the downfall of the Third Reich. These central articulations amongst historians include German idealism, both militarily and politically, Soviet economic performance, the Russian Winter, external Lend Lease aid, Stalin’s Communist Party playing its vital role of “leader, organiser and inspirer”, and the contrasting personalities of Hitler and Stalin.

Resumen: Este artículo reevalúa los mitos del heroico regreso a casa y de la exitosa reintegración de los excombatientes del Ejército Rojo que volvieron a Leningrado a partir de 1945. La propaganda soviética creó una versión oficial de la desmovilización, que presentó a los veteranos como ciudadanos ejemplares que regresaban a la vida civil con relativa facilidad. Este mito creó la impresión de que los habitantes corrientes de Leningrado dieron una bienvenida de héroes a los excombatientes. A lo largo del siglo XX, la desmovilización de ejércitos de masas generó tensiones y dificultades. Por toda Europa la experiencia de desmovilización tras una guerra industrializada produjo resentimiento, desafecto y rabia. En contraste con los mitos oficiales, los veteranos de Leningrado no fueron diferentes a sus homólogos en otros lugares. Informes basados en sus cartas interceptadas por la censura militar revelan que muchos excombatientes estaban profundamente decepcionados por la recepción que se les ofreció en el Leningrado de posguerra. De sus frustraciones durante la desmovilización culparon a los llamados “ratas de retaguardia”, un término que escarnecía a aquellos funcionarios que se creía que habían eludido el servicio del frente para mantenerse a salvo en trabajos administrativos; algo que no era simplemente producto de la imaginación de veteranos insatisfechos, pues existen documentos que confirman que la corrupción y la burocracia eran problemas extendidos. A pesar de estos resentimientos latentes, el mito de una desmovilización exitosa se ha demostrado extraordinariamente duradero

This article examines women's wartime experiences with a focus on ethnic Latvian and Jewish women volunteers in the Red army in World War II. An estimated 8 percent of the Red army was composed of women, who played a wide array of roles, including as snipers, combat engineers, medics, and frontline journalists. This level of female participation was unique in World War II, but a close examination of the phenomenon shows that motives and means for entry into the Red army at the beginning of the war were not uniform. Our examination of the case of women volunteers from the Latvian Soviet Socialist Republic reveals key factors that fed women's fervent desire to "get to the front." It shows particular ways in which the Red army functioned as an unlikely refuge, sheltering women from some of the hardships and threats of life in the Soviet Russian interior, including hunger, loneliness, and a lack of warm clothing, while providing a means of exacting revenge against a mortal enemy. at the same time, it exposed women to extremes of violence and conflict. Dominant Soviet narratives of women in war have presented them in largely marginal roles or have silenced stories that failed to comport with triumphalist and masculine representations of World War II. This work uses the voices of women volunteers in the Latvian Riflemen's Divisions of the Red army to construct an agent-centered history of motives, experiences, and memories.

In the article the problems connected with mobilization planning, occupying an important role in military construction of the Soviet State during the non-military period are considered.

В статье рассматриваются проблемы, связанные с мобилизационным планированием, занимавшие важную роль в военном строительстве советского государства в межвоенный период.

Крушение Цинской и Российской империй в начале XX в. привело к экономическому и политическому хаосу на значительной части евразийского континента. В Байкальском регионе фактическое отсутствие государства спровоцировало многочисленные попытки региональных и внешних акторов воссоздать этот институт в той или иной форме. За шесть лет был разработан и частично воплощен в жизнь целый ряд проектов по созданию новых политических общностей и соответствующих административных и государственных границ. Авторы проектов апеллировали к этнической, религиозной и цивилизационной идентичности разнородного населения, обращались к идеям самоопределения и социальной справедливости, соперничали и сотрудничали друг с другом. Активная фаза борьбы за власть завершилась созданием Бурят-Монгольской автономной республики в 1923 году и независимой Монгольской республики годом позже. Для анализа конкурирующих проектов и тех пространств, которые они разграничивали, нами была создана географическая информационная система. По результатам исследования можно утверждать, что хотя номинальным критерием для окончательного размежевания стала национальность, другие идентичности также были учтены. Кроме того, уделяя значительное внимание трансграничным взаимосвязям, авторы победившего проекта фактически представили модель управления для будущего послереволюционного мира «без границ».

This thesis explores the history of one German family during World War II, using
the inspiration and background knowledge gained from historic scholarship and literature to create narratives closely following actual experiences and memories to help understand the peculiarities of war narrative and war memory. The sources are interviews with relatives, existing literature on the subject matter, and the writer’s imagination.

В ходе работы по поиску исторических источников для исследования по теме «психологическая война» я нашел в архивах Российской государственной библиотеки статью Дивизионного комиссара Д. Лестева «Печатная пропаганда на фронте». Статья была написана Дмитрием Александровичем за день до его героической гибели при обороне Москвы и, по моим сведениям, с 1942 года до сих пор нигде не переиздавалась. Стоит отметить, что найденная статья является важным историческим свидетельством, раскрывающим методы и технические приемы пропаганды в Красной Армии во время Великой Отечественной Войны. Крайне интересны практические советы по организации печатной пропаганды, которые дает в своей статье Д. Лестев.

The article features historiography on problems connected with the development of territorial-militia system in the Workers’ and Peasants’ Red Army (1920’s – 1930’s). The author elucidates both Russian and foreign historiography. The works by representatives of Russian military intelligentsia are examined, as well.

В статье раскрывается историография вопросов развития территориально-милиционной системы в Рабоче-крестьянской Красной армии (1920 – 1930-е гг.), освещается как отечественная, так и западная историография проблемы. Кроме того, рассмотрены и труды представителей русской военной эмиграции.

The article examines the activities of government bodies and the military administration of the USSR in developing the artillery of the Red Army in the period from the mid-1930s. to May 1945. The conclusions presented in the article, based on the account and use of historical experience, can be useful and instructive for the justification and decision-making by the military command authorities of the Armed Forces of the Russian Federation in modern conditions and allow us to assess with more objectivity the perspective of artillery development-defense of the Fatherland of the kind of troops for the future.

В статье рассматривается деятельность органов государственной власти и военного управления СССР по развитию артиллерии Красной армии в период с середины 1930-х гг. по май 1945 г. Представленные в статье выводы, основанные на учете и использовании исторического опыта, могут быть полезными и поучительным для обоснования и принятия решений органами военного управления Вооруженных Сил Российской Федерации в современных условиях и позволяют с большей объективностью оценивать перспективу развития артиллерии важнейшего для защиты Отечества рода войск на будущее.

In the article historical aspects of transition of territorial militia units and the Workers’ and Peasants’ Red Army to the personnel principle of recruitment in the 30’s are considered. The focus is on the transition from a mixed system of the Workers’ and Peasants’ Red Army recruitment to the personnel principle of force development of the country. The article also presents changes in strength of the Red Forces, its supplying with artillery, armored vehicles and air defense facilities. In addition, the issue of the change impact of the Red Forces recruitment system on the level of combat effec- tiveness because of the growing military threat is considered.

В статье рассматриваются исторические аспекты перехода в 1930-е годы территориально-милиционных ча-стей и соединений РККА на кадровый принцип комплектования. Основное внимание уделено переходу от сме-шанной системы комплектования РККА к кадровому принципу строительства Вооруженных сил страны. В статье так же показаны изменения численного состава Красной армии, ее оснащение артиллерией, бронетанковой техникой и средствами противоздушной обороны. Кроме того, рассматривается вопрос о влиянии изменения системы комплектования Красной армии на уровень ее боеспособности в связи с нарастающей военной угрозой.

The article deals with foreign factors, together with the changes of socioeconomic conditions have made it necessary in the middle of the 1930s, increasing numbers of the USSR Armed Forces and their technical re-equipment, which resulted in a shift from the territorial militia system acquisition to staffing principle construction the armed forces.

В статье рассматриваются внешнеполитические факторы, которые, в совокупности с изменениями социально-экономических условий, вызвали необходимость в середине 1930-х годов увеличения численности Вооруженных Сил СССР и их технического переоснащения, что повлекло за собой переход от территориально-милиционной системы комплектования к кадровому принципу строительства Вооружённых сил.

The article is about soviet presence in Soldin (now Myślibórz in Poland) in 1945. Red Army went into this small German town on 31 January 1945. Unknown soviet soldier, durring rape attent, was shot by the German officer. For this reason 120 Germnans from Soldin were executed. In the ’90s,  as  a  result  of  the  understatements,  about  rape  attend  was  accused  soviet  general  –  Amayak Babayan.

The article deals with theoretical and practical aspects of training Soviet citizens to military service in the 30’s. The focus is on the organization of defense-mass work during the first Soviet five-year plans. Established network of defense-mass organizations in the country has contributed to the solution of double-base tasks - spread of military knowledge among the population and the formation of a sense of patriotism and willingness to defend the Fatherland in Soviet citizens. Experience of implementation of military educational system of USSR civilian population attests to the fact that this work has had the enduring historical significance in strengthening the country's defense.

В статье рассматриваются теоретические и практические аспекты подготовки советских граждан к военной службе в 1930-е годы. Основное внимание уделено организации оборонно-массовой работы в годы первых советских пятилеток. Созданная в стране сеть оборонно-массовых организаций способствовала решению двухосновных задач распространение среди населения военных знаний и формирование у советских граждан чувства патриотизма и готовности встать на защиту Отечества. Опыт создания системы военной подготовки гражданского населения СССР свидетельствует о том, что эта работа имела непреходящее историческое значение в деле укрепления обороноспособности страны.

Resumen. La Segunda Guerra Mundial es uno de los momentos históricos más importantes y estudiados de la reciente historia de la Humanidad. El interés que esta contienda suscita y la gran cantidad de información disponible ha generado multitud de obras sobre los hechos acaecidos entre 1939 y 1945 a nivel planetario, ya sea ocupándose de campañas al completo o de batallas puntuales. La invasión de la Unión Soviética por las tropas del Tercer Reich y, concretamente, la Batalla de Stalingrado (considerada como la batalla más sangrienta de la historia) son hechos muy importantes dentro de la guerra, sobre todo teniendo en cuenta la importancia geoestratégica y moral de este concreto episodio bélico, que supuso el punto de inflexión a partir del cual las fuerzas del Eje empezaron a perder terreno frente a los aliados en Europa. En el presente artículo se relacionan dos conocidas y recientes películas sobre esta batalla: una desoladora visión desde la óptica alemana (Stalingrado, 1993) y otra más amable y espectacular centrada en el bando soviético (Enemigo a las Puertas, 2001). Ambas demuestran los múltiples puntos de vista desde los que se puede abordar un mismo hecho histórico y las enormes diferencias que pueden existir entre un cine europeo comprometido histórica, política y moralmente y un cine de Hollywood más pendiente del espectáculo y de la acogida del público.
Palabras clave. cine e historia, cine bélico, Segunda Guerra Mundial, 1942-1943, Batalla de Stalingrado, Unión Soviética, Tercer Reich, Ejército Alemán, Wehrmacht, Ejército Rojo.

Abstract. Second World War is certainly one of the most important fields of research in recent world history. The context and the amount of available information have induced a great number of filmic works concerning the multiple events occurred between 1939 and 1945 on a worldwide scale. Some of those movies deal with complete war campaigns, others with especially important battles. Soviet Union invasion by Third Reich forces and the Battle of Stalingrad in particular (considered as the most bloody battle in history) were two decisive war moments, from the geostrategic and morale point of views. The latest one implied a turning point in which Axis forces began losing the war in Europe. The paper examines two well-known and recently released movies dramatising this battle. Each one of them present a different approach to the same event: a retrospective of devastation from German point of view (Stalingrad, 1993) and a more spectacular point of view focused on the Soviets side (“Enemy at the gates”, 2001). Both films show how it is possible to approach the same historical milestones from different perspectives and the enormous differences often existing between an European cinema compromised historically, politically and morally in contrast with Hollywoodian productions more worried with spectacular visual effects and box-office income.
Keywords. cinema & history, war film, Second World War, 1942-1943, Battle of Stalingrad, Soviet Union, Third Reich, German Army, Wehrmacht, Red Army.

Não existiu um estado-maior conjunto de planejamento entre os aliados ocidentais e Moscou Tropas americanas e inglesas nunca combateram, de forma digna de nota, ao lado do Exército Vermelho. Enquanto os Aliados ocidentais travaram a guerra em dois hemisférios por três anos e meio, Stalin manteve um pacto de não-agressão com Tóquio até o verão de 1945, para afastar a ameaça da abertura pelos japoneses de uma segunda frente na Sibéria. Tampouco existiu um estado-maior conjunto de planejamento entre os aliados ocidentais e Moscou.

Πέρασαν 75 χρόνια από την αντιφασιστική νίκη, από το τέλος της φρικτότερης εμπόλεμης σύρραξης που έχει γνωρίσει μέχρι σήμερα η ανθρωπότητα. Στον Β΄ Παγκόσμιο Πόλεμο ενεπλάκησαν 61 χώρες σε επιχειρήσεις που διεξήχθησαν στο έδαφος 40 χωρών.
Ο Β΄ Παγκόσμιος Πόλεμος δεν ήταν κεραυνός εν αιθρία. Προέκυψε ως αποτέλεσμα της διαπλοκής των αντιφάσεων των κληροδοτημάτων του Α΄ Παγκοσμίου Πολέμου, ως μέσο εδραίωσης και αναδιαμόρ¬φωσης των συσχετισμών δυνάμεων σε διεθνές επί¬πεδο, ως μέσο διανομής και ανα¬διανομής του παγκόσμιου πλούτου και της ισχύος, ως τρόπος επίλυσης των αντιφάσεων μεταξύ των ιμπεριαλιστικών δυνάμεων της εποχής, σε ένα πεδίο που διεμβολίζεται από τη δυναμική που δρομολογεί η πρώτηπρώιμη νικηφόρος σοσιαλιστική επανάσταση. Μετά την ήττα των αντεπαναστατικών δυνάμεων της εσωτερικής αντίδρασης και της εξωτερικής πολυεθνικής επέμβασης, οι ιμπεριαλιστικές δυνάμεις ποτέ δεν έκρυψαν και δεν εγκατέλειψαν τα σχέδιά τους για την κατάπνιξη της ΕΣΣΔ.
Η νεαρή Σοβιετική Ένωση γίνεται ο βασικός στόχος του Άξονα, αναλαμβάνοντας το κύριο βάρος του αντιφασιστικού αγώνα, γεγονός που αλλάζει άρδην το χαρακτήρα του πολέμου: γίνεται πλέον ένας αγώνας ζωής και θανάτου της πρώτης σοσιαλιστικής χώρας εναντίον της επιθετικότερης δύναμης κρούσης του κόσμου του κεφαλαίου. Οι λαοί της, με τις τεράστιες θυσίες τους, απετέλεσαν τον αποφασιστικό παράγοντα για την ήττα του φασισμού στην Ευρώπη και στον κόσμο, συντρίβοντας την Γερμανία. Η ΕΣΣΔ προκάλεσε το 77% των συνολικών απωλειών της Γερμανίας στον πόλεμο. Οι ιμπεριαλιστές «σύμμαχοι» εξέθρεψαν και κανάκευαν το τέρας του γερμανικού φασισμού και του άξονα, βασικός στόχος του οποίου ήταν η εξολόθρευση του κομμουνισμού, του «εβραιομπολσεβικισμού», και η απόκτηση αποικιακής «ενδοχώρας» προς Ανατολάς για το «ριγμένο» στην παγκόσμια ιμπεριαλιστική μοιρασιά γερμανικό κεφάλαιο, γι’ αυτό ανέβαλλαν διαρκώς το άνοιγμα του δευτέρου μετώπου, στο οποίο προέβησαν τον Ιούνιο του 1944 εκ του ασφαλούς, όταν ήδη προήλαυνε ακάθεκτος ο Κόκκινος Στρατός, και φοβήθηκαν μη χάσουν όλη την Ευρώπη… Το καθεστώς του κεφαλαίου από τη φύση του γεννά κρίσεις, οικολογικές και επιδημιολογικές απειλές/καταστροφές (που είναι ανίκανο να διαχειριστεί), γεννά φασισμό και πολέμους. Η κεφαλαιοκρατία συνιστά πλέον απειλή για την ίδια την ύπαρξη, για την επιβίωση της ανθρωπότητας. Το βασικό δίδαγμα αυτής της νίκης είναι ένα: ο εχθρός, οι πλέον επιθετικές δυνάμεις του παγκόσμιου κεφαλαίου, δεν είναι αήττητος, όταν οι λαοί αποφασίζουν να πάρουν τις τύχες τους στα χέρια τους.

The article highlights the problematic aspects of managing the activities of the artillery arma- ment service during the preparation and during the Battle of Kursk-one of the greatest battles not only of the Great Patriotic War of the Soviet people against Nazi Germany and its allies, but also of World War II as a whole. The topic of the article has an actual sound from the point of view of generalizing and analyzing the enormous work that the artillery armament service has made to achieve victory. The example of the Battle of Kursk shows that not only the un- paralleled courage of the troops, the art of generals, but also a sufficient number of modern military equipment, weapons, ammunition, as well as the system of work of the relevant struc- tures for supplying artillery, mortars and ammunition to military units connection) of constant combat readiness.

В статье освещены проблемные аспекты управления деятельностью органов службы артиллерийского вооружения при подготовке и в ходе Курской битвы одной из величайших битв не только Великой Отечественной войны советского народа против нацистской Германии и ее союзников, но и Второй мировой войны в целом. Тема статьи имеет актуальное звучание с точки зрения обобщения и анализа той огромной работы, которую внесли в достижение победы органы службы артиллерийского вооружения. На примере Курской битвы показано, что для победы над врагом нужны не только беспримерная храбрость войск, искусство полководцев, но и достаточное количество современной боевой техники, вооружения, боеприпасов, а также система работы соответствующих структур по снабжению артиллерийским вооружением, минометами и боеприпасами воинских частей (соединений) постоянной боевой готовности.

ITALIANO. L’articolo tratta dei militari sovietici catturati dal Regio esercito durante la campagna di Russia. Parte di una tragedia maggiore nota dal punto di vista storiografico, ovvero la sorte dei membri dell’Armata rossa presso i tedeschi, le vicende dei sovietici in mano italiana sono state affrontate solo in studi di ampio respiro. Il saggio prende in considerazione le fonti archivistiche politico-militari italiane per fare un quadro generale della gestione dei campi di concentramento, delle condizioni di vita dei prigionieri, del loro trattamento da parte dell’esercito occupante in relazione alle vicende operative e alle questioni logistiche che implicava un conflitto in quell’ambiente. Scopo dello studio è anche capire se, come e quanto il trattamento dei sovietici da parte italiana sia stato diverso e/o migliore di quello riservato loro dalla Wehrmacht.
ENGLISH. The article deals with the Soviet soldiers captured by the Regio Esercito during the campaign in Russia. A part of a major and historiographically known tragedy, namely the Red Army’s members under the Germans, the vicissitudes of the Soviets in the hands of the Italians have only been tackled in far-reaching works. This essay takes into consideration Italian politico-military archival sources in order to draw a broad summary of the direction of the concentration camps, of the prisoners’ life conditions, of their treatment on the part of the occupying army, with regard to military events and logistic problems entailed by such a war theatre. The study also aims to assess whether, in what manner and how much the treatment of the Soviets on the part of the Italian Army was different and/or better than that of the Wehrmacht.

During the military reform of 1924-1928. in the USSR, the principle was laid down on the principle of reducing the size of the Red Army in accordance with peacetime conditions and the country's economic capabilities. The adopted manning system of the armed forces made it possible to have a small personnel army capable of ensuring the security of the state’s borders and, in case of war, quickly mobilize formations and military units with full operational readiness. At the same time, military training was held for military citizens of the USSR and other events. The practical implementation of the main directions (elements) of military reform in Soviet society contributed to the implementation of fundamental changes in the military organization of the Soviet Union, bringing it to a qualitatively new level of development. In the 1930s, tremendous work was done in the USSR to increase the defense capability of the state, including mobilization and strategic planning. In the prewar years, the military potential of the Soviet state, which was directly dependent on the number of its population and its preparation for war, the quantity and quality of weapons and military equipment, the optimality of the structure of the Armed Forces and their mobilization readiness, was at the necessary and sufficient level so that to ensure not only victory in the war, but also, ultimately, after the defeat of fascist Germany and its surrender, to allow it to achieve a new redivision of the world that is beneficial to itself.

/ В ходе военной реформы 1924-1928 гг. в СССР в основу был положен принцип сокращения численности Красной армии в соответствии с условиями мирного времени и экономическими возможностями страны. Принятая система комплектования вооруженных сил позволяла при меньших затратах иметь небольшую кадровую армию, способную обеспечить безопасность границ государства, а в случае войны - быстро отмобилизовать соединения и воинские части с приведением их в полную боевую готовность. Одновременно проводилось военное обучение  военнообязанных граждан СССР и другие мероприятия. Практическая реализация основных направлений (элементов) военной реформы в советском обществе способствовала осуществлению кардинальных преобразований военной организации Советского Союза, выводу ее на качественно новый уровень развития. В 1930-е гг., в СССР была проведена огромная работа по повышению обороноспособности государства, включая вопросы мобилизационного и стратегического планирования. В предвоенные годы военный потенциал советского государства, находящийся в прямой зависимости от количества его населения и подготовки его к ведению войны, количества и качества вооружения и военной техники, оптимальности структуры Вооруженных сил и их мобилизационной готовности, находился на необходимом и достаточном уровне для того, чтобы обеспечить не только победу в войне, но и в конечном итоге после разгрома фашистской Германии и ее капитуляции позволить добиться выгодного для себя нового передела мира.

The article shows the activities of state authorities and the military in the  interwar period (1921–1941) was carried out in the interests of strengthening the defense capability of the Soviet Union. To solve this problem in the course of the Civil war were taken, including the military training of youth in the period prior to their conscription service in the red army. The article shows that the process of education and training of youth of premilitary age was carried out in extremely difficult conditions in consequence of the presence of a number of objective factors.
Scientific interest in the topic due to the fact that generation of Soviet youth, held a military training in the system of pre-conscription training in the 1920–1930- ies, fought in armed conflict with the participation of our country in the interwar period, and then it took up arms to protect their homeland from attack by German aggressors, and liberated their Homeland from Nazi invaders, and then managed to defeat the enemy in Western Europe.



В статье показана деятельность государственных органов власти и военного ведомства в межвоенный период (1921–1941 гг.), проводимая в интересах укрепления обороноспособности советской страны. Для решения этой задачи уже в ходе Гражданской войны были приняты соответствующие меры, в том числе обучение военному делу молодежи в период до их призыва на действительную службу в рядах Красной армии. В статье показано, что процесс обучения и воспитания допризывников осуществлялся в невероятно трудных условиях, в следствие наличия целого ряда объективных факторов.
Научный интерес к теме обусловлен ещё и тем, что именно поколение советской молодёжи, проходившее обучение военному делу в системе допризывной подготовки в 1920–1930-е годы, воевало в вооруженных конфликтах с участием нашей страны в межвоенный период, а затем оно взяло в руки оружие для защиты своего Отечества от нападения германских агрессоров, освободило свою Родину от фашистских захватчиков, а затем сумело разгромить врага в Западной Европе.

The article discusses the activities of the highest party leadership of the USSR and the country's military department in the mid-1920s, aimed at the reorganization of local bodies of military administration.

В статье рассматривается деятельность высшего партийного руководства СССР и военного ведомства страны в середине 1920-х годов, направленная на реорганизацию местных органов военного управления.