Russian syntax

While matrix clauses pronouns are almost never dropped in matrix clauses in Russian, silent pronouns are licensed in almost all kinds of embedded clauses. Null pronouns in such positions share similarities with PRO, but they also differ from PRO in many respects. In this paper, I show that there are two kinds of environments in which such pronouns can appear. The first kind of environment includes complements of attitude verbs, where there is strong evidence for a syntactic relation between the null pronoun and its antecedent. In the second kind of environment, which includes sentential adjuncts and embedded wh-questions, the nature of this relation seems to be different. I propose that Russian possesses a minimally specified silent pronoun which is phonologically deficient and must cliticize onto a higher projection and thus can only be found in the presence of an overt complementizer. I adopt the proposed in Holmberg (2005) that a major feature of pro-drop phenomena is the valuation of the D feature of the null pronoun. I propose that in Russian the null pronoun is unable to value this feature inside the clause where it is merged and therefore needs to probe outside the clause to get the D feature valued. The difference between properties of silent pronouns in the two kinds of environments is derived from the exact mechanism by which the valuation takes place. In the case of complements of attitude verbs, the valuation takes place as a result of an agree relation, in other cases the valuation takes place via a topic-chain.

В книгу известного ученого В.В.Бабайцевой вошли избранные научные и научно-методические статьи, написанные ею в течение 2005–2010 годов. Широко представлено многообразие проблематики исследований: теория лингвистики, проблемы грамматики, вопросы орфографии и пунктуации, лингвометодические идеи. Книга адресована учителям, аспирантам, преподавателям вузов и всем, кто изучает русский язык.

The book of the famous scientist V.V.Babaytseva includes selected scientific and methodological articles written by her during 2005–2010. A wide variety of research issues is presented: the theory of linguistics, problems of grammar, questions of spelling and punctuation, linguistic and methodological ideas. The book is addressed to teachers, graduate students, university teachers and anyone who studies the Russian language.

Монография Л.Ю.Максимова – главный труд выдающегося ученого, известного автора школьных и вузовских учебников, – не была издана при жизни. Она дает актуальное для современной лингвистики представление синтаксиса сложноподчиненного предложения как динамического явления, изучаемого на синхронном срезе языка. В работе показано, как осуществляется построение динамичной многомерной классификации сложноподчиненного предложения, при этом определяется, что лексика участвует в образовании грамматических форм предложения и моделеформа предложения оказывается абсолютно проницаемой для типизированных лексических и функциональных элементов. Сложноподчиненное предложение анализируется на разных уровнях абстрагирования, рассматривается соотношение его структурной и функциональной сторон, а также лексическое наполнение, имеющее отношение к грамматике.

The monograph of L.Yu.Maksimov is the main work of an outstanding scientist, a well-known author of school and university textbooks, the book was not published during his lifetime. It provides a representation of the syntax of a complex sentence as a dynamic phenomenon that is relevant for modern linguistics. The book shows how we can construct a dynamic multidimensional classification of a complex sentence, moreover the lexical units are involved in the formation of grammatical forms of the sentence.

В третьем сборнике статьей известного ученого В.В.Бабайцевой («Избранное. 1955–2005», «Избранное. 2005–2010», «Статьи последних лет» – 2014) разрабатывается проблематика предшествующих исследований: теория лингвистики, грамматика, вопросы орфографии и пунктуации, лингвометодические идеи. Особое внимание уделяется вопросам взаимодействия языка и речи. Книга адресована учителям, аспирантам, преподавателям вузов и всем, кто изучает русский язык.

In the third collection of papers of the famous scientist V.V.Babaytseva ("Selected works. 1955–2005", " Selected works. 2005–2010", "Papers of recent years" – 2014) the problems of previous studies are developed: the theory of linguistics, grammar, spelling and punctuation issues, linguistic and methodological ideas. Special attention is paid to the interaction of language and speech. The book is addressed to teachers, graduate students, university teachers and anyone who studies Russian.

In this thesis, I propose that the distribution of nominal phrases is constrained by the relative positions of phi-features that nominal phrases contain. More specifically, I propose a condition according to which two syntactic nodes bearing visible phi-features cannot be directly merged. This constraint results in the well-described generalization according to which Agreement is severely limited in the Nominal Domain and complements to nominals may not bear direct case-marking, unlike the complements of verbs and prepositions. Next, I suggest that the propagation of phi-features can be blocked by a formal feature – epsilon – that is borne on such morphemes as prepositions and linkers, as well as oblique case markers. A nominal phrase merged with an epsilon may combine with another nominal phrase when a bare nominal phrase may not. Next, I argue that the syntactic identity of nouns can be fully reduced to phi-features. The proposed approach is shown to extend to adjectives – another category whose syntactic behavior is largely determined by the presence of phi-features. To that effect, I show that the ban on direct marking of the complements of both adjectives and nouns can be understood as a constraint on the merger of two phi-bearing structures. I show how the proposed theory can account for several well known syntactic phenomena, including the ban on double Absolutives in Ergative languages and the lack of Structural Dative marking in the Nominal Domain. The empirical data is mainly drawn from Slavic, Romance, Germanic and Iranian languages of the Indo-European family and from Nakh-Dagestanian languages.

В книгу известного ученого В.В.Бабайцевой вошли избранные научные и научно-методические статьи, написанные ею в течение пятидесяти лет. Широко представлено многообразие проблематики исследований: лингвистика (структурно-семантическое направление в языкознании, теория переходности, синкретизма языковых явлений), лингвометодика, поэтика.

The book of the famous scientist V.V. Babaytseva includes her selected scientific and methodological articles of 1955–2005. The variety of research issues is widely presented: linguistics (the structural and semantic direction in linguistics, the theory of transitivity, syncretism of language phenomena), methods of linguistic research, poetics.

The paper deals with different kinds of inversion, i.e. change of the basic word order, in Russian noun phrase. These types of inversion differ as to their semantic contribution to the interpretation of the noun phrase, their syntactic properties (head movement vs. XP movement, availability of splits),
discourse register, eventual interaction with the information structure of the whole sentence. The paper argues that the crucial characteristic which splits these types of inversion into two classes is the choice of the phrasal stress bearer.

В монографии исследуется связь творчества М.Ю.Лермонтова с большим культурным стилем барокко. Анализируется полифония стилей, рассматриваются языковые особенности воплощения барокко в тексте М.Ю.Лермонтова: синтаксические конструкции-агрегаты с S-образным строением, графическая фактура прозаического и поэтического текста. Изучаются поэтическая логика, гармония текста, критическое мышление художника, эмблематичность текста, театральность как репрезентанты стиля барокко.

The monograph examines the connection between  M.Y.Lermontov's oeuvre and the great cultural Baroque style. The author analyzes the variety of styles in Lermontov's texts, examines the linguistic features of the Baroque in the texts of M.Y.Lermontov: syntactic constructions with S-shaped structure, graphic texture of prose and poetic texts. Representatives of the Baroque style are studied: poetic logic, harmony of the text, critical thinking of the artist, emblematical traits of Lermontov's text, its theatricality.

В единстве теоретических и прикладных аспектов анализируются динамические процессы на синхронном срезе языка. Язык изучается как внутренне гармонизированная, "организованная сложность". Рассматриваются фундаментальные теории (деятельностная концепция языка, синергетический подход, теория переходности и синкретизма языковых явлений, многомерная динамическая классификация сложного предложения), на основе которых разрабатывается общая концепция системного подхода к исследованию динамики языковых явлений. Показаны процедуры, методы и принципы анализа динамических взаимодействий в периферийной подсистеме языка (частицы), обладающей свойством "подвижности" семантических и синтаксических функций.

The author analyzes dynamic processes in the synchronous aspect of the language. Language is studied as a harmonized, organized complexity. Fundamental theories are considered: the activity concept of language, the synergetic approach, the theory of transitivity and syncretism of language phenomena, the multidimensional dynamic classification of a complex sentence. Based on these theories, the author develops a general concept of a systematic approach to the study of the peripheral subsystem of language – particles, that have the property of "mobility" of semantic and syntactic functions.

The paper discusses the source and the position of the argumental genitive(s) in Russian noun phrase. The proponents of the DP-hypothesis consider genitive modifiers as representing the DP-layer, thus occupying the same structural position as possessive pronouns. However, Russian genitive arguments exhibit peculiar properties that cannot be subsumed under the D-analysis of possessors/external arguments. The paper argues that genitive is assigned inside the lexical nominal projection (NP), though we still need some functional structure embedding the NP to pro-vide landing site for possessive and demonstrative pronouns, as well as for N-movement.

Much recent linguistic research on Slavic languages has examined the movement of past participles to pre-auxiliary positions in compound tenses. In this paper I shall extend the domain of data in this area by examining similar constructions in Old Russian in the light of this recent theoretical work on the South and West Slavic languages. Although such participle movement is available in at least four periphrastic verbal constructions in Old Russian (perfect, pluperfect, conditional, future perfect, and perhaps future), I shall concentrate on two of them, namely the perfect and the conditional. In the first part of this paper, I examine the syntactic properties of these constructions, suggesting that the syntactic behavior of Old Russian in the main motivates an analysis of participle movement as movement of the participle to left-adjoin to I, with the auxiliary remaining in I. Certain facts of clitic placement pose a problem for this analysis, and motivate some additional process, either last-resort participle movement to C, or Prosodic Inversion (Halpern 1995, King 1996). I examine first the perfect construction, which offers the more straightforward picture. In the second part of this paper, I examine the syntactic properties of the conditional construction, where it appears that movement of the auxiliary itself to C under certain circumstances complicates the picture. Once the basic syntactic framework for the phrase structure of these constructions has been established, I shall move on to examine subsequent changes in that phrase structure. As is well known, Contemporary Standard Russian has inherited none of the periphrastic tenses of Old Russian. The final part of this paper focuses briefly on a case of reanalysis in the conditional. It is argued that children's failure to acquire the derived nature of the position of the conditional auxiliary
led to its reanalysis as a particle. Specifically, movement from I to C was lost, and an analysis adopted in which the conditional marker appeared directly in a position adjoined to C.

In this paper, the dichotomy of restrictive and appositive relative clauses is argued to be a consequence of the  semantic interpretation of the relative pronoun, which is analyzed as an operator in case of restrictives and as an anaphoric pronoun in case of appositives. Empirical evidence
supporting the anaphoric account of the relative pronoun comes from Russian. The paper shows that the range of interpretations of the pronoun kotoryj ‘which’ in appositives is identical to those of regular 3rd person anaphoric pronouns.

Структурно-семантические типы предложений в научном тексте (на материале текстов гуманитарной направленности) Ключевые слова: модель предложения, научный текст, семантическая структура. Abstract In the article, the author analyzes the semantic structure of an academic text by using the sentence model concept as a tool. A sentence model is a semantic and structural type of the sentence which is distinguished with respect to the structure of the proposition, the semantics of the predicate and the functions of the verb. Одним из эффективных инструментов анализа семантической структуры текста, в том числе и научного, является понятие модели, под которой по-нимается структурно-семантический тип предложения [Новоженова 2001, 2016]. Напомним, что в качестве критериев выделения мод ели нами исполь-зуются структура пропозиции (актанты и их количество), поверхностная синтаксическая структура, семантика предиката и функции глагольного слова в предложении. На основании данных критериев нами были выделены пять базовых моделей предложения: модель действия, модель характеристики, модель бытия, модель обладания и модель отношений [Kananowicz 2017]. Предполагается, что данные модели выступают во всех типах текстов, каждая из них при этом может иметь семантические разновидности. Далее в статье описываются реализации базовых моделей в научных текстах гуманитарной направленности. В качестве материала для анализа послужили фрагменты трех научных текстов на русском языке [Бабенко 2010; Киклевич 2013; Лотман 1996], всего около 600 предикативных структур (ПС); далее в тексте примеры сопровождаются указанием инициала фамилии автора.

Der Genitiv der Negation (GenNeg) ist eine linguistische Besonderheit slawischer Sprachen – allen voran des Russischen –, die Forscherinnen und Forschern seit mehr als einem Jahrhundert zahlreiche Rätsel aufwirft. Zunächst stellen sich morphosyntaktische Fragen: Wie kann es sein, dass ein ‚Subjekt‘ – wie wir es vor eurozentrischem Hintergrund definieren – nicht im Nominativ, sondern im Genitiv, einem obliquen Kasus, steht? Und womit kongruiert in solchen Sätzen das Verb? Im Hinblick auf die Tatsache, dass der GenNeg mit anderen Kasus alterniert und konkurriert – in der Subjektposition mit dem Nominativ, in der Objektposition mit dem Akkusativ – ist eine Erforschung mehrerer Aspekte fruchtbar: Welche semantischen Unterschiede in der Bedeutung einer Aussage löst die jeweilige Kasuswahl aus? Warum ver- wenden ältere SprecherInnen eher den Genitiv, jüngere hingegen eher den Akkusativ? Gibt es neben den semantischen und syntaktischen Faktoren, die eine Kasuszuweisung bedingen, auch noch pragmatische Aspekte, die beachtet werden müssen?
Dieser Beitrag widmet sich drei der relevantesten (und dominantesten) Ansätze einer semantischen Analyse des Phänomens: Angefangen mit der (1) informationsstrukturellen Annahme eines perspektivischen Zentrums in Existenzsätzen, das den GenNeg überall dort lizensiert, wo eine Situation aus Sicht eines Schauplatzes/Ortes und nicht der/des darin befindlichen Referenten betrachtet wird (Bsp. Ivana ne bylo na lekcii), zu der Formulierung der (2) Property-Type-Hypothese, die davon ausgeht, dass jene Nomenphrasen (NPs), die im Genitiv auftreten, eine Verschiebung ihres semantischen Typs (von Typ e, der individuelle Referenten bezeichnet, zu Typ <e,t>, der für Merkmale/Eigenschaften steht) erfahren haben (Bsp. Ja ne ljublju ėtoj pevicy = Ich mag etwas an der Sängerin nicht, bspw. ihren Gesang) bis hin zur umfassendsten Analyse nicht-kanonischer Genitivverwendungen (zu denen auch der Genitiv nach intensionalen Verben wie ždat‘ gehört), dem Konzept des (3) irrealen Genitivs, der einerseits ebenfalls voraussetzt, dass mit dem GenNeg markierte NPs eine semantische Typverschiebung durchmachen (s. Punkt (2)) sowie andererseits nur Referenten ohne Existenzpräsupposition kennzeichnet (Bsp. Lena ne polučila otveta; es wird nicht ausgesagt, dass überhaupt eine Antwort existiert).
Anhand von Beispielen werden diese Ansätze präsentiert und diskutiert, wobei besonderes Augenmerk auf jene Aspekte gelegt wird, die nach wie vor offene Fragen aufwerfen. Ergänzt werden die eigenen Analysen ausgewählter Beispielsätze (sowohl bekannte aus der Literatur als auch neue aus dem russischen Nationalkorpus) durch die intuitiven Grammatikalitätsurteile von MuttersprachlerInnen. Das Ziel ist neben einer systematischen Darstellung und Kritik der bisherigen Erkenntnisse zur Semantik des GenNeg auch die Erstellung eines Desideratakatalogs, der Anknüpfungspunkte für die zukünftige Forschung identifiziert.

Юбилейный сборник содержит статьи учеников и последователей В.В.Бабайцевой, в которых на многообразном языковом материале рассматриваются вопросы переходности, динамики и взаимодействия единиц разных уровней в грамматическом строе русского языка. Материалы статей могут быть использованы в преподавании русского языка в вузе и школе.

The anniversary collection contains articles by disciples and followers of V.V. Babaytseva, which deal with the issues of transitivity, dynamics and interaction of units of different levels in the grammatical structure of the Russian language on a variety of linguistic material. The materials of the articles can be used in teaching the Russian language at the university and school.

Настоящая статья посвящена феномену названий, а именно их согласовательным свойствам. В силу своей гибридной природы, названия, обладающие внутренней синтаксической структурой – как именной («Вся королевская рать», «Глазами клоуна»), так и не именной («Накануне», «Над пропастью во ржи») – имеют несколько различных стратегий выбора контролёра согласования. В статье представлен перечень таких стратегий, полученный путём анализа корпусного материала, и высказаны предположения о механизмах выбора контролёра.

В статье поставлена проблема описания русского противопоставительного коннектора "а так". Предложены подходы к классификации контекстов употребления этого коннектора, отмечена его роль в актуальном членении высказывания, представлены наблюдения над его модификациями в тексте.

Is defined a problem of description the russian contrapositive connector а так. Are proposed approaches to the classification of contexts for this connector, noted his role in the functional structure of a sentence, presented observations of his modifications in the text.

Der Genitiv der Negation (GenNeg) ist ein für slawische Sprachen typisches linguistisches Phänomen, das im Russischen in zwei syntaktischen Positionen auftritt, in denen es jeweils mit einem anderen Kasus konkurriert: in der Subjektposition mit dem Nominativ, in der Objektposition mit dem Akkusativ. Diese Kasuskonkurrenzen stellen LinguistInnen seit über hundert Jahren vor mehrere herausfordernde Fragestellungen, von denen diese Publikation eine zentrale behandelt: In welchen Kontexten ist der GenNeg erlaubt und welcher Bedeutungsunterschied ergibt sich durch die genannten Kasusalternationen? Nachdem in einem umfangreichen Theorieteil zunächst der russische Genitiv besprochen und die relevantesten semantischen, teils auch syntaktischen Forschungsansätze zum GenNeg präsentiert werden, sollen ebendiese anhand einer qualitativen Analyse ausgewählter Beispiele aus der Fachliteratur auf ihre Gültigkeit getestet werden. Zusätzlich werden analoge Sprachstrukturen aus dem russischen Nationalkorpus sowie Grammatikalitätsurteile von L1-SprecherInnen des Russischen herangezogen, um zu überprüfen, inwiefern die Beispiele der sprachlichen Realität gerecht werden. Es wird gezeigt, dass Nomen, die eine GenNeg-Markierung erlauben, folgende Merkmale aufweisen: Einerseits fehlt ihnen eine relative Existenz-/Präsenzpräsupposition, d. h. es wird nicht davon ausgegangen, dass der Referent, den sie bezeichnen, in einer gewissen Domäne existiert/anwesend ist; andererseits sind sie vom semantischen Typ <e, t>, der keine Individuen, sondern Merkmale bezeichnet, weshalb der GenNeg meistens eine unspezifische, indefinite Lesart erhält. Sprachwandelprozesse bedingen, dass die Frequenz des GenNegs stetig abnimmt und die anderen Kasus (Nom und Akk) zur neutralen Kasuswahl werden. Auf Basis der systematischen Darstellung des Forschungsstands sowie der Analyse werden Desiderata herausgearbeitet, die als Anknüpfungspunkte für die zukünftige Forschung dienen sollen.

Для русских событийных номинализаций обычно постулируется следующая модель падежного маркирования аргументов: (i) косвенно-падежное и предложно-падежное управление внутренним аргументом совпадает с таковым у глагольной основы; (ii) аргументы в структурных падежах (номинатив и аккузатив) перекодируются приименным генитивом; (iii) в случае, если в составе клаузы аргументы, проецируемые глагольной основой, получили бы два структурных падежа (что имеет место при прямопереходном глаголе), внутренний аргумент оформляется генитивом, а внешний — инструменталисом.
Обобщение (iii) обычно рассматривается как свидетельство «эргативной» или «пассивной» стратегии в оформлении аргументов номинализации (см. Падучева 1974, 1977; Comrie 1980; Koptjevskaja-Tamm 1993, 2013; Engelhardt, Trugman 1998; Alexiadou 2001 и др.), при которой S- и P-аргументы оформляются «немаркированным» падежом, а A-аргумент оформляется иначе: специальным падежом, зарезервированным для внешнего аргумента переходной конструкции, или выражается в качестве адъюнкта.
Однако в работах (Pereltsvaig 2015; Gerasimova, Lyutikova, Pereltsvaig 2016) были получены новые данные, которые ставят под сомнение универсальность предыдущих эмпирических обобщений, подвергавшихся теоретическому моделированию. В результате качественных и количественных исследований корпусных данных (НКРЯ), интернет-корпуса и лингвистического эксперимента (более 120 носителей русского языка) были обнаружены дополнительные модели падежного маркирования аргументов номинализаций. Выяснилось, что порядка 70% носителей русского языка допускают оформление творительным падежом не только внешнего аргумента переходных основ, но и внешнего аргумента неэргативов и двухместных непереходных основ.
В докладе предполагается показать, что две стратегии оформления аргументов событийных номинализаций в русском языке получают объяснение в рамках двух формальных моделей падежа. Традиционная стратегия, использующая творительный падеж только для внешних аргументов прямопереходных основ, хорошо описывается конфигурационной теорией А. Марантца (Marantz 1991), причем генитив оказывается немаркированным падежом, а инструменталис — «зависимым». Использование же творительного падежа для любых внешних аргументов может быть представлено как реализация ингерентного падежа внешнего аргумента, приписываемого агенсу легким глаголом (Woolford 2006).

Монография А.А. Бурова посвящена системному исследованию явления субстантивной синтаксической номинации в русском языке. В работе выявляются сферы ее проявления, средства и способы реализации, устанавливается статус этого явления в зоне взаимодействия синтаксиса и номинационного семиозиса. Книга нацелена на определение места субстантивной синтаксической номинации в системе номинации, характеристику признаков и выявление репертуара единиц – производных синтаксического способа номинаций предметных денотатов, денотативных состояний и ситуаций в современном русском литературном языке.

The monograph of A.A.Burov is devoted to the systematic study of the phenomenon of substantive syntactic nomination in the Russian language. The book identifies the spheres of its manifestation, means and methods of implementation, and establishes the status of this phenomenon in the area of interaction between syntax and nominative semiosis. The book aims to determine the place of the substantive syntactic nomination in the nomination system and describes the features of syntactic nomination in the modern Russian literary language.

The paper discusses empirical evidence for the hierarchical structure of Russian noun phrase that comes from agreement phenomena. It shows that featural matrix of Russian DP is not obligatorily the same at different stages of syntactic derivation, and these discrepancies yield various mismatches in agreement patterns. The crucial characteristic of these mismatches is that they obey the implicational laws that follow from the hierarchical structure of the noun phrase.

The paper discusses morphological and syntactic properties of Names (including titles) in Russian such as their ability to control agreement and bear a case marker in certain instances. I suggest a classification of such expressions that is based on the two parameters: a) substantivation; b) presence of internal structure. I account for the variation across Names by dividing them into three classes that have different combinations of values of two parameters mentioned above.

Der Genitiv der Negation (GenNeg) ist ein für slawische Sprachen typisches linguistisches Phänomen, das im Russischen in zwei syntaktischen Positionen auftritt, in denen es jeweils mit einem anderen Kasus konkurriert: in der Subjektposition mit dem Nominativ, in der Objektposition mit dem Akkusativ. Diese Kasusalternation stellt LinguistInnen seit über hundert Jahren vor mehrere Rätsel, von denen die vorliegende Arbeit ein zentrales behandelt: In welchen Kontexten ist der GenNeg erlaubt und welcher Bedeutungsunterschied ergibt sich durch die genannten Kasusalternationen? Nachdem in einem umfangreichen Theorieteil zunächst der russische Genitiv besprochen und die relevantesten semantischen, teils auch syntaktischen Forschungsansätze zum GenNeg präsentiert werden, sollen ebendiese anhand einer qualitativen Analyse ausgewählter Beispiele aus der Fachliteratur auf ihre Gültigkeit getestet werden. Zusätzlich werden analoge Sprachstrukturen aus dem russischen Nationalkorpus sowie Grammatikalitätsurteile von L1-SprecherInnen des Russischen herangezogen, um zu überprüfen, inwiefern die Beispiele der sprachlichen Realität gerecht werden. Es wird gezeigt, dass Nomen, die eine GenNeg-Markierung lizensieren, folgende Merkmale aufweisen: Einerseits fehlt ihnen eine relative Existenz-/Präsenzpräsupposition, d. h. es wird nicht davon ausgegangen, dass der Referent, den sie bezeichnen, in einer gewissen Domäne existiert/anwesend ist; andererseits sind sie vom semantischen Typ <e, t>, der keine Individuen, sondern Merkmale bezeichnet, weshalb der GenNeg meistens eine unspezifische, indefinite Lesart erhält. Sprachwandelprozesse bedingen jedoch, dass die Frequenz des GenNegs stetig abnimmt und die anderen Kasus (Nom und Akk) zur neutralen Kasuswahl werden. Auf Basis der systematischen Darstellung des Forschungsstands sowie der Analyse werden Desiderata herausgearbeitet, die als Anknüpfungspunkte für die zukünftige Forschung dienen sollen.

The genitive of negation (GenNeg) is a linguistic phenomenon typical of Slavic languages. In Modern Russian, it occurs syntactically in both subject and object positions, competing with the nominative and accusative, respectively. This case alternation has posed numerous difficult challenges for linguists for more than a century, of which the present thesis addresses a central one: Which contexts allow the use of GenNeg and what differences in meaning result from the mentioned case alternations? After a thorough description of the genitive in Russian as well as a presentation and discussion of the most relevant semantic, to some extent also syntactic theoretical approaches, the theory shall be tested in a qualitative analysis of selected examples taken from the literature on GenNeg. Furthermore, analogous linguistic structures from the Russian National Corpus as well as grammaticality judgments and intuitions from L1-speakers of Russian will be used to review how the examples reflect the reality of modern language use. It will be shown that nouns which allow assignment of GenNeg display the following features: Firstly, they lack a relative presupposition of existence/presence, which means that it is not assumed that the referent they refer to exists or is present in a certain domain; secondly, they are of the semantic type <e, t> which does not denote individuals, but properties; this is why GenNeg is often interpreted as indefinite and unspecific. Processes of linguistic change determine that the frequency with which GenNeg is used is decreasing, whereas the other cases (nom and acc) become the neutral, unmarked choices. On the basis of the systematic description of the state of the arts as well as the analysis of selected examples, desiderata are presented that serve as starting points for future research on this topic.

The book addresses a number of grammatical and semantic issues concerning the choice between the nominative and instrumental cases of Russian secondary predicates (adjectives and ordinal numerals syntactically related to full lexical verbs), and presents the results of an experiment that was carried out in Moscow State University in December 1989. The experimental design of two questionnaires with a total of 148 test sentences allowed independent assessment for most of the variables that were expected to have an effect on the choice of the case. A total of 169 respondents, students of non-philological subjects, participated in the experiment.

The authors suggest a definition of the predicative that is limited to the examples where the constructions biti  ‘to be’ + predicative have predicative and/or attributive meaning; in connection with biti  the predicative is an obligatory syntactic-semantic unit.
The predicative is therefore a syntactic-semantic manner of using content words like adverbs, adjectives, nouns, or particles. In terms of lexicography, they do not represent separate lexical units, but only one out of several meanings of a lexeme.
Within the syntactic structure [Snom+Vcop+Snom] in identificational clausal sentences, the verb biti  ‘to be’ expresses ‘sameness’ or ‘equality’ of two nominal phrases, which in both positons as the subject and the predicate noun retain the reference value and semantic autonomy. On the other hand, the very fact that these participants in the given syntactic functions cannot be freely switched underscores the syntactic attributive hierarchy expressing an existing state and feature that is attributed to the subject. In cases of attributive relationship, however, the content word in the subject complement does no longer have concrete reference features, but it acquires predicate categorial features.
In the second part of the article, the authors focus on Slovene clausal sentences with the basic structure [S nom+S acc/S dat+V cop] that contain the nouns strah  ‘fear’, sram  ‘shame’, groza  ‘horror’, mraz  ‘cold’, dolgčas  ‘boredom’, škoda  ‘pity’ as predicatives. Peculiarities of Slovene sentences like Strah me je  ‘I’m afraid’, Sram me je  ‘I’m ashamed’, Dolgčas mi je  ‘I’m bored’, Mraz mi je  ‘I’m cold’, are evident when compared to Russian equivalents, which in a minimal realization also denote the existing state.
In Russian constructions like Мне холодно  ‘I’m cold’, Мне страшно  ‘I’m afraid’, Мне стыдно  ‘I’m ashamed’, predicative adverbs appear, while Slovene has predicative nouns in this position. Slovene nouns like strah  ‘fear’, dolgčas  ‘boredom’, and mraz  ‘cold’ can appear in other syntactic types, which indicates that they retain nominal categorial features.
In comparing valency features of predicative syntagms, the authors point out the difference in marking the experiencer: in Slovene constructions the experiencer can be expressed with both the dative (Dolgčas mi je ) and the accusative (Strah me je), while  in Russian it can be only expressed with the dative (Мне скучно, Мне страшно).
The option of expressing the experiencer with nouns like strah, sram, and groza in  the accusative is typical of South Slavic languages (Bulgarian, Bosnian, Croatian, Macedonian, Serbian, Slovene). The Slovene examples also show that the type of clausal sentences with accusative experiencer differs somewhat from the sentences with predicative nouns (dolgčas and mraz ) and dative experiencer.
Clausal sentences with accusative experiencer are not possible without expressing the logical subject (*Strah je , *Sram je ), while in cases with dative experiencer parallel clausal sentences exist (Sln. Dolgčas mi je  ‘I’m bored’ vs. Dolgčas je  ‘It’s boring’; Russ. Мне скучно vs. Скучно ). Slovene sentences with the accusative have the valency with abblative genitive denoting the instigator of the state (Strah me je psa  ‘I’m afraid of a dog’, Sram ga je prijateljev  ‘I’m ashamed of my friends’), while this option is not available to the same type of Russian sentences (*Мне страшно собаки ). Clausal sentences with dative experiencer, e.g., Mraz mi je  ‘I’m cold’,  Dolgčas mi je  ‘I’m bored’, are monovalent; introduction of another valency position usually leads to a change in meaning, e.g., Dolgčas mi je po tebi  ‘I miss you’.