Violetta Evallyo
State Institute for Art Studies, Mass Media Department, Faculty Member
This article attempts to provide an overview of foreign monographs and collective works that have been published in the 21st century, as well as some significant translations and reprints. This review cannot claim to provide an exhaustive... more
This article attempts to provide an overview of foreign monographs and collective works that have been published in the 21st century, as well as some significant translations and reprints. This review cannot claim to provide an exhaustive overview of all authors’ approaches, but some conclusions can be drawn from it anyway. Firstly, the identified problems which are in the focus of contemporary researchers differ in many respects from those which were the focus of attention of researchers in previous decades, and this seems to be due to the issues that concern different generations. The focus of scholars’ attention is still on ontological problems, eternally troubling humans – questions of spirituality, good and evil, humanism and the limits of the mankind, however, more and more space is occupied by contemporary issues: intolerance, femininity, trauma, deviancy, cruelty, nihilism. In Dostoevsky’s works, researchers are attracted by the prophetic motifs of the consequences of the lo...
The article reviews the reports delivered on November 1–3, 2022, at the International Research-to-Practice Conference Media Art—XXI Century: Genesis, Art Programs, Education Problems. It was organized by the Russian Academy of Arts, the... more
The article reviews the reports delivered on November 1–3, 2022, at the International Research-to-Practice Conference Media Art—XXI Century: Genesis, Art Programs, Education Problems. It was organized by the Russian Academy of Arts, the Research Institute of Theory and History of Fine Arts, the State Institute for Art Studies, Stroganov Moscow State Academy of Design and Applied Arts, the Moscow Architectural Institute (State Academy), and the National Academy of Design. The conference aimed at comprehending the current state of media art in the context of digitalization of classical works and methods of their exposure; at identifying key program and aesthetic dominants in media art; and at systematizing the most relevant educational projects. The organizers suggested the following aspects as the major research focuses: classical arts and media in digital discourse; new media in the socio-cultural environment; current media forms and their genesis; new media in the urban environment...
Research Interests:
In the Late Soviet years, there was a feeling of the collapse of many former creative attitudes and traditions, the destruction or withering away of the ethical and aesthetic values of the Soviet era, which was perceived as the collapse... more
In the Late Soviet years, there was a feeling of the collapse of many former creative attitudes and traditions, the destruction or withering away of the ethical and aesthetic values of the Soviet era, which was perceived as the collapse of artistry itself in its substantive and formal aspects. The blurring of the boundaries between realities and the absence of stable temporary “anchors” characterize the aura of film substance. The concept of “Ghost City” was developed on the material of the Late Soviet films “City Zero”, “The Museum Visitor” and “Days of Eclipse”. Fragmentary states, confusion of consciousness and the loss of a sense of a solid firmament under their feet, a solid system of values and spiritual guidelines are also observed in the heroes of the films. There is a throwing between the fictional heroes of reality and real everyday life. The image of the “ghostly” city is characterized, first of all, by the abstractness of its geographical coordinates and the narrativ...
Research Interests:
The article analyzes the film by Leonid Gaidai Incognito from St. Petersburg (1977) based on the N.V. Gogol’s play The Government Inspector. The author draws attention to the preservation of theatrical aesthetics, which is revealed in the... more
The article analyzes the film by Leonid Gaidai Incognito from St. Petersburg (1977) based on the N.V. Gogol’s play The Government Inspector. The author draws attention to the preservation of theatrical aesthetics, which is revealed in the spatial accents and the interaction of the characters. The comedic core of the play, the misunderstanding, is enhanced by the eccentric accents characteristic of the aesthetics of silent cinema. The key dramatic structure of the film is the various types of urban spaces — an imaginary idea of capital city and a real provincial town, as well as the dialogue of their artistic incarnations in the film. The activation of comedy effects takes place at the intersection of extremely serious elements and their childishly naive interpretation and implementation, decoration and attempts to imitate the surrounding space with “adult” (capital) images. The “unofficial” side of the artistic world is exposed by its permanent presence on the periphery of the frame...
Research Interests:
Research Interests:
The article analyzes the film by Leonid Gaidai Incognito from St. Petersburg (1977) based on the N.V. Gogol’s play The Government Inspector. The author draws attention to the preservation of theatrical aesthetics, which is revealed in the... more
The article analyzes the film by Leonid Gaidai Incognito from St. Petersburg (1977) based on the N.V. Gogol’s play The Government Inspector. The author draws attention to the preservation of theatrical aesthetics, which is revealed in the spatial accents and the interaction of the characters. The comedic core of the play, the misunderstanding, is enhanced by the eccentric accents characteristic of the aesthetics of silent cinema.
The key dramatic structure of the film is the various types of urban spaces — an imaginary idea of capital city and a real provincial town, as well as the dialogue of their artistic incarnations in the film. The activation of comedy effects takes place at the intersection of extremely serious elements and their childishly naive interpretation and implementation, decoration and attempts to imitate the surrounding space with “adult” (capital) images. The “unofficial” side of the artistic world is exposed by its permanent presence on the periphery of the frame and the stubborn, but not articulated desire to return to familiar forms. The film traces the idea that regardless of the hierarchical way of life, the form of statehood, the existence of a Russian person remains unshakable, only external attributes change in accordance with ideological dominants, but at a fundamental level, the established way of life does not undergo significant changes.
Incognito from St. Petersburg can be described as the intellectual apogee of the interaction of various aesthetics and comedic dominants. Masterfully alternating escalation and aggravation with containment and smoothing Gaidai keeps tension and dynamic of the dramaturgy. Eccentric elements, subtly woven into the artistic fabric, allowed the director to inscribe and remove Gogol’s motifs in the prism of his own era and its problems. / В статье анализируется фильм Леонида Гайдая «Инкогнито из Петербурга» (1977), снятый по пьесе Н.В. Гоголя «Ревизор». Автор обращает внимание на сохранение театральной эстетики, раскрывающейся в пространственных акцентах и взаимодействии с ними героев фильма. Заложенное в пьесе комедийное ядро — недоразумение — усиливается эксцентрическими акцентами, характерными для эстетики немого кинематографа.
Ключевой драматургической структурой фильма выступают различные типы городских пространств — воображаемый образ столицы и «реального» провинциального города, а также диалог их художественных воплощений в фильме. Активация комедийных эффектов происходит на стыке предельно серьезных элементов и их по-детски наивной интерпретации и реализации, декорирования и попыток подражания окружающего пространства «взрослым» (столичным) образам. «Неофициальная» сторона художественного мира обнажается своим перманентным пребыванием на периферии кадра и упрямым, но не артикулированным стремлением возвращаться к привычным формам. Прослеживается идея, что вне зависимости от иерархического уклада, формы государственности, экзистенция русского человека остается незыблемой. Лишь внешние атрибуты меняются в соответствии с идеологическими доминантами, но на фундаментальном уровне устоявшийся уклад не претерпевает значительных изменений.
«Инкогнито из Петербурга» можно охарактеризовать как интеллектуальный апогей взаимодействия различных эстетик и комедийных доминант. Виртуозно чередуя нагнетание и обострение со сдерживанием и сглаживанием, Гайдай сохраняет постоянное напряжение и динамику в драматургии фильма. Эксцентрические элементы, тонко вплетенные в художественную ткань, позволяют режиссеру добиться остранения гоголевских мотивов в призме собственной эпохи и ее проблем.
The key dramatic structure of the film is the various types of urban spaces — an imaginary idea of capital city and a real provincial town, as well as the dialogue of their artistic incarnations in the film. The activation of comedy effects takes place at the intersection of extremely serious elements and their childishly naive interpretation and implementation, decoration and attempts to imitate the surrounding space with “adult” (capital) images. The “unofficial” side of the artistic world is exposed by its permanent presence on the periphery of the frame and the stubborn, but not articulated desire to return to familiar forms. The film traces the idea that regardless of the hierarchical way of life, the form of statehood, the existence of a Russian person remains unshakable, only external attributes change in accordance with ideological dominants, but at a fundamental level, the established way of life does not undergo significant changes.
Incognito from St. Petersburg can be described as the intellectual apogee of the interaction of various aesthetics and comedic dominants. Masterfully alternating escalation and aggravation with containment and smoothing Gaidai keeps tension and dynamic of the dramaturgy. Eccentric elements, subtly woven into the artistic fabric, allowed the director to inscribe and remove Gogol’s motifs in the prism of his own era and its problems. / В статье анализируется фильм Леонида Гайдая «Инкогнито из Петербурга» (1977), снятый по пьесе Н.В. Гоголя «Ревизор». Автор обращает внимание на сохранение театральной эстетики, раскрывающейся в пространственных акцентах и взаимодействии с ними героев фильма. Заложенное в пьесе комедийное ядро — недоразумение — усиливается эксцентрическими акцентами, характерными для эстетики немого кинематографа.
Ключевой драматургической структурой фильма выступают различные типы городских пространств — воображаемый образ столицы и «реального» провинциального города, а также диалог их художественных воплощений в фильме. Активация комедийных эффектов происходит на стыке предельно серьезных элементов и их по-детски наивной интерпретации и реализации, декорирования и попыток подражания окружающего пространства «взрослым» (столичным) образам. «Неофициальная» сторона художественного мира обнажается своим перманентным пребыванием на периферии кадра и упрямым, но не артикулированным стремлением возвращаться к привычным формам. Прослеживается идея, что вне зависимости от иерархического уклада, формы государственности, экзистенция русского человека остается незыблемой. Лишь внешние атрибуты меняются в соответствии с идеологическими доминантами, но на фундаментальном уровне устоявшийся уклад не претерпевает значительных изменений.
«Инкогнито из Петербурга» можно охарактеризовать как интеллектуальный апогей взаимодействия различных эстетик и комедийных доминант. Виртуозно чередуя нагнетание и обострение со сдерживанием и сглаживанием, Гайдай сохраняет постоянное напряжение и динамику в драматургии фильма. Эксцентрические элементы, тонко вплетенные в художественную ткань, позволяют режиссеру добиться остранения гоголевских мотивов в призме собственной эпохи и ее проблем.
Research Interests:
The article examines a number of post-Soviet cinema films through the prism of decadence aesthetics. Those films are “The Kerosene Man's Wife”, “Chernov. Chernov","Alice and the second-hand bookseller"," The Breakthrough", "The body will... more
The article examines a number of post-Soviet cinema films through the prism of decadence aesthetics. Those films are “The Kerosene Man's Wife”, “Chernov. Chernov","Alice and the second-hand bookseller"," The Breakthrough", "The body will be buried, and the senior midshipman will sing". They highlighted the conceptual features of decadence: mystification, disruption of reality and attention to its shadow, seamy side, accentuation of decadence, destruction of the everyday environment, ethical categories, demonstration of vices, aestheticization of suffering and death. / В данной статье ряд фильмов постсоветского кинематографа рассматриваются через призму эстетики декаданса. В фокусе внимания оказались фильмы «Жена керосинщика», «Чернов. Chernov», «Алиса и букинист», «Прорва», «Тело будет предано земле, а старший мичман будет петь», в которых наиболее ярко проявились концептуальные черты декаданса: мистификация, разорванность реальности и внимание к ее теневой, изнаночной стороне, акцентирование упадка, разрушения бытовой среды, этических категорий, демонстрация пороков, эстетизация страданий и смерти.
Research Interests:
The article reviews the reports presented at the All-Russian Scientific Conference From “spectacle plays”1 to film comedies: The history of Homo Ridens, which was organized by the State Institute for Art Studies and the GITR Film and... more
The article reviews the reports presented at the All-Russian Scientific Conference From “spectacle plays”1 to film comedies: The history of Homo Ridens, which was organized by the State Institute for Art Studies and the GITR Film and Television School on June 2–3, 2022. The event focused on comprehension of the historical development of laughter culture, introduction of trusted research concepts, disclosure of new facts and archival materials, and revealing the relationship between the comic, its intensity and semantics in postmodernist aesthetics. The following key areas were proposed: fundamental problems of aesthetics, cultural studies, and art criticism; genre and stylistic varieties of comedy; circulation of laughter culture in film, television and other screen arts and in the Internet environment; transformations of representation of comic, laughter, and humor in the historical context; provocation, deconstruction, and citation in comics. The reports were divided into two grou...
Research Interests:
In the modern period the aesthetics of comedy in cinema was on the periphery of the attention of the science of art. Not least, this was due to the fact that the analysis of the comic was relegated to the background by the study of the... more
In the modern period the aesthetics of comedy in cinema was on the periphery of the attention of the science of art. Not least, this was due to the fact that the analysis of the comic was relegated to the background by the study of the playful relativity characteristic of postmodern trends in the screen arts of the late 20th and early 21st centuries. Meanwhile, Soviet film comedy remains one of the pinnacles in the development of this genre in the cinema of the 20th century. And the decline of comedy in modern Russian cinema prompts a return to the experience of the masterpieces of the Soviet era. The relevance of the topic is connected with this: the contexts of the comic and laughter in Soviet comedies, their functions of a social, communicative, aesthetic nature were not studied in detail and comprehensively in their time. The novelty of approaches today is associated with the possibility of free from ideological pressure and the most detailed consideration, and in part are visio...
Research Interests:
In this article, the digital museum is examined through the perspective of the “humanization” processes, which is the reorientation of museums to reach the widest audience and to introduce works of art in media discourse. First of all,... more
In this article, the digital museum is examined through the perspective of the “humanization” processes, which is the reorientation of museums to reach the widest audience and to introduce works of art in media discourse. First of all, these problems cover the transformation of the usual communication between museums and their visitors. Thus, new accents are formed and landmarks are shifted from a work of art to its recipient. The purpose of this study is analyzing the visual component of museums’ websites, cultural research of digital content. As a result of the release of museums and their material and cultural archive in the field of mass culture, access to works of art, and its informational, expert support are realized, but also a kind of desacralization of cultural objects is fixed. The article concludes that the range of visual shows presented in digital museums is wide and relies largely on game aesthetics, on the possibility of interactive manipulation of website content.
Research Interests:
The problem of interaction between machines and humans has been relevant at all times of human civilization’s development. This subject arose most acutely in the era of scientific and technical progress, giving rise to a wide problem... more
The problem of interaction between machines and humans has been relevant at all times of human civilization’s development. This subject arose most acutely in the era of scientific and technical progress, giving rise to a wide problem field, many aspects of which still require scientific understanding. In this discussion, the researchers tried to analyze the situation of the widespread implantation of new technologies and machines into the art field. The integration of technology generates the necessity of the author’s interpretations about the relationship between the technological and the humanistic. The authors turned to the problem of identification and draw the boundaries of the human “I” in the era of computerization of many spheres of life, to the topic of technology’s images in cinema (Polish, American, documentary), to the image of industrialization in American art of the first half of the 20th century, to modern installations by A. Reichstein, to the screen media in the sta...
Research Interests:
In this article, attention is mainly focused on the images of musicians with supernormal abilities in Western cinema, their recognizable external and behavioral features, which are largely a clichéd perception of one or another stylistic... more
In this article, attention is mainly focused on the images of musicians with supernormal abilities in Western cinema, their recognizable external and behavioral features, which are largely a clichéd perception of one or another stylistic of rock music. Why do the images of rock musicians fit so well into the visual structure? First of all, this is the high potential of the represented stories for multilevel decryption. The interest of mass culture in the field of rock music is characterized by many criteria, and not least of all associated with the carnival, mystical elements of concert activity; detective elements, and existential twists and turns. The clichéd motives of protest do not coincide with everyday life or do not directly correlate with it, but it is precisely the struggle that becomes in demand among the audience. It is symptomatic that rock musicians appear in many films in the images of Others, endowed with superpowers. Different myths are intertwined, and transformati...
Research Interests:
Research Interests:
The text reviews the Arts and Machine Civilization International Scientific Conference. The conference took place on March 30—April 2, 2021, and was organized by the State Institute for Art Studies, GITR Film and Television School, and... more
The text reviews the Arts and Machine Civilization International Scientific Conference. The conference took place on March 30—April 2, 2021, and was organized by the State Institute for Art Studies, GITR Film and Television School, and the Saint Petersburg State University. SIAS has been hosting conferences on contemporary culture, screen art and television for 17 years. This year, for the first time in the history of such forums, the researchers were tasked with analyzing the new things that machines have brought to the arts and, in general, to human life. The conference took its special place among the forums held over the past year in Russia and abroad in the following areas: artificial intelligence (Artificial Intelligence Journey, Moscow,Russia); machine learning (International Conferenceon Machine Learning, Vienna, Austria; 3rd International Conference on Machine Learning and Machine Intelligence, Hangzhou, China); civilization of knowledge (Civilization of Knowledge: Russian ...
Research Interests:
Research Interests:
In the modern period the aesthetics of comedy in cinema was on the periphery of the attention of the science of art. Not least, this was due to the fact that the analysis of the comic was relegated to the background by the study of the... more
In the modern period the aesthetics of comedy in cinema was on the periphery of the attention of the science of art. Not least, this was due to the fact that the analysis of the comic was relegated to the background by the study of the playful relativity characteristic of postmodern trends in the screen arts of the late 20th and early 21st centuries. Meanwhile, Soviet film comedy remains one of the pinnacles in the development of this genre in the cinema of the 20th century. And the decline of comedy in modern Russian cinema prompts a return to the experience of the masterpieces of the Soviet era. The relevance of the topic is connected with this: the contexts of the comic and laughter in Soviet comedies, their functions of a social, communicative, aesthetic nature were not studied in detail and comprehensively in their time. The novelty of approaches today is associated with the possibility of free from ideological pressure and the most detailed consideration, and in part are vision of the formal and substantive features of the film comedy of the Soviet period. This scientific process combines the methods of art history, cultural studies, folklore and anthropology.
This text reviews the reports at the Round Table “Aesthetics of Soviet Film Comedy”, organized by the Mass Media Arts Department of the State Institute for Art Studies and which brought together scientists of different generations from VGIK, the Union of Cinematographers of the Russian Federation, the Russian State University for the Humanities, the Higher School of Economics, the Academy of the Media Industry, the Free University and other institutions. The purpose of the round table was to identify the main phases of the evolution of comedy in the Soviet cinema, and therefore the order of the reports took into account the historical chronology of the appearance of certain films and genre varieties of comedy. Since the formation of film comedy in the 1920s – 1940s, a change in philosophical paradigms, the transformation of an eccentric principle, the formation of new artistic images and motives have been recorded. The attention of researchers to the problems of the relationship between society and the state, concepts and theories of the comedy principle in the context of government orders was also obvious.
Particular attention of researchers was directed to the polymorphic nature of comedy, capable of combining lyricism and farcicalness, serious and frivolous, openly conditional and life-like. A number of speakers addressed to the individual elements of the comedy film poetics, the relationship between visual and sound, transformations of characters’ images, inclusions of theatrical forms, grotesque, and absurdity. Aspects of the film language of Sergei Gerasimov, Ivan Pyryev, Stanislav Barei, Edmond Keosanyan, Georgy Danelia, Leonid Gaidai were analyzed. / До недавнего времени эстетика комедии в кино находилась на периферии внимания науки об искусстве. Не в последнюю очередь это было связано с тем, что анализ комического был отодвинут в тень изучением игровой относительности, характерной для постмодернистских тенденций в экранных искусствах конца ХХ и начала XXI века. Между тем советская кинокомедия остается одной из вершин развития данного жанрового направления в кинематографе ХХ века. А упадок комедии в современном российском кинематографе побуждает вернуться к опыту шедевров советского периода. С этим и связана актуальность темы: контексты комического и смехового в кинокомедиях советского времени, их функции социального, коммуникационного, эстетического характера не были в свое время подробно и всесторонне исследованы. Новизна подходов сегодня связана с возможностью свободного от идеологического давления, максимально подробного рассмотрения, а отчасти и пересмотра формальных и содержательных особенностей советской кинокомедии. Данный научный процесс сочетает в себе методы искусствоведения, культурологии, отчасти фольклористики и антропологии.
В данном обзоре освещаются доклады, прочитанные на круглом столе «Эстетика советской кинокомедии», организованном сектором художественных проблем массмедиа Государственного института искусствознания и собравшем ученых разных поколений из ВГИКа, Союза кинематографистов РФ, РГГУ, ВШЭ, Академии медиаиндустрии, Свободного университета и других институтов. Цель круглого стола заключалась в выявлении основных фаз эволюции комедии в кинематографе советского времени, в связи с чем очередность докладов учитывала историческую хронологию появления тех или иных фильмов и жанровых разновидностей комедии. С момента становления кинокомедии в 1920–1940-х годах зафиксирована смена философских парадигм, трансформации эксцентрического начала, формирование новых художественных образов и мотивов. Закономерным было и внимание исследователей к проблематике взаимоотношения общества и государства, концепциям и теориям комедийного начала в контексте госзаказов.
Особое внимание исследователей было направлено на полиморфическую природу комедийного, способного сочетать лиризм и фарсовость, серьезное и несерьезное, открыто условное и жизнеподобное. Ряд докладчиков обращались к отдельным элементам поэтики кинокомедии, к соотношению визуального и звукового, к трансформациям образов героев, вкраплениям театральных форм, гротеска, абсурда. Были проанализированы аспекты режиссерского языка Сергея Герасимова, Ивана Пырьева, Станислава Бареи, Эдмонда Кеосаняна, Георгия Данелии, Леонида Гайдая.
This text reviews the reports at the Round Table “Aesthetics of Soviet Film Comedy”, organized by the Mass Media Arts Department of the State Institute for Art Studies and which brought together scientists of different generations from VGIK, the Union of Cinematographers of the Russian Federation, the Russian State University for the Humanities, the Higher School of Economics, the Academy of the Media Industry, the Free University and other institutions. The purpose of the round table was to identify the main phases of the evolution of comedy in the Soviet cinema, and therefore the order of the reports took into account the historical chronology of the appearance of certain films and genre varieties of comedy. Since the formation of film comedy in the 1920s – 1940s, a change in philosophical paradigms, the transformation of an eccentric principle, the formation of new artistic images and motives have been recorded. The attention of researchers to the problems of the relationship between society and the state, concepts and theories of the comedy principle in the context of government orders was also obvious.
Particular attention of researchers was directed to the polymorphic nature of comedy, capable of combining lyricism and farcicalness, serious and frivolous, openly conditional and life-like. A number of speakers addressed to the individual elements of the comedy film poetics, the relationship between visual and sound, transformations of characters’ images, inclusions of theatrical forms, grotesque, and absurdity. Aspects of the film language of Sergei Gerasimov, Ivan Pyryev, Stanislav Barei, Edmond Keosanyan, Georgy Danelia, Leonid Gaidai were analyzed. / До недавнего времени эстетика комедии в кино находилась на периферии внимания науки об искусстве. Не в последнюю очередь это было связано с тем, что анализ комического был отодвинут в тень изучением игровой относительности, характерной для постмодернистских тенденций в экранных искусствах конца ХХ и начала XXI века. Между тем советская кинокомедия остается одной из вершин развития данного жанрового направления в кинематографе ХХ века. А упадок комедии в современном российском кинематографе побуждает вернуться к опыту шедевров советского периода. С этим и связана актуальность темы: контексты комического и смехового в кинокомедиях советского времени, их функции социального, коммуникационного, эстетического характера не были в свое время подробно и всесторонне исследованы. Новизна подходов сегодня связана с возможностью свободного от идеологического давления, максимально подробного рассмотрения, а отчасти и пересмотра формальных и содержательных особенностей советской кинокомедии. Данный научный процесс сочетает в себе методы искусствоведения, культурологии, отчасти фольклористики и антропологии.
В данном обзоре освещаются доклады, прочитанные на круглом столе «Эстетика советской кинокомедии», организованном сектором художественных проблем массмедиа Государственного института искусствознания и собравшем ученых разных поколений из ВГИКа, Союза кинематографистов РФ, РГГУ, ВШЭ, Академии медиаиндустрии, Свободного университета и других институтов. Цель круглого стола заключалась в выявлении основных фаз эволюции комедии в кинематографе советского времени, в связи с чем очередность докладов учитывала историческую хронологию появления тех или иных фильмов и жанровых разновидностей комедии. С момента становления кинокомедии в 1920–1940-х годах зафиксирована смена философских парадигм, трансформации эксцентрического начала, формирование новых художественных образов и мотивов. Закономерным было и внимание исследователей к проблематике взаимоотношения общества и государства, концепциям и теориям комедийного начала в контексте госзаказов.
Особое внимание исследователей было направлено на полиморфическую природу комедийного, способного сочетать лиризм и фарсовость, серьезное и несерьезное, открыто условное и жизнеподобное. Ряд докладчиков обращались к отдельным элементам поэтики кинокомедии, к соотношению визуального и звукового, к трансформациям образов героев, вкраплениям театральных форм, гротеска, абсурда. Были проанализированы аспекты режиссерского языка Сергея Герасимова, Ивана Пырьева, Станислава Бареи, Эдмонда Кеосаняна, Георгия Данелии, Леонида Гайдая.
Research Interests:
In this article, the author addresses the topic of the Other in transmedia. The object of the study was visual works about the Witcher: the novels of A. Sapkowski, the Polish TV series "The Witcher" (Wiedzmin, 2002), the TV series "The... more
In this article, the author addresses the topic of the Other in transmedia. The object of the study was visual works about the Witcher: the novels of A. Sapkowski, the Polish TV series "The Witcher" (Wiedzmin, 2002), the TV series "The Witcher" (2019), the rock opera "Road without Return" (ESSE, 2009), computer games (The Witcher / 2008, The Witcher 2: Assassins of Kings / 2011, The Witcher 3: Wild Hunt / 2014), comics and game streaming. The aim of the study was the accents made by the creators of these works, a comparison of the most acutely presented topics. The key aspect of this article was the ratio of time and space, and its interpretations in various transmedia products, the transformation of the Witcher's image in his visual and aesthetic representations. The author concludes that transmedia is the actor of the so-called "humanization" (that is, anthropic saturation) of stories about Others.
Research Interests:
Avatar is the phenomenon, which in its essence is the "representative" of the user the virtual environment. The avatar phenomenon contains the duality of its perception and its role in the sociocultural space. This ambivalence is clearly... more
Avatar is the phenomenon, which in its essence is the "representative" of the user the virtual environment. The avatar phenomenon contains the duality of its perception and its role in the sociocultural space. This ambivalence is clearly manifests in the positioning of the avatar in the visual arts and its “real” life in a virtual environment. In this article an attempt to understand the term "avatar" are taken. The historical insight allowed to outline the evolution of discourse and to draw conclusions about the fundamental difference between understanding the avatar features in the visual arts and in the sociocultural space. It was concluded that in a broad sense, an avatar realizes the need to “editting” the user's identity in the network and creates the illusion of superhuman, divine possibilities of influencing a character on a virtual network.
Research Interests:
The Moscow underground (Metro) today is showing active development: new series of trains appear; stations are being built. Apart from material-plastic medium, the screen, virtual reality also emerges. It plays the key role in establishing... more
The Moscow underground (Metro) today is showing active development: new series of trains appear; stations are being built. Apart from material-plastic medium, the screen, virtual reality also emerges. It plays the key role in establishing a new metro mythology. This paper attempts to trace new perspectives of the underground’s virtual life and the points of their interfacing with the objective, material environment. One can loosely specify three types of screen media in the Moscow Metro: information panels (located above the doors in cars), interactive structures (Info-SOS at stations and screens with sockets in “head” and “tail” parts of modern trains), “television” screens” (In the lobby and built-in between car`s door and window, where the Moscow metro lines were traditionally located, and small screens at the eye level of standing passengers). They have different semantic content and types of communication with passengers. There are a number of evident trends in providing video sequence on screens of the Moscow metro in the second half of 2019. The headings broadcast on the screens went sequentially, from more socially significant subjects to quizzes and announcements. The alternation of short stories gave the impression that it took less time to travel. The entire block of on-screen information worked on the effect of “accelerating” time, creating the illusion of greater rapidity of the subway. The Moscow metro today is not so much about the architectural environment but rather a virtual communicative one, which, in addition to entertaining, calming, distracting from problems and uplifting, also represents a function of animating the metro, informing it with a temperament and intonation component. In the process of immersion in a simulated media of the Moscow metro, one finds out that it turns to be a virtual organism with a complex system of “organs”, its own nervous system and its own needs. The first and foremost of which is to preserve, strengthen the love of their passengers, perhaps even make them addicted to the metro environment and inspire them for continuous improvement and modernization of the world. / Московский метрополитен сегодня демонстрирует активное раз- витие: появляются новые составы, строятся станции. Сверх материально- пластической среды формируется и экранная, виртуальная реальность, ключевая роль которой заключается в моделировании новой мифопоэтики метрополитена. В данной статье предпринята попытка структурировать новые ракурсы виртуаль- ной жизни метро и точки их сопряжения с объективной, материальной средой. Можно условно обозначить три типа экранных сред в Московском метрополи- тене: информационные панели (расположены над дверьми в вагонах), интерак- тивные конструкции (Info-SOS на станциях и экраны с розетками в «головной» и «хвостовой» частях современных составов), экраны-«телевизоры» (в вестибю- лях и встроенные в промежуток между дверью и окном вагона, где традиционно располагалась схема линий московского метрополитена, и небольшие экраны на уровне глаз стоящих в поезде пассажиров). У них различный смысловой кон- тент и типы коммуникации с пассажирами. В формировании видеоряда на экра- нах московского метрополитена второй половины 2019 г. очевиден ряд тенденций. Рубрики, транслируемые на экранах, шли последовательно, от более социально значимых сюжетов до викторин и анонсов. При просмотре череды коротких сюжетов создавалась иллюзия «сжатия времени» поездки. Весь блок экранной информации работал на эффект «ускорения» времени и стремительности метро- политена. Сегодня в московском метро работает не столько архитектурная среда, сколько виртуальная коммуникативная, у которой, помимо функций развлекать, успокаивать, отвлекать от неразрешимых проблем и высветлять палитру жизнен- ных впечатлений, есть еще функция анимирования метро, наделения его характе- ром, темпераментом, интонационной структурой. Экранная среда метро работает как некая духовная сущность этого сложного организма, находящаяся в дистан- ционной, опосредованной коммуникации с пассажирами и формирующая как их отношение к метро, так и некоторые поведенческие установки.
Research Interests:
The modern Moscow subway is a complex and multi-structural phenomenon. It's carrying with pride the architectural heritage of the Soviet era, and today subway and its media environment are in constant formation, the current interest... more
The modern Moscow subway is a complex and multi-structural phenomenon. It's carrying with pride the architectural heritage of the Soviet era, and today subway and its media environment are in constant formation, the current interest and the modern are layered. Of all the aspects of the life and functioning of the modern subway, we're focusing on the media environment, the functioning of its historical, educational, entertaining components. In turn, the media environment consists of a conglomerate of aspects that to one degree or another form and expands the functions of the subway as an integral civilizational organism. First of all, we are talking about the information field (primarily visual content), architectural and decorative solutions in its historical and modern components, cultural, educational, and entertainment programs. Elements of media reality are located on horizontal connections; they are not self-sufficient and capable of life because of tight integration in...
The problem of interaction between machines and humans has been relevant at all times of human civilization’s development. This subject arose most acutely in the era of scientific and technical progress, giving rise to a wide problem... more
The problem of interaction between machines and humans has been relevant at all times of human civilization’s development. This subject arose most acutely in the era of scientific and technical progress, giving rise to a wide problem field, many aspects of which still require scientific understanding. In this discussion, the researchers tried to analyze the situation of the widespread implantation of new technologies and machines into the art field. The integration of technology generates the necessity of the author’s interpretations about the relationship between the technological and the humanistic. The authors turned to the problem of identification and draw the boundaries of the human “I” in the era of computerization of many spheres of life, to the topic of technology’s images in cinema (Polish, American, documentary), to the image of industrialization in American art of the first half of the 20th century, to modern installations by A. Reichstein, to the screen media in the stage space, in the city, and even in the virtual environment (for example on incredibly popular TikTok platform). The authors conclude that machine civilization is closely intertwined with humans. The images of technology are overgrown with countless interpretations: they can act as a theme, device, context, decoration, character, conflict with humanity, fight for its prosperity, try to identify itself in the human world. / Проблема взаимодействия машинного и человеческого была актуальна во все времена развития цивилизации. Наиболее остро этот вопрос встал в эпоху научнотехнического прогресса, создав широкое проблемное поле. В данной дискуссии исследователи постарались с разных сторон подойти к уже сложившейся ситуации повсеместного внедрения новых технологий, машин в сферу искусства, породившей и необходимость авторских интерпретаций соотношения технологического и гуманистического, начиная с постановки проблемы идентификации и очерчивания границ человеческого «я» в эпоху компьютеризации многих сфер бытия. Авторы обратились к теме репрезентации образов техники в киноискусстве, индустриализации в американском искусстве первой половины XX века, в современных инсталляциях А. Райхштейна, сценическом пространстве, в облике города и виртуальной среде (на примере популярной платформы TikTok). Авторы приходят к выводам, что образы машин и технических устройств могут быть связаны с темой произведения, образовывать контекст, декорацию, фигурировать в роли формального приема и т.д. Персонажи технического происхождения способны конфликтовать с человечеством, но и бороться за его процветание, и даже пытаться идентифицировать себя в мире людей.
Research Interests:
The text reviews the Arts and Machine Civilization International Scientific Conference. The conference took place on March 30—April 2, 2021, and was organized by the State Institute for Art Studies, GITR Film and Television School, and... more
The text reviews the Arts and Machine Civilization International Scientific Conference. The conference took place on March 30—April 2, 2021, and was organized by the State Institute for Art Studies, GITR Film and Television School, and the Saint Petersburg State University. SIAS has been hosting conferences on contemporary culture, screen art and television for 17 years. This year, for the first time in the history of such forums, the researchers were tasked with analyzing the new things that machines have brought to the arts and, in general, to human life.
The conference took its special place among the forums held over the past year in Russia and abroad in the following areas: artificial intelligence (Artificial Intelligence Journey, Moscow,Russia); machine learning (International Conferenceon Machine Learning, Vienna, Austria; 3rd International Conference on Machine Learning and Machine Intelligence, Hangzhou, China); civilization of knowledge (Civilization of Knowledge: Russian Realities, Moscow, Russia), etc. The novelty of the conference lies in the unification of the seemingly incompatible phenomena: art and machine civilization. As is commonly known, art was traditionally opposed to technology as something alien, sometimes hostile, although the both were born in human mind and created by human hands. Until now, the expression “machine civilization” in art has been used mainly in the genre of fantasy and with an emphasis on its negative connotations. The purpose of the conference was to comprehend the artistic practices in the era of machine civilization, get acquainted with current hypotheses, publish new facts and discuss modern terminologies (law of spontaneity, law of semantic uncertainty, algorithmic apophenia, post-opera, artificial life and new vitality). Along with the study of new challenges, old issues were raised, which became in demand in the machine civilization: originals and copies of artworks, the boundaries of conventionality and overcoming distrust in new media, narratives and poetics in serious and entertaining screen genres.
The conference reports were divided into six blocks: Theoretical Models, ScreenArts—Cinema, Fine Arts, Music, PC Games, and Digitalization.
Данный текст представляет собой обзор международной научной конференции «Искусство и машинная цивилизация», прошедшей с 30 марта по 2 апреля 2021 года. Организаторами конференции выступили Государственный институт искусствознания, Институт кино и телевидения (ГИТР) и Санкт-Петербургский государственный университет. Конференции, посвященные современной культуре, экранному искусству и телевидению, проводятся в ГИИ на протяжении 17-ти лет. В этом году впервые за историю подобных форумов перед исследователями была поставлена задача проанализировать то новое, что привнесено машинами в сферу искусств и в целом в человеческую жизнь.
В числе прошедших за последний год в России и за рубежом форумов в области искусственного интеллекта (Artificial Intelligence Journey, Москва, Россия); машинного обучения (International Conference on Machine Learning, Вена, Австрия, 3-я Международная конференция по машинному обучению и машинному анализу, Ханчжоу, Китай); цивилизации знаний («Цивилизация знаний: российские реалии», Москва, Россия) и др. данная конференция заняла свое особое место. Новизна ее концепции состоит в объединении, казалось бы, несовместимых явлений: искусства и машинной цивилизации. Как известно, традиционно искусство противопоставлялось технике как чему-то чуждому, иногда враждебному, хотя и то, и другое явилось результатом творения рук человеческих и его ума. До сих пор выражение «машинная цивилизация» в искусстве использовалось главным образом в жанре фантастики и с акцентом на отрицательные коннотации. Цель конференции — осмыслить художественные практики искусства в эпоху машинной цивилизации, познакомиться с актуальными гипотезами, обнародовать новые факты и обсудить современную терминологию («закон спонтанности», «закон смысловой неопределенности», «алгоритмическая апофения», «пост-опера», «искусственная жизнь и новая витальность»). Наряду с изучением новых проблем, были подняты и старые, которые стали востребованы машинной цивилизацией: оригинал и копия художественного произведения, границы условности и преодоление недоверия к новым медиа, нарративы и поэтика в серьезных и развлекательных экранных жанрах. Весь корпус докладов конференции был разделен на шесть блоков: «Теоретические модели», «Экранные искусства — кино», «Изобразительное искусство», «Музыка», «Компьютерные игры» и «Цифровизация».
The conference took its special place among the forums held over the past year in Russia and abroad in the following areas: artificial intelligence (Artificial Intelligence Journey, Moscow,Russia); machine learning (International Conferenceon Machine Learning, Vienna, Austria; 3rd International Conference on Machine Learning and Machine Intelligence, Hangzhou, China); civilization of knowledge (Civilization of Knowledge: Russian Realities, Moscow, Russia), etc. The novelty of the conference lies in the unification of the seemingly incompatible phenomena: art and machine civilization. As is commonly known, art was traditionally opposed to technology as something alien, sometimes hostile, although the both were born in human mind and created by human hands. Until now, the expression “machine civilization” in art has been used mainly in the genre of fantasy and with an emphasis on its negative connotations. The purpose of the conference was to comprehend the artistic practices in the era of machine civilization, get acquainted with current hypotheses, publish new facts and discuss modern terminologies (law of spontaneity, law of semantic uncertainty, algorithmic apophenia, post-opera, artificial life and new vitality). Along with the study of new challenges, old issues were raised, which became in demand in the machine civilization: originals and copies of artworks, the boundaries of conventionality and overcoming distrust in new media, narratives and poetics in serious and entertaining screen genres.
The conference reports were divided into six blocks: Theoretical Models, ScreenArts—Cinema, Fine Arts, Music, PC Games, and Digitalization.
Данный текст представляет собой обзор международной научной конференции «Искусство и машинная цивилизация», прошедшей с 30 марта по 2 апреля 2021 года. Организаторами конференции выступили Государственный институт искусствознания, Институт кино и телевидения (ГИТР) и Санкт-Петербургский государственный университет. Конференции, посвященные современной культуре, экранному искусству и телевидению, проводятся в ГИИ на протяжении 17-ти лет. В этом году впервые за историю подобных форумов перед исследователями была поставлена задача проанализировать то новое, что привнесено машинами в сферу искусств и в целом в человеческую жизнь.
В числе прошедших за последний год в России и за рубежом форумов в области искусственного интеллекта (Artificial Intelligence Journey, Москва, Россия); машинного обучения (International Conference on Machine Learning, Вена, Австрия, 3-я Международная конференция по машинному обучению и машинному анализу, Ханчжоу, Китай); цивилизации знаний («Цивилизация знаний: российские реалии», Москва, Россия) и др. данная конференция заняла свое особое место. Новизна ее концепции состоит в объединении, казалось бы, несовместимых явлений: искусства и машинной цивилизации. Как известно, традиционно искусство противопоставлялось технике как чему-то чуждому, иногда враждебному, хотя и то, и другое явилось результатом творения рук человеческих и его ума. До сих пор выражение «машинная цивилизация» в искусстве использовалось главным образом в жанре фантастики и с акцентом на отрицательные коннотации. Цель конференции — осмыслить художественные практики искусства в эпоху машинной цивилизации, познакомиться с актуальными гипотезами, обнародовать новые факты и обсудить современную терминологию («закон спонтанности», «закон смысловой неопределенности», «алгоритмическая апофения», «пост-опера», «искусственная жизнь и новая витальность»). Наряду с изучением новых проблем, были подняты и старые, которые стали востребованы машинной цивилизацией: оригинал и копия художественного произведения, границы условности и преодоление недоверия к новым медиа, нарративы и поэтика в серьезных и развлекательных экранных жанрах. Весь корпус докладов конференции был разделен на шесть блоков: «Теоретические модели», «Экранные искусства — кино», «Изобразительное искусство», «Музыка», «Компьютерные игры» и «Цифровизация».
Research Interests:
In this article, attention is mainly focused on the images of musicians with supernormal abilities in Western cinema, their recognizable external and behavioral features, which are largely a clichéd perception of one or another stylistic... more
In this article, attention is mainly focused on the images of musicians with supernormal abilities in Western cinema, their recognizable external and behavioral features, which are largely a clichéd perception of one or another stylistic of rock music. Why do the images of rock musicians fit so well into the visual structure? First of all, this is the high potential of the represented stories for multilevel decryption. The interest of mass culture in the field of rock music is characterized by many criteria, and not least of all associated with the carnival, mystical elements of concert activity; detective elements, and existential twists and turns. The clichéd motives of protest do not coincide with everyday life or do not directly correlate with it, but it is precisely the struggle that becomes in demand among the audience. It is symptomatic that rock musicians appear in many films in the images of Others, endowed with superpowers. Different myths are intertwined, and transformations and demonic forces are initially regarded as something unrighteous, but it is to the audience’s judgment that options are presented in assessing the Others and their fate. The author examines in detail a number of characters of rock musicians who appear in many films in the images of Others, supreme beings. This kind of character assumes the individual assessments of ethical principles inherent to this or that superhero. / Внимание автора сосредоточенно на образах музыкантов со сверхспособностями в западном кинематографе, их узнаваемых внешних и поведенческих особенностях, что во многом связано с клишированным восприятием того или иного стилистического направления рок-музыки. Возникает вопрос, почему же образы рок-музыкантов так хорошо вписываются в кинематографическую ткань. В первую очередь — благодаря высокому потенциалу экранных историй для многоуровневой дешифровки, наличию карнавальных и мистических мотивов в интерпретации концертной деятельности. Также значительную роль играют детективные элементы сюжетов и экзистенциальные проблемы героев. Клишированные мотивы бунтарства героев-Иных напрямую не соотносятся с современными поведенческими тенденциями в обыденной жизни, однако именно эти мотивы востребованы у зрительской аудитории. Автор подробно рассматривает ряд персонажей рок-музыкантов, которые появляются во многих фильмах в образах Иных и предполагают индивидуальные зрительские оценки этического начала в том или другом герое.
Research Interests:
The coronavirus pandemic has made significant changes in all areas of human life, disrupting the usual connections. Artists who did not want to pause their creative activities were forced to work under quarantine conditions. The key... more
The coronavirus pandemic has made significant changes in all areas of human life, disrupting the usual connections. Artists who did not want to pause their creative activities were forced to work under quarantine conditions. The key problem of screen arts today is the active hybridization of genres. In the series ‘Safe Liaisons’, director Constantin Bogomolov not only demonstrates this trend but also emphasizes the increasing permeability of genre boundaries. As a result, it is difficult to unambiguously determine the components of the aesthetics of visual works and their genre. This study aims to try to find out how various aesthetics, such as split-screen, screen life, and web series interact using a selected example. This article is an attempt to analyze the aesthetic component of ‘Safe Liaisons’ and the genre of the series. The analysis of the series has resulted in the understanding that the hybridization of aesthetics allowed the director to create a kind of manifesto of contemporary screen arts, multifaceted and multiple-valued. The author of the article concludes that in his work Bogomolov uses the principles of ‘automatic writing’ by A. Breton. This creative method activates the dynamics of the emerging genre of ‘artistic streaming’. / Сегодня в экранных искусствах сегодня идет активная гибридизация жанров. В своем сериале «Безопасные связи» К. Богомолов не только демонстрирует эту тенденцию, но и подчеркивает усиление проницаемости жанровых границ. Разнообразные эстетики — полиэкран, скринлайф, особенности веб-сериала — переплетаются в «Безопасных связях». В визуальную материю привносятся театральные элементы, разнообразные приемы из большого кинематографа, литературы. Все это позволяет режиссеру создать своего рода манифест современных экранных искусств, многогранный и многозначный. В данной статье предпринята попытка проанализировать эстетическую составляющую «Безопасных связей» и жанровую принадлежность сериала.
Research Interests:
Since the 21st century, digitalization has been actively implemented in all spheres of life, and this trend is relevant for Russian museums. The main content of the museum's digital environment is characterized by visual diversity and... more
Since the 21st century, digitalization has been actively implemented in all spheres of life, and this trend is relevant for Russian museums. The main content of the museum's digital environment is characterized by visual diversity and various communication accents. The same theme or exhibitions can be exploited in various visual forms, which allows you to see different shows. An important component of visual content is its split-screen implementation, which partially restores the lost material architectonics to the abstract digital space, or rather, creates an illusion of such a process. The purpose of this article is to analyze the digital museum as a complex art object. As a result of the study, it is concluded that the key features of the subject are media integration, the variability of communication modes, game manipulation of exhibiting objects, and in some cases overacted conceptuality. Communication with the digital museum’s content includes elements of interactivity, virtual immersion in the environment. All of these are characterized by a mostly private tone. By all its activities in the virtual media environment, the museum demonstrates the desire to correspond to modernity, to be an integral element of today's public culture, to have a memorable image. // С начала XXI века цифровизация активно внедряется во все сферы жизни, тенденция к закономерному цифровому расширению характерна и для российских музеев. Главным в наполнении музейной цифровой среды является стремление к визуальному разнообразию, дополненному различными коммуникационными акцентами. Зачастую одна и та же тема, выставка эксплуатируются в разных формах, что, по сути, позволяет получить несколько разных зрелищ. Важной составляющей визуального контента становится ее полиэкранная реализация, которая частично «возвращает» абстрактному цифровому пространству утраченную «материальную» архитектонику, вернее, ее иллюзию. Коммуникация с цифровым музейным контентом включает в себя элементы интерактивности, виртуального погружения в среду и характеризуется по большей части приватной тональностью. Всей деятельностью в виртуальной медиасреде музей демонстрирует стремление соответствовать современности, быть неотъемлемым элементом сегодняшней общедоступной культуры, иметь запоминающийся имидж. В условиях изоляции, в отрыве от материальной среды виртуальный музей можно рассматривать в качестве сложного арт- объекта. Его ключевыми особенностями становятся медийная интегрированность, вариативность коммуникационных режимов, игровая манипуляция объектами экспонирования и, в ряде случаев, повышенная концептуальность.
Research Interests:
At the end of April, the START channel showed a pilot episode of Konstantin Bogomolov's new series "Safe Liaisons". The plot unfolds in the mise-en-scène of the current pandemic and the isolation regime. Traditionally for cinematography,... more
At the end of April, the START channel showed a pilot episode of Konstantin Bogomolov's new series "Safe Liaisons". The plot unfolds in the mise-en-scène of the current pandemic and the isolation regime. Traditionally for cinematography, isolation and the threat of infection become more of scenery in which human characters are revealed. Konstantin Bogomolov focuses on the hidden corners of the modern human soul. The series consists of 8 episodes, the first seven are living in isolation, and the last is life after. For visual matter, every detail matters: time, nicknames of characters, a conglomerate of angles and motives (archetypes, the problem of identification, questions of happiness, the foundations of the family, etc.). In this text, attention will be mainly focused on the intro to the series.
В конце апреля канал START показал пилотную серию нового сериала Константина Богомолова «Безопасные связи». Сюжет разворачивается в мизансцене злободневной пандемии и режима изоляции. Традиционно для кинематографа, изоляция и угроза заражения становятся скорее декорациями, в которых раскрываются человеческие характеры. Константин Богомолов сосредотачивается на потаенных закоулках современной человеческой души.
Сериал состоит из 8 серий, семь первых — жизнь в изоляции, а последняя — жизнь после. Для визуальной материи имеет значение каждая деталь: время, никнеймы персонажей, конгломерат ракурсов и мотивов (архетипы, проблема идентификации, вопросы счастья, основ семьи и др.). В данном тексте внимание будет преимущественно сосредоточено на заставке к сериалу.
В конце апреля канал START показал пилотную серию нового сериала Константина Богомолова «Безопасные связи». Сюжет разворачивается в мизансцене злободневной пандемии и режима изоляции. Традиционно для кинематографа, изоляция и угроза заражения становятся скорее декорациями, в которых раскрываются человеческие характеры. Константин Богомолов сосредотачивается на потаенных закоулках современной человеческой души.
Сериал состоит из 8 серий, семь первых — жизнь в изоляции, а последняя — жизнь после. Для визуальной материи имеет значение каждая деталь: время, никнеймы персонажей, конгломерат ракурсов и мотивов (архетипы, проблема идентификации, вопросы счастья, основ семьи и др.). В данном тексте внимание будет преимущественно сосредоточено на заставке к сериалу.
Research Interests:
In this article, the digital museum is examined through the perspective of the "humanization" processes, which is the reorientation of museums to reach the widest audience and to introduce works of art in media discourse. First of all,... more
In this article, the digital museum is examined through the perspective of the "humanization" processes, which is the reorientation of museums to reach the widest audience and to introduce works of art in media discourse. First of all, these problems cover the transformation of the usual communication between museums and their visitors. Thus, new accents are formed and landmarks are shifted from a work of art to its recipient. The purpose of this study is analyzing the visual component of museums' websites, cultural research of digital content. As a result of the release of museums and their material and cultural archive in the field of mass culture, access to works of art, and its informational, expert support are realized, but also a kind of desacralization of cultural objects is fixed. The article concludes that the range of visual shows presented in digital museums is wide and relies largely on game aesthetics, on the possibility of interactive manipulation of website content.
В данной статье цифровые музейные расширения рассматриваются в ракурсе процессов переориентации музеев на охват самой широкой аудитории и активного включения произведений искусства в медиадискурс. В первую очередь обозначенная в статье проблематика охватывает трансформацию привычной коммуникации между музеями
и их посетителями. Так, образовываются новые акценты и смещаются ориентиры
с произведения искусства на его реципиента. Целью исследования является анализ визуальной составляющей сайтов музеев, культурологическое исследование цифрового контента. В результате выхода музейных образований и их материально-культурного архива в поле массовой культуры реализуется не только доступ к произведениям искусства и его информационному, экспертному сопровождению, но и своего рода десакрализация культурных объектов. В статье делается вывод, что спектр визуальных зрелищ, представленных в цифровых музеях, широк, опирается на игровую эстетику, на возможность интерактивной манипуляции наполнением сайтов.
В данной статье цифровые музейные расширения рассматриваются в ракурсе процессов переориентации музеев на охват самой широкой аудитории и активного включения произведений искусства в медиадискурс. В первую очередь обозначенная в статье проблематика охватывает трансформацию привычной коммуникации между музеями
и их посетителями. Так, образовываются новые акценты и смещаются ориентиры
с произведения искусства на его реципиента. Целью исследования является анализ визуальной составляющей сайтов музеев, культурологическое исследование цифрового контента. В результате выхода музейных образований и их материально-культурного архива в поле массовой культуры реализуется не только доступ к произведениям искусства и его информационному, экспертному сопровождению, но и своего рода десакрализация культурных объектов. В статье делается вывод, что спектр визуальных зрелищ, представленных в цифровых музеях, широк, опирается на игровую эстетику, на возможность интерактивной манипуляции наполнением сайтов.
Research Interests:
The peak of Peter Greenaway's popularity among trained viewers craving a complex movie came in the 1990s. The end of the twentieth century can generally be considered the heyday of this intellectual director, prone to experimentation,... more
The peak of Peter Greenaway's popularity among trained viewers craving a complex movie came in the 1990s. The end of the twentieth century can generally be considered the heyday of this intellectual director, prone to experimentation, rebuses and brutal shocking of an elite and even snobbish audience. Greenway is particularly addicted to large screen forms - large in many ways. They claim the extraordinary scale of the aesthetic design, the complexity of the form, a kind of internal infinite expansion of the meaning. The works of Peter Greenaway are characterized by total transmediaism, a complete “set” of postmodern instruments, a multi-layer (including split-screen) form of visual narration, and, of course, an unstoppable intention to overcome any boundaries, whether it be a frame of a frame or the limits of the real and the fictional.
Пик популярности Питера Гринуэя среди подготовлен-ных зрителей, жаждущих сложного кино, пришелся на 1990-е годы. Конец ХХ века вообще можно считать временем рас-цвета этого интеллектуального режиссера, склонного к экс-периментаторству, ребусам и брутальному эпатированию элитарного и даже снобистски настроенного зрителя. Гринуэй отличается особым пристрастием к большим экранным формам - большим во многих смыслах. Они претендуют на экстраординарную масштабность эстетического замысла, усложненность формы, некое внутреннее бесконечное рас-ширение объема смыслов. Для произведений Питера Гринуэя характерна тоталь-наятрансмедийность, полный «набор» постмодернистских инструментов, многослойная (в том числе-полиэкранная) форма визуального повествования и, конечно, неудержимая интенция преодоления любых границ, идет ли речь о рамке кадра или пределах реального и вымышленного.
Пик популярности Питера Гринуэя среди подготовлен-ных зрителей, жаждущих сложного кино, пришелся на 1990-е годы. Конец ХХ века вообще можно считать временем рас-цвета этого интеллектуального режиссера, склонного к экс-периментаторству, ребусам и брутальному эпатированию элитарного и даже снобистски настроенного зрителя. Гринуэй отличается особым пристрастием к большим экранным формам - большим во многих смыслах. Они претендуют на экстраординарную масштабность эстетического замысла, усложненность формы, некое внутреннее бесконечное рас-ширение объема смыслов. Для произведений Питера Гринуэя характерна тоталь-наятрансмедийность, полный «набор» постмодернистских инструментов, многослойная (в том числе-полиэкранная) форма визуального повествования и, конечно, неудержимая интенция преодоления любых границ, идет ли речь о рамке кадра или пределах реального и вымышленного.
Research Interests:
The essence of the split screen reception is to separate. However, paradoxically, it combines objects and spaces, integrating new ways of cooperation. The split screen can veil the displayed modernity, enhance the decorative and... more
The essence of the split screen reception is to separate. However, paradoxically, it combines objects and spaces, integrating new ways of cooperation. The split screen can veil the displayed modernity, enhance the decorative and connotational properties of visual matter in animation.
Research Interests:
A split screen is considered not as a local formal device, but as a complex cultural phenomenon, which can contribute to the understanding of modern visual culture. The concept of split screen is concretized, the typology of split screen... more
A split screen is considered not as a local formal device, but as a complex cultural phenomenon, which can contribute to the understanding of modern visual culture. The concept of split screen is concretized, the typology of split screen images is structured. It is concluded that the phenomenon underlying is not the material but the compositional features and its content.
В данной статье полиэкран рассмотрен не как локальный формальный прием, а как сложный культурный феномен, что может способствовать пониманию современной визуальной культуры. Само понятие полиэкрана конкретизируется. Структурируется типология полиэкранных изображений и делается вывод, что в основе рассматриваемого феномена лежит не материал, на котором возможно сосуществование разных пространственных и/или пространственно-временных локусов, а композиционные особенности и то содержание, которое эти композиции несут.
В данной статье полиэкран рассмотрен не как локальный формальный прием, а как сложный культурный феномен, что может способствовать пониманию современной визуальной культуры. Само понятие полиэкрана конкретизируется. Структурируется типология полиэкранных изображений и делается вывод, что в основе рассматриваемого феномена лежит не материал, на котором возможно сосуществование разных пространственных и/или пространственно-временных локусов, а композиционные особенности и то содержание, которое эти композиции несут.
Research Interests:
Дзига Вертов пытался создать интернациональный язык кино и породил особенный поэтический язык, «кино не для всех», которое не могло выполнять функции массовой пропаганды. Борясь за беспристрастные кино-факты, за «чистоту жанра», Вертов,... more
Дзига Вертов пытался создать интернациональный язык кино и породил особенный поэтический язык, «кино не для всех», которое не могло выполнять функции массовой пропаганды. Борясь за беспристрастные кино-факты, за «чистоту жанра», Вертов, тем не менее, творил поистине поэтические картины, наполненные необыденными смыслами на каждом уровне прочтения. Создавая свое искусство, режиссер применял смелые и сложные методы съемки и монтажные приемы. Одним из самых новаторских можно назвать полиэкранный метод сопоставления объектов в кадре, в результате корреляции которых визуальный ряд приобретал новые смыслы. В этой статье анализируются фильмы "Одиннадцатый", "Человек с киноаппаратом", "Энтузиазм: Симфония Донбасса".
Dziga Vertov tried to create an international language of cinema and spawned a special poetic language, "cinema is not for everyone", which could not fulfill the functions of mass propaganda. Struggling for impartial cinema facts, for the “purity of the genre”, Vertov, nevertheless, created truly poetic paintings, filled with extraordinary meanings at every level of reading. Creating his own art, the director applied bold and complex shooting methods and editing techniques. One of the most innovative is the multi-screen method for comparing objects in the frame, as a result of the correlation of which the visual series acquired new meanings. This article analyzes the films "Eleventh", "A Man with a Movie Camera", "Enthusiasm: Symphony of Donbass".
Dziga Vertov tried to create an international language of cinema and spawned a special poetic language, "cinema is not for everyone", which could not fulfill the functions of mass propaganda. Struggling for impartial cinema facts, for the “purity of the genre”, Vertov, nevertheless, created truly poetic paintings, filled with extraordinary meanings at every level of reading. Creating his own art, the director applied bold and complex shooting methods and editing techniques. One of the most innovative is the multi-screen method for comparing objects in the frame, as a result of the correlation of which the visual series acquired new meanings. This article analyzes the films "Eleventh", "A Man with a Movie Camera", "Enthusiasm: Symphony of Donbass".
Research Interests:
Исследование направлено на осмысление применения полиэкрана Дзигой Вертовым в его документальном фильме «Одиннадцатый» (1928 г.). Анализируя вли- яние визуальных метафор на смысловую насыщенность кино-вещи, автор делает выводы об... more
Исследование направлено на осмысление применения полиэкрана Дзигой Вертовым в его документальном фильме «Одиннадцатый» (1928 г.). Анализируя вли- яние визуальных метафор на смысловую насыщенность кино-вещи, автор делает выводы об особенностях полиэкранности в контексте эстетики фильма. Сопоставление полиокон, их смысловое сопряжение украшают киноповествование и маскируют важные фабульные точки. Поэтому «Одиннадцатый» стал новой авангардной формой искусства кино.
The study is aimed at comprehension of the use of the split-screen by Dziga Vertov in his documentary Eleventh (1928). Analyzing the influence of visual metaphors on the semantic saturation of a movie thing, the author draws conclusions about the features of the split-screen in the context of the aesthetics of the film. The juxtaposition of poly-windows, their semantic conjugation adorns film narration and mask important plot points. Therefore, the Eleventh became a new Avantgarde form of cinema art.
The study is aimed at comprehension of the use of the split-screen by Dziga Vertov in his documentary Eleventh (1928). Analyzing the influence of visual metaphors on the semantic saturation of a movie thing, the author draws conclusions about the features of the split-screen in the context of the aesthetics of the film. The juxtaposition of poly-windows, their semantic conjugation adorns film narration and mask important plot points. Therefore, the Eleventh became a new Avantgarde form of cinema art.
Research Interests:
Screens and multimedia installations are widely used in various spheres of culture: from exhibition grounds and virtual museum guides to entertainment projects. Multimedia projects are, in fact, the leading genre of media industry in the... more
Screens and multimedia installations are widely used in various spheres of culture: from exhibition grounds and virtual museum guides to entertainment projects. Multimedia projects are, in fact, the leading genre of media industry in the socio-cultural environment. First of all, these are immersive performances, multimedia and virtual exhibitions, installations, interactive presentations and performances, virtual (and partially virtual) products. All of them differ not only in the way of constructing the media environment, but in the extent to which the viewer is involved in the media space. The article considers the most typical species of multimedia projects and their specifics.
Research Interests:
This book consists of scientific articles examining various aspects of comedy film of the Soviet period, its correlation with the culture of laughter and the logic of the development of Russian cinema generally. The authors focus on the... more
This book consists of scientific articles examining various aspects of comedy film of the Soviet period, its correlation with the culture of laughter and the logic of the development of Russian cinema generally. The authors focus on the comedy genre paradoxes and the comic principle outside of the comedy genre. And also - the influence of ideological requests, the censorship, criticism, artistic traditions, authorial aspirations, intuitive searches and insights on the comedy film. The work of Leonid Gaidai is devoted to a section that includes five articles and the publication of documents on the case of the film “The Diamond Arm”. The authors show the extraordinary significance of Gaidai's comedies in the context of post-thaw cinema and the formation of a new social atmosphere. The music of Gaidai's films, the color scheme of "The Diamond Hand", the plots and character’s images of the main masterpieces are analyzed in detail.
The book is addressed to film critics, musicologists, specialists in cultural studies, in mass media and comic culture, as well as to a wide range viewers is interested in Soviet cinema. / Данный сборник состоит из научных статей, рассматривающих отдельные аспекты кинокомедии советского периода, ее соотношение со смеховой культурой и логикой развития отечественного кинематографа в целом. В центре внимания авторов — парадоксы жанра комедии и комическое начало вне комедии как таковой. А также — влияние на жизнь кинокомедии идеологических запросов, аппарата цензуры, критики, художественных традиций, авторских устремлений, интуитивных поисков и озарений. Творчеству Леонида Гайдая посвящен раздел, включающий пять статей и публикацию документов дела фильма «Бриллиантовая рука». Авторы показывают незаурядную значимость комедий Гайдая в контексте послеоттепельного кино и формирования новой общественной атмосферы. Подробно анализируется музыка фильмов Гайдая, цветовая гамма «Бриллиантовой руки», сюжеты и образы действующих лиц главных шедевров. Книга адресована культурологам, киноведам, музыковедам, специалистам по массмедиа и смеховой культуре, а также широкому кругу любителей советского кино.
The book is addressed to film critics, musicologists, specialists in cultural studies, in mass media and comic culture, as well as to a wide range viewers is interested in Soviet cinema. / Данный сборник состоит из научных статей, рассматривающих отдельные аспекты кинокомедии советского периода, ее соотношение со смеховой культурой и логикой развития отечественного кинематографа в целом. В центре внимания авторов — парадоксы жанра комедии и комическое начало вне комедии как таковой. А также — влияние на жизнь кинокомедии идеологических запросов, аппарата цензуры, критики, художественных традиций, авторских устремлений, интуитивных поисков и озарений. Творчеству Леонида Гайдая посвящен раздел, включающий пять статей и публикацию документов дела фильма «Бриллиантовая рука». Авторы показывают незаурядную значимость комедий Гайдая в контексте послеоттепельного кино и формирования новой общественной атмосферы. Подробно анализируется музыка фильмов Гайдая, цветовая гамма «Бриллиантовой руки», сюжеты и образы действующих лиц главных шедевров. Книга адресована культурологам, киноведам, музыковедам, специалистам по массмедиа и смеховой культуре, а также широкому кругу любителей советского кино.
Research Interests:
This book is devoted to the perestroika cinema and its relationship with the processes of transition from the late Soviet to the post-Soviet period. The historical change of milestones in cinema was marked by the onset of creative... more
This book is devoted to the perestroika cinema and its relationship with the processes of transition from the late Soviet to the post-Soviet period. The historical change of milestones in cinema was marked by the onset of creative freedom, a thirst for experimentation, renewal of themes, artistic language and genre range. The focus of the authors' attention is not only on the masterpieces of auteur cinema, but also on second tier films, as well as popular aesthetics films and the start of the serial boom. Motifs of absurdism and decadent moods, daring irony and a new level of publicistic frankness, music and noises, fiction in feature films and animation – those are but a partial list of the topics to be covered in the book. Intended for scholars in cinema and cultural studies, mass media specialists, students of humanitarian universities and a wide range of cinema lovers. / Данная книга посвящена кинематографу эпохи перестройки, его взаимосвязи с процессами перехода от позднесоветского к постсоветскому периоду. Историческя смена вех в кино ознаменовалась наступлением творческой свободы, жаждой экспериментов, обновлениями тематики, художественного языка и жанрового диапазона. В центре внимания авторов оказываются не только шедевры авторского кино, но и фильмы второго ряда, а также популярное по своей эстетике кино и старт сериального бума. Мотивы абсурдизма и декадентские настроения, дерзкая ирония и новый уровень публицистической откровенности, музыка и шумы, фантастика в игровом кино и анимации — неполный перечень тем предлагаемой книги. Адресовано киноведам, культурологам, специалистам массмедиа, студентам гуманитарных вузов и широкому кругу любителей кино.